Конечная остановка
Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 11
Павел Амнуэль
Дизайнер обложки Изя Шлосберг
Редактор Л. И. Моргун
© Павел Амнуэль, 2022
© Изя Шлосберг, дизайн обложки, 2022
Павел Амнуэль
Собрание сочинений в 30 книгах
Книга 11.
КОНЕЧНАЯ ОСТАНОВКА
Содержание
П. Амнуэль. Две аксиомы
Монастырь
Конечная остановка
Полет сокола
«Я пришел вас убить»
«Я уже бывал здесь»
Все права на электронную версию книги и её распространение принадлежат автору Павлу Амнуэлю. Никто не имеет право каким-либо образом распространять или копировать этот файл или его содержимое без разрешения правообладателя и автора.
© Амнуэль П. Текст
© Шлосберг И. Обложка
П. Амнуэль
Две аксиомы
15 апреля в «Окнах» была опубликована статья лауреата Нобелевской премии по физике, академика РАН Виталия Лазаревича Гинзбурга «Несколько замечаний об атеизме, религии и еврейском национальном чувстве».
«Религия, пишет академик В.Л.Гинзбург, это пережиток научного невежества». И далее: «со временем, хотя и очень не скоро, религия повсеместно отомрет».
Виталий Лазаревич убежденный атеист. Всю свою сознательную жизнь (сейчас академику 88 лет) он посвятил научным исследованиям, которые необходимо подразумевают у того, кто ими занимается, активное чувство сомнения, неудовлетворенности это качество помогает стремиться к новому, строить гипотезы, ставить эксперименты. В общем, искать то, что называют истиной. Для атеиста-физика истина это соответствие практике, то, что доказано с помощью опыта и объясняющей опыт теории, то, что не противоречит ранее изученным законам природы, не отменяет, а дополняет их. Истина это то, что с неизбежностью вытекает из принятых в науке аксиом.
В списке принятых наукой аксиом нет аксиомы о существовании Бога.
Однако, то, что представляется элементарным академику В.Л.Гинзбургу, не очевидно для очень многих современных читателей, в том числе и читателей газеты «Вести». То и дело на страницах печатных изданий и экранов телевизоров приходится читать и слышать нечто противоположное: «Современная ортодоксальная наука пережиток, а ученые-атеисты мешают правильному пониманию мироздания Со временем, хотя, возможно, и не скоро, атеизм повсеместно отомрет»
Для любого верующего человека вопрос о существовании Бога не стоит с детства усвоенная система ценностей любой религии (не только монотеистической) покоится на главной и не оспариваемой аксиоме о том, что Бог есть.
Казалось бы, о чем тут спорить? Возможно ли вести сколько-нибудь осмысленную дискуссию о том, на самом ли деле между двумя точками можно провести прямую линию и притом только одну? Наш повседневный опыт показывает, что две точки можно соединить единственной прямой линией, но никто не запрещает принять в качестве аксиомы противоположное утверждение и построить геометрическую систему (абсолютно непротиворечивую!), в которой две точки соединяются бесконечным количеством прямых линий. Или систему, в которой прямых линий нет по определению.
Спорить, повторяю, тут не только не о чем, но и бессмысленно, потому что в ту или иную аксиоматическую систему можно лишь поверить. Невозможно ДОКАЗАТЬ правильность принятой вами системы аксиом аксиомы есть аксиомы, они не доказываются. Доказательства аксиом невозможны в принципе.
Первые четыре аксиомы геометрии никем пока не оспаривались, никому не приходило (повторяю пока!) в голову строить геометрический мир, в котором математическая точка, скажем, имеет конечные размеры. Точка размеров не имеет это аксиома, так мы приняли. И параллельные прямые не пересекаются, но полтора века назад ничто не помешало Николаю Ивановичу Лобачевскому принять другую аксиому: параллельных прямых вообще не существует, все линии расходятся. А Бернхард Риман взял на вооружение противоположную аксиому: параллельных линий нет, все линии в конце концов пересекаются. Ни здравый смысл, ни наблюдения окружающей природы не заставляли их изменить своего мнения. Они создали новые геометрические системы на основе своей аксиоматики, геометриями Лобачевского и Римана математики и физики пользуются в повседневных расчетах, хотя никто и никогда не наблюдал в природе, чтобы две параллельные прямые вдруг сошлись или разошлись в разные стороны.
И все нормально. Но есть единственная пара аксиоматических систем познания, где, несмотря на очевидную бессмысленность, споры о правомерности и доказуемости аксиом продолжаются по сей день и, более того, от года к году приобретают все большее ожесточение. Боюсь, что в конце концов дойдет до прямого рукоприкладства, поскольку по понятным причинам иным способом невозможно «доказать» правильность той или иной системы аксиом.
Речь идет об аксиоме существования Бога.
* * *
Наука в своем развитии пережила несколько этапов. На одном из них (в поздние средние века) науку питали, в основном, монастырские монахи, хранившие знание прошлого и умевшие анализировать природные явления. Они, конечно, верили в Бога, уповали на Его милости, но в своих исследованиях в области химии, физики или математики в гипотезе о существовании Всевышнего все-таки не нуждались и, если и обращались к Творцу, то не для обоснования научного открытия, а примерно так, как уже в ХХ веке советские ученые в каждой научной статье прославляли имя Сталина формально и не по делу.
Великие ученые, даже веря в Творца, никогда не позволяли себе смешивать две аксиоматические системы. Как говорится, суп отдельно, а мухи отдельно. Ньютон был верующим человеком, но где в «Основах натуральной философии» можно найти ссылки на то, что тот или иной закон природы творение Божие? Все выводы делались по строгим правилам логики, физики, математики, для которых аксиома присутствия Бога не была необходимой. Ни Ньютон, ни его великие предшественники и последователи этой аксиомой и не пользовались в научных изысканиях. Настолько не пользовались, что вера в Творца не мешала средневековым монастырям стать прибежищами научной мысли.
Верующим человеком был Джордано Бруно, он истово служил матери-церкви, что не мешало ему в своих научных исследованиях придерживаться видимой ему истины, а не церковных догматов. В науке Бруно не нуждался в гипотезе Бога, что и привело его на костер (были и другие причины разрыва Бруно с католическими приорами, к науке отношения не имевшие, но и с именем Бога связанные чрезвычайно слабо).
Лаплас, сказавший как-то Бонапарту: «В гипотезе Бога я не нуждаюсь», был вовсе не атеистом, в существование Всевышнего он верил, но в картине мироздания, созданной им методами науки, Богу места не находил мироздание было логично и объяснимо без того, чтобы вносить в схему лишнюю и, вообще говоря, дестабилизирующую силу Творца.
В те годы да и в более поздние времена представлялось вполне естественным быть верующим человеком, ходить в церковь, молиться по канонам своей религии и при этом, занимаясь наукой, никак не использовать в своих построения имени того, кому только что молился и поклонялся.
Можно привести пример из ХХ века: астроном и космолог Франсуа Леметр, в 1929 году предложивший гипотезу Большого взрыва, был каноником, профессором Папской академии в Ватикане, человеком безусловно верующим, но в своей работе, создавшей эпоху в развитии космологии, имени Творца не использовал, к гипотезе его существования не прибег, и проблему происхождения Большого взрыва решал не на богословском уровне («И отделил Бог свет от тьмы»), а на сугубо научном в то время ответа на вопрос «Почему произошел Большой взрыв?» наука дать не могла, и Леметр ответа не дал, хотя ведь вполне мог, будучи человеком верующим, это сделать. «А Большой взрыв устроил Творец в милости своей, решив создать нашу Вселенную», примерно так мог написать Леметр в своей статье и не погрешил бы против своей религии, но тем самым немедленно определил бы свою статью, как не имеющую ничего общего с наукой.
Это в Советском Союзе, где наукой управляла не объективная истина, а государственная идеология, о профессоре Леметре писали не иначе, как об аббате: «Аббат Леметр придумал теорию создания Вселенной из кокона». Советская наука не могла допустить, чтобы мироздание возникло в какой-то определенный момент времени, потому что за этим утверждением неизбежно следовало задать вопрос: «Почему это произошло?» Разумеется, ничего антинаучного в таком вопросе не было, естественный вопрос, сейчас космология как раз и занимается поисками ответа, опять-таки ни в малейшей степени не привлекая к этому поиску имени Бога, иначе ведь и самого поиска не было бы: «Кокон Вселенной создал Бог в милости своей» и точка, дальше исследовать нечего.