Густав в 1772 году и Султан Селим III во время аудиенции (кисти Константина Капидагли)
Причем и на Швецию Екатерина смогла найти управу, как в лице Дании, объявившей ей войну. Воевать на два фронта все знают затея плохая, так и создания в самой Швеции пятой колонны в виде Аньяльскогополитического союза76группы офицеровармии, выступившей в 1788 году против абсолютизма короля Густава III и его привлечению к себе молодых фаворитов! Про которых министр юстиции Энгестрём негодовал:«что своим примером король распространил в странегрех мужеложства, который до сей поры был почти неизвестен в этих краях». Екатерина II, узнав, что кузену во время очередного спиритического сеанса привиделся Иисус Христос, писала барону Гримму: «Если бы я могла познакомиться с этим жидом так как, конечно, роль Христа, играл жид я бы обогатила его, но с условием, чтоб он при втором свидании отколотил его палкой от моего имени». Так что личностью Густов III был самой противоречивый, хотя и не лишен достоинств и в любом случае грозным противником. Таким образом, Петербург мог рассчитывать на Средиземноморском театре военных действий, только на своих корсаров, самой значительной фигурой среди которых, безусловно, являлся майор Ламброс Кацонис. Распоряжение из Петербурга на лишение каперского патента было отменено. Более того, действия корсарской флотилии на коммуникациях вызвали столь широкий отголосок в Европе, что Екатерина II высочайше повелела «привлечь сию флотилию в собственное свое служение платить все издержки и содержание оной».
Уже в октябре 1788 года корабли Кацониса общим количеством девять единиц с личным составом численностью более пятисот человек, прибыла в Триест на ремонт и отдых, где союзными русским австрийскими властями была немедленно поставлена в карантин. Находившийся в море адмирал Кацонис не знал, что более безопасно и без бюрократических проволочек можно было базироваться на Мальте, в гавани Ла-Валлетты. Представлявший там русские интересы бригадир и тоже грек Антон Псаро служил на совесть. К тому же Мальтийский орден был финансово обязан Екатерине II. Между орденом и польскими магнатами в это время шелспор из-за так называемого Острожского наследства обширных земельных имений, на которые претендовали мальтийцы. Генерал Заборовский, оставшись из-за войны со Швецией «генералом без армии», тем не менее, продолжал выполнять свою функцию командно-координационного органа на Средиземном море, правда, только надо корсарами Кацониса. По его приказу в Триест был направлен бригадир князь Василий Никитич Мещерский (1754-1800) с целью влияния на австрийские власти в вопросе сокращения сроков карантина для корсаров. Мещерский везсолидную сумму для финансирования ремонта корсарских кораблей и закупки провианта для нужд флотилии. Князь Мещерский оказался столь исполнительным, что по прибытии в Триест арестовал Кацониса под предлогом «возмутительного» отношения того к подчиненным! Австрийские власти посадили корсара в замок. В операциях греческих корсаров под Андреевским флагом, на некоторое время, возникла некоторая пауза.
Но приведу пример хаоса, господствовавшего в те времена в австрийской армии, да и многих других, что ярко выражено в сражении при Карансебеше состоявшимся 17 сентября 1788 года. Армия Римской империи германской нации насчитывала до ста тысяч человек разных национальностей: германцев, сербов, хорватов, венгров, румын и итальянцев из Ломбардии.
Авангард австрийской армии, в составе всего лишьэскадрона гусар, вечером перешёл реку Тимиш в поисках османских войск. Присутствия врага замечено не было, но вместо них гусары наткнулись на группу цыган, которые предложили солдатам приобрести у них вино. Военным два раза повторять не пришлось, и заумеренную сумму денег гусары выкупили несколько бочек шнапса, что говорит о развитости товарно-денежных отношений, и стали восславлять Бахуса77. В это время, по прихоти судьбы, через реку переправилась австрийская пехотная рота, представители которой тоже потребовали налить всем солдатамхотя бы по кружке шнапса. Гусары отказались делиться, на законных основаниях, и стали сооружать баррикаду из бочек, на случай непредвиденных обстоятельств, видно народ был опытный и не питающий иллюзий от своих сограждан. Затеялась перебранка, в ходе которой один из кавалеристов и произвел первый выстрел.
Австрийские гусары и пехотинцы сражались ночью, в процессе перестрелки многие бойцы были убиты или ранены. Ни пьяные гусары, ни изнывавшие от жажды пехотинцы, не хотели уступать друг другу. В итоге, часть пехотинцев и гусар, сбежала на свой берег, преследуемая своими противниками. Но, на подходе к переправе, их завидели еще войска, и бегущие солдаты были лучшей демонстрацией чего-то страшного. Кто-то из пехотинцев, пытаясь то ли отвлечь внимание, то ли не умно пошутить, громко закричал: «Турки! Турки!» (Turci! Turci!). Гусары, протрезвев,решили, что приближается османская армия, и ринулись прочь с поля боя, вместе с пехотой. С одной стороны, было совершенно не понятно, кто прокричал о приближении османов, с другой стороны, никто не подозревал на том берегу, что бегущие к ним солдаты просто не поделили запасы крепких алкогольных напитков. Всюду в рядах австрийской армии произошла паника, а она в рядах многонациональных сил, не понимающих друг друга, вредна вдвойне.
В самый ответственный момент офицеры закричали на немецком: «Стой! Стой!» (Halt! Halt!) Однако солдаты, плохо знавшие немецкий, решили, что это были крики на турецком языке «Аллах! Аллах!» (Allah! Allah!), данный возглас являлся боевым кличем некоторых османских частей. Паника охватила всё войско, а поскольку дело происходило ночью, все решили, что османские войска ворвались в лагерь. Из-за изгороди вырвались на свободу в чистое поле, сотни кавалерийских лошадей. Командир одного из корпусов в спешке приказал артиллеристам открыть огонь, и снаряды стали рваться в гуще своих же солдат. Весь лагерь вступил в бой друг с другом, будучи уверенным, что воюет против сипахов, ворвавшихся на позиции австрийской армии. Ситуация усугубилась тем, что во время панического отступления, мост через реку Тимиш рухнул. Часть солдат утонула в реке, а часть чуть жива, выбралась на сушу.
Разбуженныйиз-за начавшихся боевых действий император Иосиф II, также решил, что бой ведётся против османов, и попытался наладить управление, но бегущая в панике толпа солдат сбросила императора с коня. Его адъютант и вовсе погиб под копытами лошадей и ногами солдат, а император только чудом спасся, при этом упав в реку. К утру, большая часть, солдат армии разбежалась от страха и охватившей их паники.
Согласно одному из отчётов датируемых 1788 годом, общее число потерь армии Римской империи германской нации составило порядка всего 150 человек тылового обеспечения. По другому источнику, потери убитыми, дезертировавшими и пропавшими без вести, составили уже больше, а именно 538 пехотинцев, 24 егеря и еще один офицер, но часть из них впоследствии обнаружены живыми. Недосчитались и трехорудий, а они были весьма дороги. Третий источник сообщает уже о 1200 раненых в результате инцидента, которые были размещены в крепости Арад.
В более поздней литературе, восходящей к книге Пола Бернарда «Иосиф II» (1968 года), из-за некритичного подхода к источникам масштабы события были вообще необоснованно очень раздуты. По данным исследователя середины XX века, на поле странного сражения остались лежать убитыми и ранеными до десяти тысяч солдат, что говорит о бурной фантазии автора и не представлении масштабов ведущихся баталий той поры, в то время как остальные разбежались по городам и деревням. Османские войска во главе с визирем Коджой78 Юсуф-пашой прибыли спустя два дня на место побоища, обнаружив огромное количество брошенных австрийцами припасов и вещей. На поле оставались ещё живые солдаты, но они стонали в бреду, без пищи и воды. Османы так и не поняли, что именно произошло с частями противника, но после обнаружения позиций австрийцев быстро добрались до Карансебеша и легко взяли его. Всех пленных визирь велел обезглавить, обещая платить по 10 дукатов по 3,42 грамма золота в каждой монете, за каждого казнённого, или по 170000 рублей, на современные деньги РФ. Многие позднейшие исследователи (Mayer, 1997; Szabo, Franz A., 2015; Gramm, 2008) опровергли данные Бернарда, высказанные им в 1968 году.
Стоит отметить, что за время правления султана Абдул-Хамида I данный инцидент был самой крупной победойосманских войск. Но большая часть римской армии во главе с графом Кински79, несмотря на случившееся, продолжили войну.
Если обратиться к вопросу датировок, то одним из наиболее ранних крупных источников, упоминавших это событие, стала книга «Geschichte Josephs des Zweiten» (История Иосифа II) А. Й. Гросс-Хоффингера80, написанная примерно спустя 59 лет, далеко не очевидцем событий. Раньше неё на четыре года, была издана «История XVIII века и XIX века до падения Французской империи с частичными отсылками к умственному развитию и прогрессу», опубликованная в 1843 году. В свою очередь, обе этих книгиотсылают читателей к «Австрийскому военному журналу 1831 года», что дальше события на 43 года, и возникает вопрос, не байка ли вообще все это? Можем ли мы сейчас восстановить ход событий лишь по рассказам очевидцев события 1979 года, касаемые какого-либо военного конфликта? Мне кажется, лишь в общих чертах, а так, сколько людей, столько и мнений. Так что большие проблемы с датировкой событий наблюдаются и здесь.