Оба снисходительны, мягки, улыбчивы. «Ну, здесь я с вами не могу согласиться». «Ну, уж в этом вопросе, простите, я придерживаюсь диаметрально-противоположного мнения».
Беседуют «как держава с державой», блюдут свой писательский сан. Являют уважение к литературе. Искоса взглядывают на то, как накрывает на стол жена М. Они так увлечены беседой, что даже взглянув на поставленные женой М. блюда с едой словно не понимают: чем же занята эта снующая с кухни в комнату женщина? Что это там за штуки стоят на столе и зачем это?.. В бытовом писатель трансцендентен
Жена М. в свой черед ни малейшего внимания не обращает на беседу мужчин. Она слышит все но словно и не слышит ничего. Она эти беседы явно считает пустяками. Мужчины что с них возьмешь! Свари́, приготовь, подай, убери посуду Она бы, пожалуй, их презирала в первую голову, конечно, мужа М., если б он не зарабатывал этим всем, и писаниной, и вот разговорами, на жизнь. И себе, и семью кормит. А это уже другое дело. Пусть сидят, разговаривают, строят из себя что-то такое Ведь кто-то же читает их книги, кто-то и вправду их считает умниками! Заставила бы их, умников, приготовить сносный обед из таких продуктов! Картошка квелая, мясо второго сорта. Лето, пионерлагеря, дачники и туристы магазины почти пустые
Лидок! Присела бы! Отдохнула бы Что ты все кочегаришь. Будто Л. из голодного края приехал. Или он посол какой-то африканской державы! Ха-ха-ха!
Отстань!.. Как бы там мясо не подгорело Просила тебя, как человека, купить герметичную сковородку Сама куплю!
Вещи не столько служат нам, сколько мы служим им. А много вещей одно порабощение! Ха-ха-ха!..
Вот вы Л. критик Всю жизнь общаюсь с вами, с другими критиками а что такое критик, знать, так и не пойму! Знаю, как человек становится поэтом, как прозаиком. А критиком? Вот вы, Л., как вы стали критиком?
По несчастью То есть хотел стать поэтом не вышло, прозаиком не вышло Вот и стал критиком
Ну, нет, со мной это не пройдет! Это школьникам расскажите. Ну, их учительницам У артистов и то амплуа Годами идут к нему. Верю не просто жанр, а и призвание.
Ну и я годами шел Через осознание своей неумелости. Сперва в поэзии. Затем и в прозе Это не новый костюм снять с магазинной вешалки Бесконечные как, почему, отчего? Это страдальческий опыт. Но тот который отвечает на вопросы по поводу «не получается», а не тот, который помогает в деле, чтоб лучше, легче, скорей получилось
Ой, нет!.. Кажется, я догадался Критик в литературе Дон Жуан в любви! Влюбчив, не умеет полюбить одну! Нетерпелив, завистлив, нервнен И знает всех женщин мира, как никто и не знает ни одной по-настоящему А здесь, видать, опыт лишь с односторонним движением. От частного к общему но никак не наоборот! Только индуктивный, но никак не дедуктивный! От синтеза к анализу, никак не иначе. Кто это сказал? Шекспир или Евтушенко? Знать одну женщину значит, знать всех женщин мира. Но, зная всех женщин мира все одно не знать женщину!.. Лукавая аналогия семейственности в эпоху развращенной цивилизации или в самом деле так?
Нет, думаю, что так оно и есть В сущности, об этом вернее, и об этом тоже «Дон Жуан» Пушкина
Ну, до Пушкина дошли дальше некуда Значит, пора к столу! Прошу! И не взыщите, лето, вернее предлетье В магазине, на рынке почти пусто.
Это из пустоты вы такое пиршество создали! Целу́ю ручки!
Да вы сперва пообедайте, а потом уж «ручки»
Это он боится, что забудет! Он ведь знаешь кто? Он Дон Жуан?
Что ты такое говоришь? Л. Дон Жуан! Иди ты Никогда не поверю. Не морочь мне голову. Лучше займись вином. Настоящая пробковая пробка. Небось штопор не возьмет. Я пробовала как бы ни пришлось пробку проталкивать внутрь
Совой о пень пнем о сову?.. Какая разница Но ни куска, ни глотка, пока не сядете с нами!
Как бы не так Будет бегать Утешься. Оставь герою сердце а женщине кухню. Иначе кем будет герой? Тираном. Это из классики вестимо. А кем будет современная женщина? На этот вопрос классика не успела ответить По-моему, никем не будет Прошу прощенья. Итак, первый тост за хозяйку!
Варенье-печенье
Мы сидели на балконе, на одном из этажей шестнадцатиэтажки с поэтом З. Мягкая прохлада после знойного дня была приятна и даже упоительна. Внизу бесшумно проносились разноцветные автомобили. Жена З. была на даче, поэт был один дома, уговаривал меня брать к чаю печенье и варенье, чувствовать себя запросто, потому, что он не умеет принимать гостей, все это обычно за него делает жена. Я, как водится, просил его не беспокоиться, что все это пустяки, все хорошо ведь и вправду не ради чая, варенья-печенья пришел я к нему в гости. Надо было подумать об одном альманахе, составителем которого был З. Он был рассеян, видать, попал я к человеку, когда у того на душе было желание вспоминать, исповедоваться. А, может, ему просто неприятна была мысль про альманах, предстояло рыться в старом хламе, в пыльных книгах, читать-перечитывать, причем, не ради удовольствия: «для дела» А умеют ли поэты делать что-то «для дела», по обязанности?.. Им подай это «вдохновение»!..
Варенье-печенье
Мы сидели на балконе, на одном из этажей шестнадцатиэтажки с поэтом З. Мягкая прохлада после знойного дня была приятна и даже упоительна. Внизу бесшумно проносились разноцветные автомобили. Жена З. была на даче, поэт был один дома, уговаривал меня брать к чаю печенье и варенье, чувствовать себя запросто, потому, что он не умеет принимать гостей, все это обычно за него делает жена. Я, как водится, просил его не беспокоиться, что все это пустяки, все хорошо ведь и вправду не ради чая, варенья-печенья пришел я к нему в гости. Надо было подумать об одном альманахе, составителем которого был З. Он был рассеян, видать, попал я к человеку, когда у того на душе было желание вспоминать, исповедоваться. А, может, ему просто неприятна была мысль про альманах, предстояло рыться в старом хламе, в пыльных книгах, читать-перечитывать, причем, не ради удовольствия: «для дела» А умеют ли поэты делать что-то «для дела», по обязанности?.. Им подай это «вдохновение»!..
Но кто кроме З. сумеет составить такой альманах! В издательстве мне дали понять, что З. теперь в этих скудных «составительских» рублях не нуждается, на этот раз он нужен издательству, а не наоборот, что он уже стар, часто болеет Одним словом, мне надо будет «поухаживать» за старым поэтом
А я чувствовал, что вовсе не умею я «ухаживать» З. каждый раз уводил разговор от альманаха. Он все ударялся в воспоминания, едва заглянув в план-проспект, где были фамилии поэтов, но не было еще рядом с фамилиями нужных стихов Я просто не понимал тогда, что З. «отвлекаясь» и предаваясь «воспоминаниями» уже «переписывал» будущий альманах!.. Но слава богу, я чувствовал себя несвободно перед известным поэтом, не умел, или не хватало все решимости повернуть его «на дело»
Вот К У него есть несколько дивных стихотворений о любви!.. Да, да несколько! Вы думаете мало? Что из того, что тома издавал. Пусть! Так и надо Но ради трех-четырех стихотворений, которые живут после поэта стоило ему родиться, жить и писать Обязательно их разыщу! Мне бы умереть с таким убеждением умер бы спокойно. Да разве в этой суете нашей что-нибудь поймешь окончательно?.. Тем более в наше коллективистское время. Целые обоймы поэтов точно стреляные холостые патроны А вот К. я знал хорошо! В начале тридцатых пришел к нему в редакцию. Он приходил раз в неделю на полдня. Надо же как-то подкормить старого поэта. Чтоб с голоду не помер. А там семья жена, теща, дети. Как-то вокруг поэта всегда собираются, чтоб кормиться. Еще от Пушкина! Или еще раньше. К тому же К. знавал Блока, Белого, Брюсова Знавал? На равной ноге! Спорил с ними! Кто тогда мог знать кто будет кто?.. Когда-то был читатель-друг, теперь просто «массовый читатель»! Когда-то был издатель-друг теперь: государственное издательство. Вот, скажем, вы? Служащий вы, государственный служащий! Ничем не жертвуя: ни злобы, ни любви Ведь так? Ничего на себя не возьмете! И начальство в издательстве вам не позволит Всех вас надежно кормит, поит, одевает строка поэта. При этом вы еще норовите строчку эту, кормилицу свою, укусить за грудь! Превратить в лозунг!.. Напляшетесь на нашем брате пока напечатаете! Вы великое снисхождение делаете поэту! И все вы вроде не уверены нужна ли кому-то эта поэзия
Я тогда молоденький был. Кропал стишата звонкие, шумные, наивные Тогда такие стихи требовались К. перечитывает мою стихозу «Баллада о шагающем кране». Можете себе представить, что это была за поэзия!
Все верно, говорит К. А скука! На этом кране надо работать. А воспевать его пόшло! Можно напечатать, но кого это порадует?.. Будет ваша первая публикация. Сверху ваша фамилия. Лестно, конечно. Можно будет девушкам показывать. Радость, восторг первой публикации. А потом долгие годы стыда. Мол, с чего начали Это вроде та первая женщина и в годах, и циничная, и вообще не любовь, одна бездуховная пакость А ведь будете ее всю жизнь вспоминать со стыдом, с отвращением Но и то сказать, у кого эта «первая» бывает другой? Добро, зло, бог-совесть
Я слушаю рассуждения К. и трепещу. Как бы и вправду не передумал, не напечатал! И зачем, зачем он перечитывает стихи мои? Сколько можно Еще чего-то найдет уже третий раз дорабатываю. Чего доброго, опять подчеркнет негодную строку. «Кран шагнул через него»? Через кого? Ах, выше «этаж» Но получается не вверх перешагнул, через стену, как конь берет барьер Эх, ладно! Напечатаем. Так сказать, «трудовая тема». Счастливы были Пушкин и Лермонтов, Тютчев и Блок не знали эту тему Вообще шли не «от темы» «Внушали сердцу гимн простой». Кто «внушали», молодой человек? Знать надо классику. Выше строкой сказано: «Любовь и тайная свобода»! Во-от! Кто дает «темы»! Пока не вернемся к этому истоку не будет поэзии! Так Деревообделочная промышленность