Фанни повела отца к двери. Он и не думал сопротивляться, шел, подобно заведенному механизму. За дверью Игорь не видел отец обо что-то споткнулся и что-то пробормотал, шаги удалялись, а Игорь не мог выбрать, что ему делать: последовать ли за отцом или остаться и посмотреть, что сделает Тами, что, может быть, скажет, и, возможно, обратит, наконец, внимание на присутствие Игоря.
Ночная сестра покинула комнату, оставив запись на листе бумаги, прикрепленном к спинке кровати. Уходя, она что-то сказала сердитым голосом Томеру, и тот, согласно кивнув, выключил верхний свет.
Выйдем, сказал он и подтолкнул Игоря к двери. Эхуд уже стоял в коридоре, у торцового окна, выходившего на тихую улицу, о чем-то думал, глядя в темноту, обернулся, когда из палаты вышли Игорь с Томером, и сказал:
Ну что? Ты этого хотел? И получилось ведь!
Хотел? с недоумением переспросил Игорь. Сейчас он больше всего хотел оказаться подальше отсюда, лучше на северном полюсе, среди льдов, где холодно, и там ему, возможно, удастся согреться. Парадоксальность этой мысли нисколько его не смущала, напротив, идея показалась естественной хотя бы потому, что на полюсе нет ни отца, ни Тами
Эй, сказал Эхуд. Что с тобой?
Он обнял друга за плечи и повел по коридору. Дойдя до центрального холла, Эхуд спросил:
Отец в какой комнате? Извини, я не запомнил. Сюда?
Фанни уложила Владимира в постель, он не сопротивлялся, думал о чем-то или казалось, что думал.
Я дала ему снотворное, сказала Фанни. Вы можете идти, в вашем присутствии нет необходимости.
А была? спросил Игорь и мысленно себя обругал. Фанни могла подумать, он недоволен тем, что она вызвала его в неурочное время.
То есть я хотел сказать начал он, но Фанни не дала ему договорить.
Была. Мы с Томером не представляли, что делать. Вы с вашим другом
Она сделала паузу, и Игорь представил Фанни Эхуда, внимательно прислушивавшегося к разговору.
Очень приятно Фанни поправила легкое одеяло, которым был укрыт отец, и погасила бра над его головой. Вы, продолжила она, приехали, когда все почти закончилось. А было страшновато, поэтому я позвонила.
В коридоре прохаживались двое старичков, совершали вечерний моцион, будто в аллее городского парка.
Володимер и Тами продолжила Фанни. Они обнимались и что-то друг другу говорили, я с трудом разобрала несколько слов.
Каких?
Не глядя, Фанни нащупала стоявший за ее спиной у стены диванчик, опустилась на самый край, сложила на коленях руки и застыла, то ли глядя перед собой, то ли вообще никуда не глядя, Игорь почему-то не мог этого понять, он и сам находился в странном состоянии, будто видел и не видел, думал и не думал, стоял и в то же время бежал куда-то так быстро, что начал задыхаться; икры ног свело судорогой, и он присел на диванчик рядом с Фанни. Ему показалось, что она испытывает то же, что он, а может, он испытывал то же, что она: чувства и ощущения смешались, и неожиданно он услышал нет, почувствовал нет, скорее, просто вспомнил, будто присутствовал в комнате Тами в то время, когда
Отец вошел быстрым шагом, размахивая руками и мурлыча песню о яблонях, которые будут цвести на Марсе. Так он ходил в молодости, когда Игорь был маленьким; мама просила мужа держать сына за руку, и папа сначала крепко сжимал его ладонь, но через минуту отпускал, потому что не мог ходить, не размахивая обеими руками: со стороны казалось, он маршировал, как на параде. Игорь бежал за ним вприпрыжку, стараясь не отставать, потому что, если он отставал, отец начинал ходить вокруг него кругами, и тогда он терялся, хныкал и просился к маме.
О яблонях на Марсе, а еще о детях Галактики и о траве у дома отец любил петь иногда громко, но чаще себе под нос: если не прислушиваться, казалось, что он бормотал молитву. После смерти мамы все это ушло, Игорь и не помнил, когда видел отца таким бодрым, уверенным и сильным.
Прежним.
За ним в комнату проскользнула Фанни, Игорь это понял, а может, увидел краем глаза, но скорее просто знал, не видя, а ощущая частью сознания. Томер уже был здесь, но его Игорь и вовсе не воспринимал как живое существо.
Отец прошагал через комнату и остановился у окна похоже, потому лишь, что дальше идти было некуда. Повернулся и оказался лицом к лицу с Тами, вставшей с кровати, где она минутой прежде засыпала, сжимая в руке незаконченное вязанье.
Отец протянул к ней руки. Тами оказалась в его крепких объятиях прежде, чем Фанни и Томер успели что-то предпринять.
«Как давно я тебя ждал».
«Как давно я ждала тебя».
«Не могу без тебя».
«Не могу без тебя»
«Боже мой, если бы я знал раньше! Жизнь могла сложиться по-другому».
«Расскажи, что произошло с твоей женой».
Откуда Тами могла знать о маме? Игорь не говорил ей о том, что случилось, он никогда ни с кем (с Тами тем более!) не разговаривал об этом.
«Расскажи!»
Игорь смотрел на эту сцену со странной позиции вроде глазами Фанни, но одновременно Томера и, в то же время, откуда-то сверху, будто его душа, как это описывали многие, побывавшие в состоянии клинической смерти, вознеслась к потолку. А еще вообще странно он видел сцену снизу, ракурс мешал понимать, и, может, потому Игорь растекся по полу лужицей, испарился, и на короткое мгновение будто объял собой всю комнату, но это ощущение быстро исчезло, и Игорю показалось, что Тами пристально разглядывает лицо отца, но и это осознание потеряло себя в пространстве Тами протянула руки и коснулась щеки отца, его подбородка, губ, ушей, лба Тами знакомилась с отцом и улыбалась ему, а он
«Я был в гостиной, дремал на диване, но слышал и звуки из кухни, где Рая готовила что-то на ужин. Услышал шум, будто птица била крыльями»
«Говори»
«Птица»
«Цапля», подсказала Тами, продолжая водить пальцами по лицу, шее, плечам Владимира.
«Цапля», повторил отец, и Игорю показалось, что он слышит характерный звук невидимая птица яростно била крыльями в воздухе. Судя по звуку, птица была большой, может, даже огромной. Если такая ненароком ударит крылом по голове
Почему он подумал об этом?
Почему он вообще думал и представлял то, чего не видел и о чем не знал? Что это было? Галлюцинация? Или рассказ Фанни так на него подействовал? Но Фанни сидела на диване, сцепив пальцы, и повторяла:
Голова болит Начинаю вспоминать болит голова. Не хочу
И не надо. Игорь коснулся плеча женщины. Фанни повернулась к нему и неожиданно, припав к его груди, расплакалась должно быть, разрядилось напряжение прошедших часов. Игорь почувствовал себя очень неловко, он не знал, что делать, когда плачет женщина, он и Лену не умел успокаивать даже тогда, когда прекрасно понимал причину ее слез. Он неловко обнимал Фанни и повторял что же он повторял ей на ухо, такое, от чего она постепенно затихала и, наконец, успокоившись, поднялась и привычным движением поправила волосы?
Извините, мне нужно работать.
Возвращаться к отцу Игорь не хотел.
Пойдем. Он крепко взял Эхуда за локоть и повел к лифту.
* * *
Они сидели в гостиной у Игоря, пили из больших чашек некрепкий чай. Эхуд нашел в кухонном шкафчике пакет с овсяным печеньем, выложил на тарелку.
Игорь сидел с безучастным видом, не сознавая, похоже, что находится у себя дома.
Что с тобой?
Он и она, пробормотал Игорь. Ни о чем другом думать он сейчас не мог.
Вот оно что, сказал Эхуд медленно. Неожиданный результат, да? Ты только это разглядел?
А что еще я должен был разглядеть? вспыхнул Игорь. Она для меня была я не могу тебе объяснить после Лены никого а тут и неважно, что она слепая аутистка, это совершенно неважно, я бы мог
Стоп, резко сказал Эхуд. Неважно? Ты произнес эту фразу. Значит, она вертится в твоей голове, и ты сам себя убеждаешь или уже убедил, что слепота и аутизм Тами не имеют для тебя никакого значения. Ты себя в этом убеждаешь, и, следовательно, все не так, как тебе представляется. Все, что происходило, ты видел только с одной позиции. И понял только одно.
Не только. Ты слышал, что рассказала Фанни?
Фанни? Она почти ничего не рассказала. Женщины всегда так. «Ах, у меня болит голова». Ты сидел рядом с ней и ждал рассказа. Она расплакалась, и ты ее успокаивал. Я всегда в таких случаях теряюсь
Я тоже.
Потом она ушла, а ты заявил, что пора домой.
Значит, это только в моей голове
Что?
Ощущение, будто я вспомнил, что происходило перед тем, как мы вошли к Тами. Вспомнил то, что помнила Фанни.
О Это мне кое-что напоминает. Что ты вспомнил?
Игорь покачал головой.
Я никогда не запоминал сны, удрученно произнес он.
И что? Я тоже снов не запоминаю. При чем здесь
Точно то же. Помню, что вспомнил слова, взгляды, движения. Кажется, ощущал даже мысли. Не свои, нас там еще не было. А сейчас помню только, что я все это помнил. Да, еще слова: «Это была цапля». При чем здесь цапля? Тами что-то сказала о цапле, когда я привел к ней отца. Может, я это вспомнил?