Она: Ну это уже даже не философия, не поэзия даже Фантасмагория, бред
Он: Бред? Как ты можешь! Как мы боимся души!.. Я уверен смысл жизни не в материальных целях. Жизнь духовная задача! Хотя бы это понять! Не массовые забеги бы, а марафоны б одиночной мысли. Без фанатизма, мистики, культа и мрака. Иначе тот же эгоизм его организованные формы! Человек он и храм, и молитва, и сам бог!.. А это «ты столько стоишь, сколько сам себя ценишь», это оставь духовно-нищим, эгоистам, их вселенском масонству!..
Она: Но жить-то приходится с ними Главное, всегда они над тобой Всегда их выгода Всегда
Он: Ах, ты им завидуешь?.. Зато, что они нелюди? Чтό они могут сделать тебе, если ты свободна? То есть не подобие им, не мещанка, следуешь голосу своей души? Кто всегда мыслит тот всегда свободен!
Она: Утешение?.. Впрочем А в общем трудно
Он: Трудно значит: истинно!
Возвращение
Он: И какова же тема твоей диссертации?..
Она: Сатира в творчестве Андрея Платонова. О ней почти ничего нет В этом и трудность, и актуальность диссертации. Но у меня уже порядочно написано. Во-первых, я изучила материал.
Он: Это Платонов «материал»? А ты творец?!.. Ну и ну!
Она: Слушай, хоть сегодня придержи свой язвительный пыл. У меня и так мало времени! В конце июня защита, а у меня вот, пока одни лохмушки Голова как колода
Он: Так сказать, самое творческое состояние Вдохновенье-озаренье из лохмушек и колоды!
Она: Все, что рекомендовал мне профессор Подпрыщин я все же изучила самым тщательным образом
Он: Как? Значит, ты-то и всего Платонова не читала? И собираешься стать ученым, «специалистом по Платонову»! О, боги милосердные! Что это вы с нами творите!.. И ты приходишь занимать ума для своей потрясающей науки да ты же ненавидишь ее! ко мне, журналисту провинциальной газетенки? Защитишься, получишь свою ставку, которая в три раза больше моих кровных, мозолями души заработанных рублей Слушай, ты же не любишь литературу! Ты же была неплохой воспитательницей в детском садике!..
Она: Опять за свое Ведь это ты из зависти! Кто тебе мешает?
Он: Кто меня пустит? Ты молода, красива, покладиста Зачем я профессору Подгузину?
Она: Подпрыщину!.. А то ты не помнишь не ты ли меня с ним познакомил?..
Он: Да На беду свою Думал тогда выйдешь за меня А теперь ты эмансипэ Зачем я тебе?..
Она: Вот видишь. Сам не святой. Тоже с расчетом жил. Ход королевой А она брык в сторону К молодому офицеру
Он: К старому Подседалину Слушай, он ведь тупица! Заказал ему тогда статью о Тургеневе. Всю пришлось переписать! Только слова «проф. Подштанников» остались от статьи Раз десять «певец русской природы» и ни одной мысли! Даже списать, украсть каналья не может!.. Слушай, он хоть мужчина или гусь в камилавке и козел на горшке? Или он с тобой то же, что «певец русской природы» в Куртанвеле с Полиной Виардо? Ханжеская платоника Импотентная недосягаемость А писал ей как близорукая старушка ему ставила клистир2!
Она: Ты наконец изрыгнешь свою желчь?.. Ведь вот же обратился все же к нему? Нужно и тебе, и газете это «проф»!
Он: Мне? В гробу я его видел! В белых тапочках! Вот, читаю «Записные книжки» Чехова. Очень поучительно И современно. Вот послушай Нет, обязательно послушай!
Она: Какой ты несносный! Мало ли наслушалась, когда лежала на этой же тахте?.. Или мало напросветил? Пойми мне некогда Это просто хамство с твоей стороны Знаешь, все вытерплю нужна мне твоя помощь. И пользуешься этим!..
Он: Да! Пользуюсь! Станешь кандидаткой ни я, ни Чехов тебе будут ни к чему Комиссионки, загранки, кафедральная суета и рауты Надо же будет играть в светскость, ученость!.. Нет уж послушай!.. «Если человек присасывается к делу, ему чуждому, например, к искусству, то он, за невозможностью стать художником, неминуемо становится чиновником. Сколько людей таким образом паразитирует около науки То же самое, кому чужда жизнь, кто неспособен к ней, тому больше ничего не остаётся, как стать чиновником». Поняла? Но ты ведь женщина! Ты не чужда жизни! Оставь ты этого своего Подхалюзина («под» подлый предлог!). Выходи замуж за меня! Я глубоко раскаиваюсь, что втолкнул тебя в эту грязь! И Платонова не пачкай!
Она: Грязь не грязь А платят хорошо Платили бы мне столько за воспитательницу разве пошла бы?.. Раньше, если не замужество женщина обретала независимость на панели Ныне вы еще для нас придумали работу и науку. Спасибо на том! Чего же ты ропщешь? Чтоб хорошо жить мужчин обманывали. А теперь и общество!
Он: И на том тебе спасибо Еще не угасло в тебе мое просветительство. Еще не лжешь, как скоро это вынуждена будешь делать. Вот, кстати, и об этом у Чехова «Интеллигентная или, вернее, принадлежащая к интеллигентному кругу женщина отличается лживостью» Заметь это «вернее, принадлежащая» То есть, подлинная интеллигентность вам природой вашей исключена. Запрещена!
Она: Стоп! Что перелистал, засмутился?.. Небось и мужчинам попадает? Дай-ка, дай-ка книгу! «Умный любит учиться, а дурак учить»! Хорошо! Прямо про тебя!
Он: Про твоего Подлазина это Не про меня
Она: Ну так это Во в самую точку! Не рви книгу библиотечная! «Вспоминаются споры о братстве людей, о пользе народу, о работе, между тем никогда в сущности споров этих не было, а только (пьянствовали) пьянствовал, когда был студентом. Пишут, «стыдно за людей с университетскими значками, когда-то ратовавших за человеческие права и свободу религии и совести», а никогда они не ратовали». Во!..
Он: Что «во»! Чехов ратовал. Многие ратовали. Остальные становились захребетниками народа. Да еще пудрили ему мозги своей ханжеской либеральностью. Интеллигенция всегда часть, отчасти, а не статистически-сословная цифра А теперь то ли вся интеллигенция, то ли ее вообще нет Ведь все при деле вроде бы Сидят на местах Те же чиновники, бюрократы, но уже с дипломами
Она: Слушай! Нафиг это мне все! Мне одно только сейчас надо: сатира Платонова! В наши дни надел клобук ты
Он: Подчас мне кажется время наше все феминное То вас терпела семья теперь вас терпит все общество, Артистки! Вам хорошо Ресурс выживаемости и адаптации у вас от природы больше. Что угодно изобразите! Даже работу, даже науку Вот, смотри, еще это место у Чехова. Как он хорошо знал вашего брата, как избегал впасть в зависимость А едва впал в нее лишился и жизни «Женщина находится под обаянием не искусства», читай, и литературы, и науки, и всего-всего! «а шума (при искусстве), производимого состоящими при искусстве».
Она: Ну и что? Не хочешь ли этим сказать
Он: Да, хочу сказать, что все клеветы мужчин на женщину по сути возвышают ее! Для нее все-все мужские, важнейшие, творческие и сверхтворческие дела пустяки, мужские шалости, от природной неполноценности мужчине не дано произвести жизнь! Не дано родить! А она, даже одним притворством, как бы шутя, изобразит (не сделает! Еще бы не хватало! Что же она свою женскую, природную сущность променяет на социально-мужскую суету?..) все, что ей навязывают из арсенала мужских и общественных занятий Она и их употребит на пользу своей женской сущности! На любовь!..
Она: Господи! Все это я слышала! Знала Забыла Когда-то мужчина старался завоевать женщину силой и отвагой, потом достатком-богатством, теперь у него ничего этого нет, и он старается взять ее интеллигентским трепом.
Он: Не скажи Профессор Подползников или как его, Подкусников он берет положением Дача, кафедра и кабинет, персональная машина. Все то же сила-отвага-достаток Ничего не меняется.
Она: Стало быть, вернемся к Платонову
Он: Тоже сказать Мученик. Ругали, язвили всю жизнь. Не печатали Без хлеба, случалось сидел
Она: Неужели правда? Не сочиняешь?..
Он: Чего там «сочиняю»! Сам Фадеев союзно-литературный генсек его разделал под орех: как «двусмысленного писателя». То ли искренне, сам (такое время было убеждения, совесть, мысли были: «общие». А в сущности совсем «необщие»! От лукавого субъективизма «культа личности»), то ли по рапповской указке Платонова, говорят, спас от голода Гладков, тогда директор Литературного института. Зачислил его дворником На это тоже нужна была смелость! То ли «культ» не прознал, то ли ухмылялся и тешился Ведь какая власть! Даже не расстрелять живого изъять из литературы! Студенты, будущие писатели идут двором, мимо дворника с метлой, и не подозревают, что это крупнейший писатель, классик!.. Разве не повод для сатанинской ухмылки!.. А русскую литературу изображали бездари и карьеристы, чинодралы и демагоги: чиновники