Что ты сказала?! протранслировала она.
Я сказала, что надо людей уважать! сказала Ёська вслух. Из-за тебя мы должны пробираться сквозь голограмму, а нам это не нравится! её симфо-платье покрылось грозовыми тучами и по нему пробежали молнии.
Я всегда что хочу, то и делаю! отвечала красавица, презрительно оттопырив губу. А если тебе не нравится паркуй своё, хм, страшилище, подальше от нормальных людей. И вообще, если думаете, что если Има вашу голограмму поставил рядом с собой, то уже вам управы нет? этот камень был в огород Туси, и Задавака посмотрела на неё злобно прищурившись, видимо не в силах пережить чужой успех.
Тут её одежда покрылась бурыми пятнами и бородавками, это Туся заставила её симфо-платье принять расцветку ропсы. Ёська громко захохотала. Эта Задавака, была неприятная и злобная особа. И она доказала это внезапно прыгнув на Тусю, как на самую маленькую и вцепилась ей в волосы. Туся не заставила себя ждать и сделала то же самое.
Отпусти малышку! взревела Ёська и стала оттаскивать от Туси Задаваку, но та, освободив одну руку, схватила её за косу и с силой дёрнула.
Вся эта сцена происходила под прикрытием каравеллы, но в пылу боя они продвинулись очень близко к Задавакиному флайку и нечаянно отключили голограмму и все, кто был вокруг, увидели трио, вцепившееся друг другу в волосы.
Ай-яй-яй, девочки! Как вам не стыдно! раздался рядом чей-то мягкий голос и драчуньи замерли, не разгибаясь, и повернули в сторону голоса красные лица с вытаращенными глазами.
Симфо-платья Задаваки и Ёськи запульсировали и потухли, слившись с окружающей средой, одна Туся в своём красном платье была у всех на виду. Возле них стоял Има Родос и улыбался. Все с трудом разжали пальцы, причём у Туси в руке остался изрядный клок золотистых волос, и у Ёськи тоже.
Они меня обозвали ропсой! жалобно захныкала девчонка.
А она нам своей каравеллой всю дорогу загородила! ответила Ёська, переплетая косу заново и успокаивая родителей, которые снова всполошились из-за её адреналина.
Вы такие милые и нежные девочки, и вдруг так некрасиво поступаете и пример нехороший малышам подаёте. А голограмму лучше в полёте разворачивать, чтобы другим не мешать. Вот, как я, например! и Има, запрыгнув в свой новый флайк, взлетел. И только вверху развернул голограмму своего черного ворона.
Все замахали ему вслед, закричали, захлопали. Задавака же, сев в свой флайк, назло развернула каравеллу ещё на площадке, и только после этого взлетела.
«Вы ещё пожалеете!» протранслировала она подружкам.
А Туся с Ёськой уставились друг на друга, так как им в головы пришла одна и та же мысль.
Миловидная способна воспринимать и рисовать их будущее!
Глава IV
Бабушка, почему ты показала мне Миловидную? спросила Туся, устраиваясь в сети.
Я думала, что ты уже догадалась, ответила та, и подложив руку под щёку, посмотрела на внучку.
Она это я. Ты это хотела сказать?
Ну, допустим это тоже, а что ещё?
Я не знаю.
Покажи-ка мне свою работу, бабушка протянула Тусе пластинку и та, с затаённой гордостью и трепетом развернула перед взором своего строгого учителя комнату спящей в постели Миловидной.
Опять она попадала с бабушкой на ту же сцену! Туся достала альбом и взглянула на последний рисунок девочки. Там была нарисована какая-то плюшевая собачка с бантиком.
Туся покинула визи, когда вошла мама Миловидной, вернувшаяся из аптеки.
Молодчина! Ты сумела сделать это сама! Я тобой горжусь, бабушка крепко поцеловала Тусю в щёку.
Не совсем сама, мне Ёська помогала, а потом уж я сама. Только я не понимаю, зачем ты дала мне это задание. И что я должна буду узнать ещё?
Я не могу тебе этого сказать, ты должна будешь додуматься до всего своей головой, и не раньше, чем будешь к этому готова. А теперь спать!
На следующий день Туся предприняла попытку просмотреть жизнь Миловидной, с целью отыскать там ответы на мучившие её вопросы. «Зачем бабушка заставила её сконцентрировать внимание на Миловидной и что она должна будет сделать с линией спирали, на которой стояла, и будучи Миловидной и до неё и теперь?»
Туся знала, что человек проходит множество воплощений, за которые открывает в себе заложенные Богом способности. Здесь была некая лотерея, в которой ты не должен был стереть один защитный слой раньше другого, иначе будет трудно адаптироваться к жизни.
Представим себе, что первые люди, носящие шкуры и копающие землю палками-копалками, заимеют новейший звёздный корабль. Они им просто не смогут воспользоваться, разве что оторвут какую-нибудь деталь, чтобы копать было удобнее. Или, в средние века, получили бы в руки оружие, способное уничтожить целые города и страны.
Наверно в живых бы на Земле уже никого не осталось.
Как наука и техника развивается постепенно, с открытием ранее неизвестных законов мира, которые учёные не создали сами, но открыли, так и человек открывает в себе новые и новые грани, которые в нём были, но оставались втуне, до поры до времени. А когда человек засияет, как бриллиант, то наступит время воспользоваться всеми своими свойствами. И как бриллиант, подвергается насильственной обработке, чтобы из невзрачного и бесформенного куска стать драгоценностью, так и человека шлифует жизнь. Беспощадно шлифует. Безжалостно.
Конечно, жизнь знает, что за всеми этими слезами, неприятностями, ударами судьбы, трагедиями и болезнями, последует появление нового человека, который совсем не похож на того, что первый раз появился на лице земли.
Но
Иногда давление настолько велико, что даже алмаз рассыпается в прах.
Иногда начинающая свой путь душа получает такие удары, что, сжавшись в комок от страха, перед безжалостным миром, так и продолжает воплощаться, строя свою жизнь на фундаменте того же страха, а куда может привести страх мы уже знаем.
Так недолго и душу загубить. Или бесконечно замедлить её движение вверх.
Разумеется, у творческих сил вселенной хватает материала на новые попытки, но только уникальный рисунок души никогда не повторяется и смерть одной такой частицы подобна смерти целой вселенной. Погибшему же потенциалу от этого не легче.
А те, кто выжили и выстояли под ударами судьбы, стали похожи на кривые деревца, у которых обрублены ветви или макушка. Они немного выправляются со временем, но так навсегда и остаются кривыми, неся на себе память, изуродовавшую их стволы. А люди, потерявшие своих любимых, детей, умершие от страшных болезней или пыток, так и несут искажения в энергоматрице, до самой Белой Звезды, если они сумеют туда добраться.
На самой вершине спирали, чистый свет Белой Звезды «отирает каждую слезу с лица» того, кто достиг всего, что только доступно человеческому существу из плоти.
Но куда деваются моря слёз и крови, оставшиеся на этом пути к Белой Звезде? Путь, который должен пройти каждый из нас, каждый, когда-либо рождённый на земле. «Колесо Сансары», как говорят на Востоке.
Если, «Praeterita futūraque ex praesentibus colligere»? Если прошлое и будущее в настоящем?
«Я поняла!» сказала сама себе Туся, увидев, как Миловидная, жестоко переживающая оплёванную первую любовь, и не в силах подняться над ситуацией, как это сделала бы сейчас Туся, берёт в руки лезвие, чтобы вскрыть вены. Она увидела, как Миловидная, с младенцем на руках, оплакивает любимого, вырванного этим безжалостным гранильщиком алмазов из жизни. Слёзы струились по её щекам, когда она почувствовала, что это она, та, которая плачет сейчас у гроба синеглазого, которого уже не вернуть.
Не в этой жизни
Туся стала молчаливой и замкнутой. Ни с кем не разговаривала, даже с Ёськой, которая и транслировала ей бесконечные шутки и вопросы, и прилетала на флайке. Родители, чувствуя в ней перемену, не трогали Тусю, бабушка ни о чём не спрашивала, давая идти всему своим чередом.
Туся днями сидела на дереве и ничего не ела, питаясь «святым духом», как это обычно делают все дети или одержимые идеей. Она просмотрела жизнь Миловидной и увидела, что, хотя она в конце концов стала мудрой и избавилась от лишнего груза, отягощающего жизнь обыкновенного человека, да и здорово продвинулась по спирали вверх, но несколько «заноз», сидели очень глубоко, и не в силах самой Миловидной было избавиться от них. Её энергоматрица была изрядно поцарапана и искажена уже до того, как она пришла в жизнь, и более того, после.
Если бы Миловидную могли научить родители, тому, чему с младенчества был обучен каждый накр и емок, и разумеется сама Туся!
Но родители девочки сами были с большими проблемами, и мало что знали тогда из того, что знают сейчас.
«Эх, если бы я могла поделиться с нею частью того, что знаю сама! Ещё до того, как она начнёт страдать!» думала Туся. «Тогда бы она смогла прожить совсем другую жизнь, счастливую, и ещё другим бы помогла! Если бы я, сегодняшняя, могла быть на её месте!»