Пусть читатель поразмышляет о том, какое огромное количество родителей ежедневно и в любом возрасте помогают своим детям с домашним заданием, чтобы те не произвели плохого впечатления и не страдали, что они хуже других. В результате дети растут, уверяясь в том, что в одиночку, без родителей, они никогда ни с чем не справятся, и это все больше подпитывает их неуверенность в себе и собственных силах. Вспомните тех родителей, которые решают любую проблему своих детей: что они делают, если транспортная полиция забирает техпаспорт мопеда на несколько месяцев за то, что подросток ехал без шлема? Нет проблем: либо ему разрешают водить без техпаспорта, либо ему дают другой мопед, но при этом не заставляют носить шлем, ведь молодой человек не хочет его носить, так как тот портит его прическу Если он постоянно теряет мобильник, или у него его крадут по невнимательности, то необходимо каждый раз покупать новый, ведь ребенок не может без телефона, телефон же есть у всех! Если он попадет в аварию и разобьет машину и, возможно, в большой мере по собственной вине, он просто поблагодарит небеса за то, что ничего не случилось с ним самим. Если учитель позволит себе обратить внимание на несоответствующее школе поведение или одежду, то его тут же обвинят в неправомерном вмешательстве в некасающуюся его сферу. Некоторые родители официально оспаривают оценки своих детей по разным дисциплинам и даже добиваются желаемого результата путем угроз учебным заведениям судебными апелляциями и министерскими проверками Мы могли бы продолжать приводить примеры до бесконечности. Гиперопека расползается как плесень, поражая и другие сферы жизни, так как мало кто имеет достаточно решительности, чтобы противостоять этому явлению, а тех, кто пытаются это сделать, обычно признают опасными и изолируют.
И снова мы видим, как благое намерение обеспечить детям лучшую жизнь приводит к наихудшим последствиям: общество получает молодых людей не уверенных в себе, не способных брать на себя ответственность и жить самостоятельно, автономно от родителей.
Глава 2. Подросток и его семья: новое определение
Наблюдая явление, мы разделяем его на части, чтобы собрать заново.
Аббат де Кондильяк, «Логика»Продолжая наше наблюдение и анализируя трудности, с которыми сталкиваются современные подростки, и то, как эти проблемы возникают, нам представляется целесообразным начать с уточнения терминов семьи и подросткового возраста; это необходимо, чтобы указать на тот факт, что с нашей точки зрения, причины возникновения проблем кроются не в индивидуумах, понимаемых как «монады», оторванных от окружающего мира и руководимых врожденными инстинктами, а в качестве отношений, которые эти индивидуумы создают и развивают в контексте своей социальной принадлежности и в их взаимодействиях с собой, с другими людьми и миром вообще.
Мы начнем с предположения, что не существует фиксированных структур личности. С нашей точки зрения, поведение не определяется ни биологически врожденными качествами характера (как считают психиатры-органисты), ни последствиями переживаний, прожитых в раннем детстве, и на которые сложно повлиять во взрослом возрасте (как утверждают психоаналитики). Мы же будем отталкиваться от индивидуальных систем восприятия и реакций на разные условия, в которые попадает человек, на его биологически обусловленные склонности или возможности, отличающиеся у разных индивидуумов в зависимости от системы отношений, в которую включен субъект и особенности которой определяются характером сообщений, транслируемых взрослым, воспитывающим его.
Как утверждал аббат Кондильяк: «Человек есть плод своего образования». Согласно этой точке зрения, фундаментальную роль играет социальный климат, в котором растет и развивается индивид: он посылает сигналы, подтверждающие или не подтверждающие только что возникшие у индивида способы восприятия себя, других людей и окружающего мира, и это может приводить к двум важным последствиям: 1) закрепление модели отношений и поведения, которая определяется как «личность» или «характер»; 2) предотвращение или благоприятствование возникновению ситуаций, формирующих уверенность в собственных возможностях. Первым и наиболее важным контекстом, в котором субъект проживает этот опыт, несомненно, является его собственная семья.
Семья
Семья представляет собой присутствующую во всех культурах систему важнейших эмоциональных взаимоотношений, в которой человек находится в течение длительного времени, при чем не просто в какой-то период своей жизни, а в тот, когда он проходит решающие фазы своего развития (неонатальный, младенческий и подростковый).
Семья
Семья представляет собой присутствующую во всех культурах систему важнейших эмоциональных взаимоотношений, в которой человек находится в течение длительного времени, при чем не просто в какой-то период своей жизни, а в тот, когда он проходит решающие фазы своего развития (неонатальный, младенческий и подростковый).
Важными особенностями этой системы, более всего интересующими нас в рамках нашей работы, являются следующие: 1) это первая социальная среда, от которой человек полностью зависит в течение довольно длительного периода; 2) это социальная среда, в которой умы взрослых, родителей или опекунов постоянно взаимодействуют с формирующимся сознанием детей, являясь иногда при этом единственными факторами влияния и оказывая огромное воздействие на формирование у детей моделей поведения[7]; 3) именно в этой среде частые, интенсивные, длительные взаимодействия приводят к высокой степени взаимозависимости, которая может принимать форму избыточного вмешательства или наоборот, отторжения.
Чтобы рассмотреть концепцию семьи как организации, мы обратимся к модели, используемой кибернетикой[8]. Таким образом, мы определяем семью как некую управляемую правилами кибернетическую систему, члены которой склонны вести себя организованно, определенным образом, совершая повторяющиеся действия.
Принятие правил, т. е. тех явных и неявных норм, ограничивающих поведение индивидуумов, организует взаимодействие между ними таким образом, чтобы поддерживать всю систему в стабильном состоянии и превратить семью в структуру, способную защищать своих членов.
Из всех многочисленных возможных видов взаимодействий внутри семьи (питание, защита, ласка, обучение, жертвоприношение и т. д.) каждая семейная система обычно выбирает и организуется вокруг тех, которые кажутся ей наиболее полезными и эффективными для поддержания единства семьи и стабильных отношений внутри неё[9]. По нашему опыту, преимуществом пользуются те отношения, которые лучше всего согласуются с личными идеологическими убеждениями одного или обоих родителей.
Если правила становятся слишком жесткими, то порождаются «бесконечные игры[10]», порочные круги, из которых нельзя вырваться, поскольку никто не в силах изменить правила; система становится патологической и напоминает пластинку, которая заедает и бесконечно воспроизводит одну и ту же мелодию. Это повторяющееся поведение часто является неосознаваемым для того, кто его воспроизводит. Для внешнего наблюдателя, то есть для ученого, такое поведение становится подсказкой, ключом к пониманию той конкретной модели семейных отношений, которую он будет учитывать при построении и применении стратегии терапевтического вмешательства.
В течение последних пяти лет нашей исследовательской группе удалось обнаружить значимую корреляцию между расстройствами различного вида у детей (перерывы в учебе, фобии, навязчивые идеи, отклонения в поведении, расстройство пищевого поведения и т. д.) и определенными моделями семейного общения. Таким образом, терапевтическое вмешательство, имеющее целью решение представленных проблем, чаще всего требовало изменения этих моделей семейных отношений, чтобы и дети с каким-либо расстройством, и их родители вскрыли свои заблокированные проблемы. В процессе нашей работы стало ясно, что эти паттерны взаимодействия были важной причиной стойкости расстройств у подростков, находящихся у нас на терапии. Как мы уже упоминали ранее, именно стратегия решения проблемы после того, как доказывала свою эффективность, показывала нам взаимосвязь между проблемой и моделью взаимодействия, которая и создавала эту проблему.
На основе этого опыта исследований и терапевтического вмешательства мы пришли к определению и описанию ряда патогенных моделей взаимодействия между родителями и детьми, которые будут подробно описаны в следующей главе.
Конечно, мы не думаем, что полученные нами данные составляют полную и окончательную картину современных семейных отношений, но они позволяют нарисовать карту, которая даст читателю необходимые координаты для навигации в этом сложном океане взаимодействий между людьми, связанными кровными узами и отношениями любви.
Подростковый возраст
Тема подросткового возраста требует еще более детального размышления и осмысления. Дело в том, что традиционное представление об этом периоде развития сталкивается с современной ситуацией.