На обратной стороне сознания - Александр Виноградов 3 стр.

О, Господи, с каким волненьем
Я жажду хоть на краткий миг,
Хоть на короткое мгновенье
В толпе увидеть милый лик.

Быть может только показалось
Мелькнули нежные черты.
Ведь память всё, что мне осталось,
Нет, я уверен это ты.

До боли чувство мне знакомо,
Таким теплом внутри оно.
Хромой судьбы держу обломок,
Смотрю на звёзды сквозь окно.

Тебя зову ты не услышишь,
Тебя я жду ты не придёшь.
И только дождь на скатах крыши
Расскажет мне, как ты живёшь.

Я часто слышу за спиною
Твои затихшие шаги.
Так будто ты идёшь за мною
По краю тёмному земли.

Коснётся вдруг меня незримо
Последний твой прощальный взгляд.
Я вижу, как проходишь мимо
Среди могил, глухих оград.

Сидишь в платочке одиноко
На тусклой, мраморной плите.
И что-то говоришь негромко
Известной мне хромой судьбе.

Я подхожу, но ты печально
Качаешь только головой.
С улыбкой нежной и прощально
Истаял лёгкий образ твой.

Тягучим и протяжным звоном
Плывут в ночи колокола.
Я не забыл тебя, я помню,
Что ты за облака ушла.

И грустным, потускневшим взглядом
Смотрю на небо сквозь окно.
Я чувствую, ты где-то рядом,
Я знаю, рядом ты со мной.

Блестят над тихою Невой
Шпили и купола златые.
Петра построены рукой,
Его эпохи часовые.

Застыл покой у древних стен,
Укрывшись розовым закатом.
Он созерцает, глух и нем,
Вновь облачившись в свои латы.

В неясном свете фонарей
По мокрым, сонным тротуарам
Среди домов, витрин, дверей
Блуждает взгляд его усталый.

Змеится пёстрая толпа,
Укрывшись мокрыми плащами.
Мерцает лунная тропа
Под их раскрытыми зонтами.

Истает ночи пелена
Под взглядами огней попутных.
Уже туманна и бледна,
На перекрёстках бродит людных.

И где-то там великий царь
В тени величественного трона
На город смотрит, как и встарь
Одев на голову корону.

Покажется вдруг светлый лик
Вблизи дворцовой колоннады.
Всего на лёгкий, краткий миг,
Не требуя иной награды.

Разбудит скоро бой часов
Его рассеянные думы
Мужских под гомон голосов
И женских пересудов шумных.
А город дальше пусть цветёт
Под крепкой, сильною десницей.
Его триумф, его почёт,
Его последняя столица.

Минул почти уж целый год,
Как мы тебя похоронили.
Осталась в прошлом боль тревог,
А мы тебя ведь так любили.

Смотрю я на своё окно,
Меня опять ты провожаешь.
Как это было всё давно,
Но ты же помнишь, ты же знаешь.

И как мне на душе светло,
Когда тебя я вспоминаю.
И так становится легко,
Что в детском сне я вновь летаю.

Конечно знаю, не вернуть
Те годы канувшие в лету.
Но как же гложет сердце грусть,
Как тяжело на свете этом.

Незримо ты всегда со мной,
Я ощущаю тебя рядом.
Во снах я вижу облик твой
И чувствую, ты тоже рада.

Прости, я не сумел помочь,
Мне было это не под силу.
Гоню свою вину я прочь
И так хочу, чтоб ты простила.

О, да, забыть не суждено,
Но я и не прошу об этом.
Как это было всё давно,
И как темно на свете этом.

Так тихо в обществе могил
И старых, пожелтевших клёнов.
Я вспоминая тут бродил,
Витая в мыслях отдалённо.

И моё тихое прощай
Уходит к тайнам мирозданья.
Мне искренне, мне очень жаль,
Что не сказал я до свиданья.

Город юный мой и добрый
Сверху ластится закат.
Из-за приоткрытой шторы
Я ловлю случайный взгляд.

Улыбаюсь незнакомцу,
Вот и он махнул в ответ.
В каждом небольшом оконце
Загорелся тёплый свет.

Перекрёстки, мостовые,
Скаты черепичных крыш.
Скверы, улочки кривые,
На которых ты стоишь.

Всё до боли мне знакомо,
Всё притягивает взгляд.
Наполняет дух истомой,
Заставляет размышлять.

И мечтать о чём-то вечном,
Вдохновляясь красотой.
С настроением беспечным
Каждый звук ловлю я твой.

Воздух неподвижен, гулок,
Словно смех далёких звёзд.
Чем-то радостным дохнуло
От раскидистых берёз.

Голоса простых прохожих,
Капли шумного дождя.
Ни на что так не похожих,
Как же я люблю тебя.

Под грязно-серым небосводом
Дырявя каплями волну,
Дождливый день туманно бродит
В подвластных землях лишь ему.

Промозгло, сыро над водою,
Рассвет вздымается вдали.
И бесконечною чредою
Плывут большие корабли.

Скрип ледяного такелажа,
Треск белоснежных корпусов
Протяжный грохот абордажа,
Вдоль почерневших берегов.

Ворчат на самой середине,
Сердито кромками шурша.
Собой сковав реки стремнину,
Едва ли ей дадут дышать.

Утёсы, снега караваны
И громоздящиеся льды.
Всё кажется сплошным обманом,
Сплошным обманом сизых глыб.

Уходят неуклюже баржи
Меж белоснежных кораблей,
Между заснеженных пейзажей
В объятья тёплые морей.

Пороги бурные, быстрины
Проходит шумный ледоход.
Рукой своей вздымая льдины,
Из века в век, из года в год.

Поросли кирпичи мостовой
Ковылём и колючим бурьяном.
Бродит дух лишь один неживой
По дорогам пустым безымянным.

Позабылись родные слова,
Позабылись родные наречья.
Вот склонилась его голова,
Да поникли в отчаянье плечи.

Продолжает искать и гадать,
Шелестя неподвижной водою,
И ночами безумно взывать
Помутившись рассудком с бедою.

Погреба открывает рукой,
Взгляд бросает в холодные кельи.
Эй, остался ли кто-то живой
Среди смерти глухого веселья?

Не шумит тут окрест детвора,
Не мелькают приветливо лица.
Расползается темень сыра,
Да туман поутру серебриться.

Здесь дома поседевшие спят,
Раскрывая глазницы пустые.
Вперив в небо невидящий взгляд,
Как старцы обезумев слепые.

По дорогам, пустым мостовым
Бродит дух лишь один безымянный.
По поросшим камням неживым
Ковылём и высоким бурьяном.

Кабаки, городские бульвары,
Жизнь ночная, как сон наяву.
Торжествуют победно фанфары
Своему поклонясь божеству.

Я искал здесь обычных прохожих,
Я искал здесь обычных людей.
Отражение света быть может,
В закоулках животных страстей.

Я искал сердобольные лица,
Обращая доверчивый взгляд
На тщеславья пустого темницы,
На диковинный пышный наряд.

Где каменья сверкают и банты
Горе, радость азартной игры,
Дефилируют дамы и франты
И дешёвой полно мишуры.

Здесь любви утомлённые жрицы,
Исступление плоти нагой.
Здесь пируют цари и царицы,
Упиваясь своей красотой.

Ночь болтается в пьяном дурмане,
Обнажая душевный изъян.
В сизом, пепельном, липком тумане,
Погибая от ноющих ран.

Наполняют прозрачные кубки
Тёмно-красным проклятым вином.
Заставляя слова и поступки
Опускаться на самое дно.

Я просил, но не слышал ответа,
Мои сгинули втуне слова.
Я светил, но разве рассвета
Плоть желает, когда умерла?

Я бродил и бродил сиротливо
Мимо улиц, бульваров, огней
Взгляд бросая сквозь окна брезгливо
На пирующих там королей.

О, трудный час, о, трудный вечер,
Последний полновесный вздох.
Ну что же, рад я нашей встрече
Я не застигнут был врасплох.

Но в скорый твой приход не верил
По ряду видимых причин.
Но раз пришла открыты двери,
Моё почтенье, есть почин.

И коли так уж получилось,
Тому знать было суждено.
Возьми скорее, сделай милость,
Что будет дальше всё равно.

Я не смеюсь, я улыбаюсь,
Хоть и настал последний час.
Пора покаяться? Я каюсь,
Пусть в первый и последний раз.

Давно мне душу не тревожат
Сомненья в выборе моём.
И даже хорошо быть может,
Что будем мы с тобой вдвоём.

Настало время попрощаться,
Меня простите, виноват.
И как бы не хотел остаться,
Тебя я встретить рад, виват!

И где-то там рука об руку
Пройдём по вечной мерзлоте.
Беседуя о смертной муке,
И вечном О добре и зле.

Огромный лайнер белоснежный
Гроза открытых всех морей
Зарылся килем в ил прибрежный,
Цепями спутан якорей.

Застыл пустой и одинокий,
В чужой, забытой стороне
Не грезя больше о далёкой,
Упругой, пенистой волне.

Уже покрылся смрадом пятен
Тлетворного гниенья рук.
Как это, Господи, некстати.
Ну что же ты, мой добрый друг?

Ужель не хочешь за кормою
Увидеть полную Луну,
Пройти таинственной тропою,
Бросая взгляды в глубину.

Но не услышать тебе крики
Вперёд смотрящего: «Земля!»
И не подарит солнце блики
Изящной красоте руля.

Другим откроется дорога
К тем неизвестным берегам,
Вблизи которых мы так долго
С тобой блуждали по ночам.

Последняя встречает гавань
И полуночный мёртвый штиль.
Того, кто всё своё отплавал,
Кто по счетам всё заплатил.

Всё завершилось, друг сердечный,
Оставим страхи бытия
Встречает нас с тобою вечность,
Да будет Бог для нас судья.