Военные резко выхватили оружие, направляя его на Жнеца, но мгновенная слабость во всём теле сделала их руки и ноги ватными. Рамфи с затуманенным взором рухнул на пол, рядом попадали все, кто был в блиндаже. Жнец обошёл неподвижно лежащие тела и собрал оружие, затем поманил его пальцем к выходу. Почувствовав небольшой прилив сил, словно его окатили из стакана водой, майор поднялся и вышел на улицу.
Жнец, опершись ногами на неподвижно лежащее на дне окопа тело Роберта, поднялся на вершину бруствера.
«Он что, сумасшедший к тому же? Его ведь свои убьют», вяло шевельнулась в голове Рамфи мысль.
Поднимайтесь, это безопасно, на незаданный вопрос он внезапно получил чёткий ответ.
Майор, преодолевая слабость, с трудом поднялся следом, с этой вышины открылся хороший вид как на свои позиции, так и на траншеи противника, а вот то, что он везде увидел, заставило его сжать зубы так, что он едва не прокусил себе язык.
Глава 4
Я здесь нахожусь довольно продолжительное время, спокойно прокомментировал Жнец вид десятка тысяч неподвижно лежащих на земле тел, поэтому могу одним желанием умертвить всех, кто есть на этом участке фронта. Не знаю, сколько здесь, пятьдесят? Сто тысяч?
У майора похолодела спина, и он снова столкнулся со спокойным взглядом стоящего рядом с ним человека.
«А человека ли?» после продемонстрированного майор уже не был так в себе уверен, как до этой встречи.
Они не мертвы? прохрипел он, поскольку с трудом разлепил губы из-за внезапно появившейся сухости во рту.
Конечно, нет, я ведь не чудовище какое-то, Жнец улыбнулся ему в ответ, но глаза его оставались при этом такими, что Рамфи сам закончил за него предложение.
«но, в принципе, меня это не остановит, если будет нужно для дела».
Хорошо, давайте вернёмся вниз и продолжим беседу, Жнец легко спрыгнул вниз и вошёл в блиндаж. Майор, хоть и с трудом, последовал за ним.
Едва он вошёл внутрь, как почувствовал, что силы полноводным потоком возвращаются к нему, как, впрочем, и ко всем, кто был с ними. Сам же Жнец сидел за столом, на прежнем месте, а перед ним лежало всё оружие, которое он забрал у присутствующих.
Стоять! майор рывком остановил подчинённых, которые в злости и от осознания того, что с ними произошло, бросились к оружию.
Нехотя те замерли на месте.
Думаю, произошло небольшое недоразумение, майор Сорес вернул себе чувство самообладания, мы с мистером Рэджинальдом его разрешили, считаю, нам не пригодятся кандалы для его транспортировки.
Но Рамфи! Инструкции! подчинённые удивлённо посмотрели на командира, не понимая, почему тот передумал. Конечно, они же не видели того, что видел он, и, возможно, к лучшему, а то Жнеца он бы и не довёз до столицы, узнай они реальные его возможности, которые тот продемонстрировал ему одному.
Майор, можно я воспользуюсь вашим телеграфом? попросил он пришедшего в себя командира полка. Тот махнул рукой с обречённым видом, выделив ему сопровождающего.
Выйдя наружу, Рамфи хмуро наблюдал, как люди приходят в себя, недоумённо спрашивая друг у друга, что произошло и почему они очнулись, лёжа на полу в нелепых позах. Роберт, на спину которого наступал Жнец, болезненно морщился, прося солдата посмотреть, почему у него внезапно заболела спина.
Найдя телеграфиста, майор с его помощью сигнализировал о произошедшем, как мог, впихнув максимум информации в три коротких строчки. Ответ пришёл незамедлительно, и всего в нескольких словах.
Доставить живым! Код два.
Это означало, что он и его подчинённые должны были незамедлительно доставить нужного человека, обеспечив ему такой уровень охраны, чтобы он при любой ситуации остался жив, даже если бы для этого потребовалось сложить свои жизни. Всего второй раз за свою службу он получал подобный приказ.
Кинув ленту в пепельницу, он сжёг её, затем, выругавшись и поблагодарив испуганно замершего солдата, вышел из палатки.
***
Первый вопрос, который задал Жнец, подписав все нужные бумаги с военными, был:
Что с Анной? К тому моменту майор отвёз его на станцию и усадил в купе с собой, а его подчинённые заняли два соседних.
Поскольку в нарушение всех инструкций и приказов антианимант ехал не связанным и не с укрытыми специальной плотной тканью руками, майор заколебался перед ответом, что не укрылось от собеседника.
Майор, я узнаю правду, если меня не убьют, конечно, к этому времени, спокойно сказал Жнец, у которого из вещей был с собой лишь небольшой походный саквояж.
Майор, я узнаю правду, если меня не убьют, конечно, к этому времени, спокойно сказал Жнец, у которого из вещей был с собой лишь небольшой походный саквояж.
Рамфи вспомнил свои слова, которые произнёс перед Эдвардом, и нехотя ответил:
Поскольку вас долго не было, её отдали палачам.
Она жива? голос спрашивающего был ровен.
Пока да, я остановил их, едва узнал, что вы решили сдаться.
Насколько она цела? а вот уже следующий вопрос был задан хриплым голосом.
Трудно сказать, я сам не видел, но обычно после комиссии по правде от людей мало что остаётся, майор честно посмотрел на сидящего рядом молодого человека.
Тот, всмотревшись в него, вздрогнул, но промолчал, в таком состоянии находясь всю дорогу. Сам Рамфи, любящий поболтать с пленниками, пытаясь вытянуть из них интересные сведения, с этим пассажиром не стал рисковать и также молчал, просто радуясь тому факту, что тот не выкидывает никакие фортели.
«Четыре дня, и я сдам его жандармерии, Рафми повернулся и стал смотреть в окно, дальше это будут не мои проблемы».
***
Прибывший на конечную станцию поезд просвистел об остановке, и я, получив сигнал от охранявшего меня майора, поднял саквояж и направился в сторону выхода.
Сам вагон, как и вокзал, были оцеплены людьми в одинаковой тёмно-синей форме, так что я мало что разглядел из местных достопримечательностей, пока меня вели под усиленной охраной к закрытому фургону. Всё, что я успел увидеть, это серое, безликое здание вокзала и оцепление полиции, которая несколькими кругами охраняла поезд.
Прямо рядом с фургоном нас ожидало десять вооруженных полицейских, сразу нацеливших на меня оружие, а также подтянутый человек в странного покроя сером сюртуке.
Рамфи, почему задержанный без кандалов? сразу поинтересовался он, поджав губы.
Я его доставил в целостности и сохранности, военный не моргнул и глазом, теперь это твоя головная боль, Эдвард, можешь сам его заковать.
При этом майор посмотрел на меня, я на него, и мы обменялись улыбками. Тот, кого назвали Эдвардом, увидел наше молчаливое переглядывание, которое его взбесило, и он махнул охране. Двадцать человек отделились от оцепления и приблизились к нам, неся знакомые мне стальные железки, которые я уже видел недавно в блиндаже на фронте.
За то время, пока поезд ожидал у станции встречающих, я успел подготовиться, дотянувшись сначала до первого человека, затем до второго и так далее, так что все вокруг имели по паре присосавшихся к их душам отростков моей ауры. Так что я улыбнулся, ожидая, как ко мне подойдут полицейские, кончиком туфли проведя черту на бетонном полу платформы. За моими действиями с любопытством наблюдали все. Полицейские остановились, не смея подойти ближе, и только угрозы человека в сером заставили их сделать два шага и пересечь невидимую черту. Все, кто заступил за неё, тут же упали на землю, мгновенно сложившись, словно этажи карточного домика.
Тут же послышались щелчки снятия оружия с предохранителей.
Ладно, развлекайтесь, я свою работу сделал, Рамфи в полной тишине помахал мне рукой и направился к выходу.
Майор Сорес! окрик человека в сюртуке его остановил, и он недовольно повернулся. Тот пошёл ему навстречу и говорил так тихо, что мне не было слышно. Видимо, майору не нравилось то, что он слышал, поскольку с каждой минутой его настроение портилось. По итогу, он со поджатыми от злости губами вернулся обратно.
На вокзале тем временем появились новые действующие лица в чёрных одеждах, которые моментально привлекли к себе внимание всех. Полицейские раздвинули цепь, чтобы они могли беспрепятственно пройти, и те важно прошествовали к нам. Моим огромным удивлением стало то, что у каждого у каждого! было либо пенсне, либо очки, либо монокль с огромной вставкой из паинита.
«Видимо, местные ремесленники», понял я по этому явному опознавательному знаку.
Правда, до нас они так и не дошли, стоило им только взглянуть на меня и всё вокруг через паинит, как они, мгновенно потеряв былую спесь, бросились прочь на безопасное расстояние.
Чего это с ними? удивлённо обратился ко мне Рамфи, которому я невольно начал симпатизировать как единственному адекватному здесь человеку.
Думаю, увидели, что каждый здесь присутствующий находится под моим контролем, я пожал плечами, доказывая этим, что хотя бы не зря носят свои очки.
Майор Сорес, человек в сером сюртуке обратился к моему сопровождающему, приказываю доставить задержанного в Бастилию, к месту его дальнейшего содержания.