Проснулись и сели на кроватях!
Левый вздрогнул. Хотел было потянуться, видимо, не осознавая серьезность происходящего, но, увидев наставленный на него ствол, выполнил команду. Второй по-прежнему находился в объятиях морфея, и Костян начал водить стволом револьвера на его оголившейся ступне. Тот задергал ногами, Дальнев повторил команду.
Эдди, что за глупые шутки посреди ночи?
Это не Эдди, сказал Дальнев, это твоя смерть.
Слова повлияли на англичанина. Он вскочил на ноги и кинулся к окну. Дальнев запустил в него, стоящий на столе глиняный бокал и попал в голову. Брызнула кровь.
Сиди на кровати, а то пристрелю!
Тот осознал, до чего может довести его героизм. Взял полотенце, вытер кровь и сел на кровать.
Вы отвечаете на мои вопросы и остаетесь живы. Вы не отвечаете на мои вопросы, и мы вас лишаем жизни.
Дальнев не стал ждать ответа и сразу задал вопрос:
Что вы делаете в турецкой армии?
Мы артиллеристы. Мы учим турок, он посмотрел на форму Дальнева и добавил, мы учим вас стрелять из пушек.
Стрелять точно, добавил его напарник.
Сколько пушек завезли?
Мы не знаем сколько всего. В нашем ведении находятся пять.
Где вы их храните?
В моей сумке лежит карта, сказал левый, сумка весит на гвозде при входе.
Дальнев кивнул Костяну, тот метнулся к вешалке и подал сумку.
Там, где красные кружки, приготовлены артиллерийские гнезда. Где на карте треугольник, там хранятся пушки.
Почему они не на передовой?
Их привезут в ночь на 29 сентября. А рано утром начнется обстрел русских позиций. Это наши новые пушки, стреляют прицельно и превращают в руины все, куда попадают.
У вас есть еще такие карты?
Есть. Три карты.
Одну я у вас беру. Сейчас мы вас свяжем и в конце концов вы сумеете освободиться от наших пут, или вас найдут сами турки. Вы люди умные и понимаете, что турки не любят, когда их планы рушатся. Так, что сами придумайте, чтобы вас не расстреляли союзники.
Костян вывернул карманы мундиров и брюк, набрал целую горсть металлических денег и свернул целую трубку из ассигнаций. Сам того не осознавая, помог англичанам выдать ночное происшествие за ограбление самими турецкими солдатами.
Когда вышли за дверь, уже занималась заря.
Слышь, Василий, ежели бегом, то успеем добежать по темноте до лощины.
Нет, Костян, такого удовольствия туркам не доставим. Ты, видимо, не понял, в какой заднице мы оказались. Это селение, все что рядом зона подготовки тайной операции с новыми английскими пушками. Уходить надобно не к линии фронта, а в другую сторону или хотя бы в бок. Когда англичан найдут, забьют тревогу, станут искать воров.
Надо было англичан убить, всполошился Костян.
И заставить турок отменить всю операцию?
Через час скорого шага, где-то пригнувшись, где-то прячась за кустарник, в стороне восхода солнца увидели ряд мазанок. Приблизились и услышали петушиное пение, мычание коров, собаки не лаяли. Видимо турки не любили гавканья в свой адрес. Кое-где из домов вышли крестьяне.
Не вздумай здороваться, сказал Дальнев, иди хозяином так, будто кол проглотил.
Василий выбрал вторую мазанку от края. Костян забежал вперед и ногой пнул дверь, пропустил Василия. Тот вошел в избу, поздоровался по-турецки. Хозяева ответили, склонившись в низком поклоне. Дальнев не сомневался, что болгары понимают турецкую речь, столько лет турецкого владычества над ними даром не проходят. Он обратился к главе семейства, мужику годов тридцати пяти сорока и велел ему всех выгнать из дома. Потом пригласил хозяина сесть вместе с ними за стол.
Мы русские, нам нужна твоя помощь.
Мужик потерял дар речи, какое-то время осознавал услышанное, потом расплылся в улыбке.
Я уже приготовил блямбу, кожаную медаль о том, что сдал продуктовый налог. Турки выдают такие, чтобы нас два раза не грабили. Видишь какая забота? потом болгарин задумался, подошел к окну и откинул занавеску. Видно, любопытных в селении было достаточно, значит так, вы ко мне зашли, вы от меня и уйдете прямо по дороге до леса. Там схоронитесь и будете меня ждать. В такой одежде точно до своих не доберетесь, убьют наши же крестьяне. Турки только толпой ходят. Привезу одежду, еду и скажу, куда идти. Чтобы соседи вопросов мне не задавали, вот вам бутылка ракийки, вот сухарик. Отойдете шагов на тридцать от моего дома, отхлебнете из бутылочки и идите дальше. Тогда станет понятно, чего вам от меня потребовалось.
Костян вынул из награбленных денег серебряную монету и положил на стол. Дальше все сделали, как велел болгарин. В лесу просидели до вечера. Костян к тому времени весь изошел на сомнения. Да и Василий тоже поддался его бухтению. Ожидание было вознаграждено крестьянской одеждой, едой и советами, куда двигаться. Болгарин принес лопату, выкопали яму и спрятали турецкую одежду. К своим шли всю ночь.
Как только Дальнев поставил последнюю закорючку в депеше генералу Столетову он тут же вырубился и разбудить его уже не мог никто. Зорин ко всему приложил карту расположения английских пушек.
Глава четвертая
В ночь на 29 сентября защитников восточного сняли из расположения и отвели в ближайший тыл. В траншеи занесли мешки, набитые соломой и перетянутые у горловины. Из укрытий высунули верхушки, чтобы создать видимость живой силы. Утром случился сильный туман и с двух сторон воцарилось полное бездействие. Прошло полчаса после восхода солнца и Дальнев увидел на лице Зорина сильное волнение. Он и сам прекрасно понимал ответственность в случае отмены артиллерийского обстрела. Холодок пробежал по спине, и в этот момент земля с левого и правого крыльев вздыбилась целой кучей земли вперемежку с летящими бревнами. Потом раздались выстрелы, и земля поднялась ближе к середине укрепления. Похоже стреляли по схеме: первая пятая пушки, потом вторая и четвертая, удар по середине наносила пятая пушка. Противник рассчитывал, ударив по флангам, заставить оставшихся в живых переместиться в середину. Всю линию обороны за считанные минуты перепахали так, что представить себе хотя бы нескольких живых в этом аду было выше любых фантазий. Артиллерийские снаряды, разрушая укрытие, сами создавали воронки. Из каждой пушки сделали по пять выстрелов. Канонада прекратилась, пыль осела и взору открылась цепь турецких воинов, идущих в сторону укреплений.
Русские солдаты отделились от леса и бегом понеслись к воронкам и буграм, которые образовались в итоге обстрела. Появление большого количества живых русских солдат вызвало замешательство в рядах турок. Часть цепи приготовила винтовки для выстрелов, другая часть побежала вперед. Вторым повезло меньше всего, так как в штыковом соприкосновении русским воинам не было равных. Другую часть встретили дружным залпом, и волна оставшихся в живых турок покатилась назад.
Зорин подошел к Василию и крепко сжал его руку. Подбежал Костян, как всегда в крайнем возбуждении, и выкрикивал свою коронную фразу: «Как мы их!». Несколько позже Зорин сообщил, что в полдень прибудут пушки, чтобы ударить по английской батарее согласно добытой карте их дислокации.
Дальнев расположился под деревом, достал сухой паек и пригласил Костяна угоститься. Тот, видимо уже освоив свою еду, разделил трапезу с Василием. Пробегающий мимо солдат прокричал:
Пушки привезли, устанавливают! Бежим поглядеть!
Ребята закончили свой отдых и пошли в сторону, куда побежали солдаты. Уже там среди артиллеристов Дальнев засмотрелся на лошадь, которая тащила телегу, груженную зелеными ящиками. Лошадь имела длинные лохматые ноги, громадную голову, необычно мощный круп и длинный хвост.
Некто, образовавшийся позади, позвал Василия по фамилии, не по той, придуманной для участия в войне, по фамилии более привычной. С замиранием сердца Василий оглянулся. Перед ним стоял тот самый полковник из Москвы, который отказал ему в желании попасть на войну.
Вам не стыдно, Василий Георгиевич, так подло всех обманывать? Думаете, что коли вольноопределяющийся, то и взятки гладки? Нет, любезный, отвечать придется. Кто ваш командир?
Поручик Зорин, отчеканил Дальнев, вытянувшись по «стойке смирно».
Вот ему и придется отвечать в первую очередь.
На каком основании, господин полковник? Дальнев приготовился отстаивать честное имя поручика даже ценой собственного достоинства.
Полковник видимо почувствовал ненужный ему настрой и дал задний ход.
Молодой человек, я, некоторым образом, знаком с вашим скажем так, близким родственником, князем Адальневским. Знаете, как он огорчится, если с вами что-то случится? Я сам отец и знаю, что говорю.
Я готов следовать вашим условиям, но только в том случае, если поручик Зорин не пострадает.
С этого момента вы поступаете в мое распоряжение. В течение всего дня улажу формальности и думаю к вечеру мы с вами двинемся в обратный путь. До моего возвращения оставайтесь на командном пункте.