Так же Ровендейл писал про себя: У него есть сын, кажется, его зовут Викториан
Но причем все эти письма? Какое дело они имеют к нашему поместью? в недоумении спросила старушка Энн.
А при том бабушка, что если ему доверял отец, то можем доверять и мы.
Ты хочешь написать ему о наших проблемах? Поинтересовалась женщина, перелистывая письма своего сына.
Нет бабуля, ни в коем случае. Ты только представь о чем подумает человек который не получал от друга ни одной весточки уже 13 лет, а тут его семья просит денег. Я сомневаюсь, что он бросится к нам на помощь.
А я думаю, он поможет. Это же семья его друга. С уверенностью сказала старая женщина.
Это ты так думаешь, он не обязан нам помогать, тем более что его друг уже мёртв.
Ну, тогда я вообще ничего не понимаю. Зачем тогда весь этот разговор? Женщина снова взяла веер и стала быстро им обмахиваться. Ты сведешь меня с ума, Шеридан.
Прости бабуля. У меня есть план. Благодаря которому, он просто обязан будет нам помочь.
Какой ещё план?
Слушай. Девушка присела на корточки рядом с креслом бабушки и взяла её за руку: Ровендейл не знает, как умер мой отец, он не знает, что отец упал с лошади. Так? Женщина кивнула: Так вот мы напишем ему, что отец был смертельно болен и знал об этом, но никому не сказал, даже своему лучшему другу.
Но это же ложь! возмутилась старая женщина.
Шеридан встала и начала мерить комнату шагами.
Да, ложь, но ложь во имя спасения. А это разные вещи. Мы напишем ему, что перед смертью отец очень плохо видел и попросил вас, бабушка, написать его последнюю просьбу. В этой просьбе он хотел, что бы после смерти, его лучший друг, т.е. Генрих Ронвелл Ровендейл, стал опекуном его дочери, т.е. меня. Но ты, бабушка, раньше не отсылала это письмо, потому что в этом не было нужды. Вот и всё. Он обязан будет стать моим опекуном. Следовательно, до моего совершеннолетия или до замужества наше поместье перейдет к нему и Жилбер не наложит на него свои грязные «лапы»: Нам нужно только написать это письмо от твоего имени, бабуль. А в доказательства показать все папины письма, которые он сохранил и печать нашего поместья.
Сказав это, девушка застыла в ожидании ответа. Она понимала, что Энн на это не пойдет. И поэтому сама заранее написала и отправила это письмо. Но как об этом сказать бабушке, она не знала.
А теперь, ты, послушай меня, Шеридан: старая женщина встала и подошла к столику, налила себе воды и сделала несколько глотков. Затем продолжила: Во-первых, как мне кажется, он нам не поверит, а во-вторых, я никакого письма писать не буду. Я не буду лгать, даже во имя спасения замка. А тебе пора успокоиться и не придумывать всяких глупостей. Теперь извини, я хочу немного отдохнуть перед ужином. Направилась к двери.
Уже поздно! выкрикнула девушка.
Женщина замерла, потом медленно повернулась и посмотрела на внучку.
Я знала, что ты не согласишься. И поэтому уже написала письмо от твоего имени. Прости меня бабуля, но у меня не было другого выхода. Я его уже отправила и сегодня, пришел ответ.
О боже! женщина вернулась в комнату и села в кресло, она почувствовала, что земля вот-вот уйдет у неё из-под ног.
Несколько минут они обе молчали. Но Шеридан не выдержала.
Прости меня, бабушка, я просто хочу спасти наше поместье.
С помощью лжи? Через ложь ещё никто не был счастлив, ты это понимаешь? выдержав паузу Когда ты отослала письмо?
Около 2-х месяцев назад, а тебе я ничего не говорила, потому что не знала, дойдёт ли мое письмо. А сегодня пришел ответ. Вот держи, читай: девушка протянула женщине письмо. В нем говориться, что Генрих Ровендейл скончался 11 лет назад. Но у него есть сын, которому уже около 30 -ти лет и он станет опекуном девочки, т.е. меня.
Ты что, не написала, сколько тебе лет «девочка»?
Шеридан замотала головой.
Отлично, значит они думают, что здесь маленькая девочка лет 14. И совершенно не подозревают что этой «девочке» уже почти 19 лет. Которую можно выдавать замуж хоть завтра: выпалила Энн. Когда они приедут за тобой?
Недели через 3-4. Прошептала девушка: и я не писала про маленькую девочку, я просто написала про дочь и
Хватит! отрезала Энн: когда они приедут, я расскажу всю правду. А теперь я хочу отдохнуть. И направилась к двери.
Шеридан бросилась за ней.
Бабушка не надо, пожалуйста, я тебя умоляю, не говори им правду.
Хватит! отрезала Энн: когда они приедут, я расскажу всю правду. А теперь я хочу отдохнуть. И направилась к двери.
Шеридан бросилась за ней.
Бабушка не надо, пожалуйста, я тебя умоляю, не говори им правду.
Всё! Разговор окончен. А поместье мы как нибудь спасем.
Но как? разрыдалась Шеридан. Я должна выйти замуж за Жилбера и всю жизнь мучиться и мечтать, чтобы он скорее умер? Я не хочу так жить! Не хочу, понимаешь!
Девушка громко плакала и её маленькие плечи сотрясались от рыданий. Леди Энн подошла и обняла внучку. Они плакали вместе, обнявшись. Они боялись потерять самое дорогое, что у них есть замок, а самое главное друг друга.
Хорошо, я поддержу тебя, скажу всё что нужно и подтвержу твои слова. Но если всё раскроется?
Не раскроется, мы покажем папины письма.
Ты должна будешь уехать. С грустью сказала Энн. А кто будет управлять поместьем? я уже слишком стара.
Я оставлю Томаса, он хорошо совсем справится, я ему доверяю. А через пару лет я вернусь, совершеннолетней и по праву буду владеть поместьем.
Дай то бог, девочка, дай то бог.
Глава 2
Ночные огни сменились солнечным светом, но город ещё спал, когда трое мужчин подъехали к имению Ровендейл.
Послушай Викториан, Элоиза возможно ещё спит. Думаю, будить её не стоит. И прошу тебя, не пори горячку, сначала выслушай, что она скажет, а затем возражай. Не забывай она твоя мать. Отпарировал Сэмюэль.
Это будет зависеть от того что она мне скажет.
Сэмюэль прав. Согласился Хью и хлопнул его по плечу. Сначала выслушай; всё обдумай, а потом принимай решение.
А нам расскажешь позже. Уже поздно начал было Сэмюэль, но посмотрев вокруг усмехнулся вернее ещё рано, и я бы хотел немного поспать.
Да и мне уже пора Каландра, наверное, вся извелась. Поддержал его Хью.
Спасибо друзья, что «бросаете» меня. И насмешливо поклонился. Причем как всегда.
Да брось ты Викториан, мы же не на поле битвы тебя бросаем. Отшутился Сэмюэль.
Мы считаем, что с матерью ты должен поговорить один. А ты нам потом расскажешь, как всё прошло.
Ладно, катитесь отсюда. Предатели!
Карета отъехала, а Викториан всё ещё стоял и смотрел ей вслед. Тревожные мысли не покидали его «Что за история с опекунством? А может эти оболтусы придумали всё чтобы привезти меня сюда? Поэтому и сбежали сейчас?»
Черт! Мне надо выпить и во всем разобраться.
Войдя в дом, Викториан пошел в библиотеку. Взял колокол, чтобы позвать дворецкого, но подумал, что тот может ещё спать, и положил его на место. Подошел к столу, налил виски и залпом выпил.
К чёрту сон, пусть просыпается, и схватил колокол.
Через некоторое время в дверях появился дворецкий маленький худенький старичок, казалось он вот-вот развалится, «всегда удивлялся, как он справляется со своей работой»
О-о! Ваша светлость вернулся, Чего желаете? и слегка наклонил голову, чтобы выразить своё почтение.
«Хм, не боится развалиться» подумал Викторин.
Моя мать уже проснулась?
Нет, Ваша Светлость. Разбудить?
Нет, пускай спит. Но как только проснется, скажите что я её жду.
Да Сэр, ещё раз поклонился Вам что-нибудь принести?
Ещё виски. Отрезал Герцог.
Сейчас Сэр. Сказал дворецкий и ушел.
Викториан уселся в кресло с бутылкой виски, и попытался вспомнить был ли у отца друг в Вест-Индии. Но так ничего и не вспомнил. Зато перед его взором предстало лицо отца и он погрузился в воспоминания
«Нет сынок, в седле нужно держаться прямо и бесстрашно иначе лошадь почувствует страх и скинет тебя. Ты сынок, будущий Герцог и в седле должен сидеть как «Бог», и чувствовать себя как рыба в воде.
Я постараюсь отец, я научусь не бояться и смогу сидеть в седле как «Бог», как ты, папа. Я хочу быть похожим на тебя.
Отец потрепал сына по голове а теперь бери вожжи в руки и едь сам. И не забывай, ТЫ, Викториан Ронвелл, будущий Герцог Ровендейл. Ничего не бойся, страх нужно побеждать как самого злейшего врага».
Герцог снова налил себе виски и одним махом всё выпил. Я победил страх, отец, я победил.
Раздался стук в дверь и Викториан пробудился от воспоминаний. Вошел дворецкий и сообщил, что матушка уже проснулась и скоро будет. Викториан встал и подошел к окну. Мысли об отце не покидали его. Впервые в жизни Викториан задумался, стал ли он похож на отца как того хотел в детстве.