Сколько тебя ждать? Ты ж сказал на минуту.
Давно не виделись. Разговорились. Виновато оправдывался Милюк.
А кто еще ждет? Спросил Семерчук.
Да, все, с кем ты учился или помнишь по институту.
Так пусть они заходят сюда, чего стесняются. Я всегда рад встрече со старыми друзьями.
Пойдем с нами, и встретишься с ними.
А куда собираетесь идти?
В кафе «Театральное». Рядом с обкомом. Пойдешь с нами?
Неудобно после такого совещания. Говорил о борьбе с пьянством и сразу после сухого призыва с трибуны, в кабак. Некрасиво. Хотелось бы встретиться с ребятами. Давно не видел.
Решай быстрей, а то мы идем.
Может, в другое место, а не «Театральное»?
Куда? Предлагай!
Подальше от обкома.
Пойдем в «Ветеран» или «Галинку»?
Давай лучше в «Галинку». Рядом с моим домом и подальше отсюда.
Это ж рядом с горкомом. А я там работаю. Но мы не стесняемся. Туда забегаем. Мы, с Виктором пошли, а ты не задерживайся. Пять минут на сборы.
Подождите меня у входа. Я сейчас соберусь.
Севрюков с Матвеевым ушли. Семерчук быстро побросал бумаги в портфель, с которыми хотел поработать дома, и приготовился к уходу. Но в это время осторожно приоткрылась дверь, и в кабинет заглянул Попов, инструктор его отдела.
Что нужно, Владимир Николаевич? Недовольно спросил Семерчук.
Попов был старше его лет на пятнадцать. Старый партийный волк, прошедший хорошую комсомольскую школу выживания. Жизнь в ней заключалась в том, что слабых, то есть ниже себя по должности и по положению, надо или не замечать, или беспощадно давить, размазывая, что называется по стенке, а перед высшими начальством лебезить. Все это делалось под прикрытием добродушной, дружеской улыбки. Только опытный человек мог определить его подлую сущность. Может быть, из-за этих внутренних качеств он не вырос по служебной лестнице. Руководству очень нужны такие исполнители кого-то раздавить, а кого-то облизать. Попов понимал, что ему по возрасту повышение не светит, и писал диссертацию на экономическую тему, хотя не проработал на производстве ни одного дня.
Я вчера не успел вам сказать, что секретарь дал мне задание по проверке Литвякова. Осторожно произнес Попов, пытливо вглядываясь в своего молодого начальника.
Руки Семерчука, клавшие бумаги в портфель замерли сработало его сообщение первому о Литвякове. Началась раскрутка по выживанию его из обкома. Что ж, пусть будет так! Независимые суждения, иногда проскальзывающие в речах Литвякова, ему не нравились. Но не он инициатор удаления из партийных структур Литвякова, а более высшее начальство. Это хорошо. Он остается в стороне от этого дела.
В чем заключается задание, Владимир Николаевич?
Он предоставил справку о политической работе одного города в искаженном виде. А в обком поступила другая справка из милиции, где отмечается падение дисциплины, усиление преступности. Наверное, он по-дружески не захотел подводить знакомых. Секретарь сказал, что первый рассвирепел от полярного заключения справок. Приказал немедленно перепроверить и все представить лично ему
Сердце Семерчука учащенно забилось. Вот как, выходит, можно убирать тех, кто много треплется языком, в рамках его же работы найти недостатки и подставить подножку.
Что ж. Как можно спокойнее произнес Семерчук. Раз секретарь дает вам такое задание, то езжайте. Немедленно в понедельник оформите командировку. Только вы, в отличие от Литвякова, подойдите к проверке объективно. Речь идет о судьбе нашего товарища. Смягчите негативное отношение к нему со стороны первого. Может выговором обойдется.
Семерчук внимательно посмотрел в бегающие глазки Попова понимает ли он, почему назначена перепроверка? Но тот отвел взгляд в сторону и коротко ответил:
Я буду объективен.
Он все правильно понял Литвякова надо убрать.
А Семерчук понял, что задание секретаря будет выполнено безукоризненно и Литвяков не найдет серьезных аргументов для своего оправдания. Для Попова, он из товарища по работе, превратился в отработанный материал.
Я тороплюсь. Сказал Семерчук. Поэтому, если что, звоните. Да и вообще держите меня в курсе, относительно Литвякова. Постараемся выправить положение с ним. Всем нам свойственно ошибаться.
Он снова посмотрел в лисьи глаза Попова и тот ответил:
Буду вас информировать регулярно по телефону и согласовывать сложные вопросы.
Буду вас информировать регулярно по телефону и согласовывать сложные вопросы.
Хорошо. А сейчас я побежал. Опаздываю еще на одно мероприятие. Он не уточнил на какое. Пусть Попов думает, что у него еще где-то заседание, на котором присутствие его обязательно.
Тот в ответ понимающе улыбнулся.
4
Семерчук выскочил из входных дверей обкома и увидел знакомых ребят, стоящих в сквере. Да, старые друзья были для него всегда ребятами. С одними он когда-то учился в институте, с другими был знаком много лет. Они ему сейчас были нужны. Он хотел развернуть широкую агитацию в области по разъяснению народу причин и сущности перестройки, а также антиалкогольную пропаганду. Надо себя на новой должности показать с лучшей стороны. Пусть видят его партийную хватку. Лекторов обкома, для воплощения его идеи не хватит, надо было привлечь друзей, работающих в институтах. Все они внештатные лекторы общества «Знание». Так они подрабатывают к заработной плате и им все равно, что читать, лишь бы платили. Могут пропагандировать и идеи трезвости. По этому поводу стоило выпить с ними, заручиться их поддержкой.
Заждались меня? Весело спросил Семерчук.
Конечно! Ответил за всех Севрюков. Мы решили докурим, и если ты не придешь, не ждать тебя. Почему задержался?
Один хрен задержал меня. Здравствуйте ближе, с кем не успел раньше поздороваться.
Друзей было всего четверо. Кроме Матвеева большого любителя выпить, Севрюкова боевитого, но туповатого работника горкома, были Милюк месяц назад защитивший диссертацию и не выходящий по этому случаю из запоя, и Дропан из пединститута, который лишнего не пил, но остался выпить по тактическим соображениям авось из этой встречи будет и ему польза.
Идем в «Галинку»!
Пять минут ходьбы и они оказались в маленьком кафе, а проще говоря, забегаловки. Посетителей было немного, и они заняли столик. Севрюков, как постоянный клиент этого заведения, горком расположен через дорогу, подозвал продавщицу, барменшей назвать ее нельзя, а официантов здесь не было самообслуживание, и приказал ей:
Галя, две бутылки водки на стол. Только не той, что всем наливаешь, а знаешь какой? Закуски немного сообрази, недорогой. Каждому по порции.
Галя все понимала, только уточнила:
Насчет водки не беспокойтесь, а закуски разной или всем одинаково?
Разной. Мы по кругу попробуем все.
Галя упорхнула внутрь кафе. Таких клиентов она обслуживала за столиком лично и через минуту поставила на стол две, запотевшие в холодильнике бутылки водки, а перед каждым тарелку с закуской капуста, огурцы, помидоры. Кому попалось все это отдельно на тарелке, кому в ассорти.
Одиннадцать пятьдесят. Словно невзначай предупредила их она. Приятного аппетита. И пошла за стойку.
По два тридцать с каждого. Быстро подсчитал Севрюков.
Не надо. Я угощаю. Остановил его Семерчук. Вы сегодня испортили свой выходной по моей инициативе. Хоть чем-то вам компенсирую этот день.
Да, за инициативу надо было платить. Он вытащил деньги и махнул рукой Гале. Та подбежала к их столику.
Возьмите. Лучше сразу уплатить, чем потом расплачиваться. Пояснил он.
Галя молча отчитала ему сдачу, и положила на стол, прежде чем Семерчук успел сказать, не надо. Но Галя ушла, с таких клиентов она не брала чаевые.
Открываем. За что выпьем? Чувствуя себя старшим по положению в компании, распорядился Семерчук.
Давай, Роман, за тебя. Ты получил повышение.
Еще рано. Завозражал довольный предложенным тостом Семерчук. Я пока временно исполняю обязанности
Но водку уже разлили в стаканы и Милюк сказал:
Выпьем за тебя, Рома. Чтобы в следующий раз мы обмывали твою должность не здесь, а в солидном заведении. Чтобы ты рос дальше, и нам пришлось записываться на прием к тебе, но чтобы ты нас обязательно принимал. За тебя!
Милюк сказал коротко потому, что чувствовал жажду в горле после вчерашнего, а опохмелиться перед приходом в обком он не решился, опасно, могут заметить.
Все остались довольны тостом. Семерчук с чувством, тронутый вниманием друзей, произнес:
Спасибо, Витя. Давайте первый тост за меня. С чего-то же надо начинать выпивон. Пошутил он.
Но Виктор уже опрокинул водку в рот и сейчас глубоко дышал, загоняя ее дальше внутрь. Все выпили и стали закусывать. Наступила небольшая пауза. Проглотив помидор, Семерчук спросил всех, никому конкретно не обращаясь: