и прощение. За все. И поощрение: просто бери. Что хочешь.
Саша решается шагнуть в разверзающуюся бездну, транслируя напряжение на полную мощность. Нагнетая психоделики во взгляде.
Ну а Никита что-то задумал. Он увидел идею, и близкое воплощение. Нечто, что потом поразит, когда вызреет и представится неожиданным и запоминающимся проектом. Он как всегда режиссирует.
Все решаются и решают, а она пытается встрепенуться и расколдоваться, будто что-то в силах еще изменить. Вспышкой проносится в голове:
Ни у кого даже вопроса не возникло почему дверь не заперта А ведь Назарчик человек аккуратный.
И тут она понимает: Даже Саша сейчас может этого не знать. Что он подарок. Щедрый дар ей, который она хотела, и заказывала. Когда инстинктивно пыталась найти вокруг себя чародея и волшебника, исполняющего фантастические, самые заветные и потаенные желания.
Волшебник поглаживал ее кончиками пальцев по спине, словно успокаивая, чтоб не упорхнула. Ей страшно. У нее такое тоже впервой.
Едва уловив этот страх, Саня приободряется, моментально обретает себя и бросается на абордаж. Это то, чего он ищет постоянно и пожизненно, в чем так нуждается, и что так непросто ему даётся, что в нем кипит и потухает лидерства, превосходства.
Она и не сомневалась: он гораздо более требовательный, настойчивый и взыскательный партнер, чем уютный невесомый эстетичный Назар мальчик без возраста, мужчина без стандартов. Саша дозревающий мужжжик. Это чувствуется даже в первом исследовательском касании, в первом пленении губ похожем на укус. Саша осваивает новые пространства. Саша вспомнил себя нагловатый, одаренный, по-своему стильный. Ловкий. Ироничный. Вне авторитетов. Наделенный особой энергией действия, в противовес Никите, который очень часто кажется пассивным творцом, к которому все будто само плывет в руки. Она всегда угадывала в Саше недозревшего, а может, подавленного (что иногда не так уж плохо!) доминанта, искусно скрывающегося за маской милашки. Этот котик кусается
Он припал на колени перед кроватью, ищет ее секретов, ластится и требует одновременно. Сначала будто просится, но тут-же уже верховодит и вертит ею как хочет, словно игривой местью за всё, что ему пришлось от неё стерпеть. Нет, она не ошиблась в Саше с самого начала. Этого стоило хотеть и ждать, даже столько времени. У Саши даже полуулыбка другая. В Назаре никогда не было этого вот царапающего твою гордость самодовольства, вызова и заявки на власть. У Сашки очаровательно кривые зубы, а в глазах детский восторг открытий. Задор беспечности, опасное дразнящее обещание. Для него всё немного игра, все лайтово,
но и заигрываться и верить в сюжеты он может попадается. Он нервно стягивает с себя одежду, оголяя крепкое, терпкое, загорелое изрядно заросшее русой шёрсткой тело, будто хвастает, ждет одобрения. И получает его. Он нагоняет достигнутый ими с Никитой градус в отличном темпе.
Она словно рухнула из космоса прям в тропические джунгли.
Сашка сам осаживает свою порывистую неуемность нежностью, хоть и напирает. Она лохматит его волосы, и чувствует, как сзади мяяягко покусывает ее спинку ласковый как облако Никита.
Здесь не было торопливости, словно чтоб не успеть осмыслить. Или передумать. Она раскрывалась им доверчиво, по-исследовательски.
Она еще никогда не чувствовала себя на столько целостной, отдавая себя и распыляя.
А мальчики дааавно сработанная команда Что ни говори
* * Мысль
Назар и сам не мог понять, когда ему пришла эта мысль. С Саней он ничего не обговаривал. Но отчего-то точно знал, как все получится. Видел. Всё видел.
Никто из них, этих двоих рядом с ним, не в силах оказался отказаться. От того, чего давно хотел. А хотели они друг друга давно, мощно, душно и безнадежно. А Назар любил это взламывать замки человеческих чувств и натур. Чаще, правда, с помощью искусства.
Но это разве не искусство? Нет? Тогда он ни черта не понимает в этом, после 10 лет признанного дарения людям Красоты и обучения этому мастерству.
Он и сам до конца не мог ответить, сделал ли он это для Тани, для которой мог сделать теперь все что угодно? Или для Сани, который это заслужил? Выстрадал. И вообще он заслуживает того, чтоб поделиться с ним самым лучшим! Как и она!
Или для себя?
Он с вожделением смотрел, как новая любимая женщина заходится под чужими ласками. Раньше он мог такое только представлять.
Или для себя?
Он с вожделением смотрел, как новая любимая женщина заходится под чужими ласками. Раньше он мог такое только представлять.
Хотя мог бы и попробовать. Приглашали Но нет. Нет! Не так!
Зато умудрился посмотреть в другом, самом неожиданном и очевидном исполнении
В самом родном составе
Странное исполнение мыслей Посмотреть любимую под чужими ласками Ну да ладно, то былое.
Впрочем, под такими ли уж чужими? Тут.
Назар знал друга всю жизнь. И совершенно точно никогда его не хотел. Хотя чисто пацанского сравнительного любопытства никто и не отменял: кто ж не любит подсмотреть в замочную скважину, или забрести за подглядываниями на специфический сайт?
Назар знал друга всю жизнь, они делились всеми своими похождениями, событиями и происшествиями, и смело могли бы быть самыми достоверными и откровенными биографами друг друга, на столько в эксклюзивные и смелые частные подробности они привыкли друг друга посвящать В шутку да невзначай. Но лишь тут Назар понял, что на самом-то деле он Саню в этом смысле до сих пор и не знал. Одно дело услышать, другое увидеть Вероятно, у того было похожее ощущение. Удивление и любопытство сравнительное.
Ну ок, скоро узнаем Вот уж.. новая темка для бесед Задушевных Нет, даже не они сами, из подсмотренного, чисто подколоть,
а она. Таня Одно фантастическое переживание на двоих. Та, кто, о которой, для которой С которой Тааанечка. Богиня. Такая откровенная, такая чуткая, такая доверчивая. Такая родная. Такая восхитительная, недосягаемая даже в собственных руках. Понимающая без слов, выразительная, нежная как цветок, гибкая как кошка. Хрупкая! Такая Живо-трепещущая. Такая наполненная. Та, с которой, оказывается, тааак хорошо И так странно. Сколько всего вызрело между ними за эти несколько дней!
И кстати, Саня "Каши" не испортил.
Саня он воообще Тот, кто никогда ничего не испортит. Тем более когда все запутанно и так дальше некуда. Тут и так уже тааакая «каша» А "Кашу" Сашей не испортишь. Любую
* * * Безвременье
Groove Armada Sex in the Sity Theme.mp3
Совершенно не понятно, как они умудрились уснуть втроем на односпалке
А, не, понятно: Саня пододвинул свою кровать. Там, где Никита задумывает и обрисовывает масштабы, Саша отлично дополняет деталями. На своем уровне. Какие же они разные! И как странно оттеняют друг друга
Татьяна шевельнулась затекшими частями тела, стараясь не разбудить мальчиков. Не сказать, чтоб спала она очень уж удобно: эти двое оказались крупнее, чем видились ей на формальном расстоянии. И раскинулись, как будто их тут целое стадо. Но уютное небрежное нагромождение и беспорядочные безграничные касания в тесноте теплых крепких притягательных тел нивелировали и странно компенсировали все неудобства. Эти неудобства не хотелось прерывать Ей в нос ударили незнакомые запахи пряно-древесные, как Smokie-Smooooth-Jazzzz в сумерках. Едва заметные вибрации размеренного дыхания не пробуждали поселившегося здесь безвременья. Комната буквально звенела тишиной, замершим временем и неосознанными секретами. А еще неясным ожиданиями.
Cafe del Mar (CD Series) Vargo Talking One Language.mp3
Они очень красиво спали. Помятые, взлохмаченные, в странных неудобных позах наперекосяк кроватей,
но красиво. Их хотелось изучать так, как не будет шанса никогда больше, ни в каких других обстоятельствах. Их присутствие хотелось впитывать. Каждый излучал свой особый шарм. Каждого такого крепкого, и такого беззащитного, такого самобытного, такого неповторимого, хотелось тронуть, погладить по щетинистой щеке. В этот момент её не тронуло ни смятение, ни раскаяние она прониклась лишь замиршим уютом.
Сбылось так странно.
Но справиться с приливом нежности она не успела внезапно провалилась обратно в сон. Сквозь который чувствовала ладонями и кожей чужое тепло. Совершенно дезориентированная в томной неге грез, она каждый раз точно угадывала чье. На этот раз. Ведь Разве их спутать?
ATB Trilogi.mp3
* * * * Потом
Назар проснулся первым. Оглянулся на неряшливо-трогательную инсталляцию тел, опрокинутых на живот, небрежно накинутых простынями И закурил.
Осмысливать ничего не хотелось.
Ни раскаяние, ни сожаление никак не приходили. Ни ворох вопросов к себе, ни ревность, ни тревожное ожидание их реакций когда проснутся, или последующих поворотов событий ничто не покалывало просветленное сознание. Зато ясно стучалось в голову и в грудь ощущение странного, лишенного всякой рациональности,