Ну и что, казалось бы Вон Саня наконец-то холостой!
Но разве сердцу истинной Женщины прикажешь? Разве чувства подлинной Богини убедишь?
Вот и сейчас Таня разбито косилась на трогательные мультяшные милования сладкой парочки, собравшейся в почти уже общий гостиничный номер, но начавшей заранее.. И это на контрасте с прочей магнетической холодностью и неприступностью Жени, его железным непроницаемым благородным искрящим магнетическим самоконтролем, изводили ее ещё больше неудовлетворенностью то ли женского эго, то ли чего-то еще. От искренне влюбленного тогда в свою занобу, но горррячего Сашки она-то отдачу ооох как чувствовала В свое время Разбередииииила И чего ей теперь-то на него свободного не переключиться? Но блин, Лёооошка Это сила. Иногда его называли «эфиром». Словом не из области телевизионной, а из области непостижимых веществ.
Назар отследил ее взгляд.
Забудь. вздохнул он.
Им не было необходимости что-то друг другу объяснять.
Да, ты прав. Уже пора. Все уже почти закончилось. Осталось пару дней, неделька. Последний рывок. И все. Прочь отсюда. К морю.
Она знала, что он видит все насквозь. И доверяла ему безраздельно. Никита Товин объединял в себе для нее своими проявлениями в разные моменты сына, о котором хочется позаботиться, отца, чью заботу принимаешь безраздельно, желанного мужчину, артиста, из которого так приятно и легко лепить, равноправного коллегу, у которого всегда есть идеи и свежий взгляд, и божество, у которого просишь прощения за совершенное и несовершенное, разрешения и помощи, в которого веришь. Ей нравилось обниматься с ним, чувствовать тепло, слушать совсем не внушительный, вкрадчивый, своеобразный голос с окутывающим теплом дефектом речи. Его улыбки никогда не были требовательными. Она считала его привлекательным и сексуальным несмотря на всю его своеобразность, но влечения к нему было ровно столько, чтоб подпустить его максимально близко в теплое объятие, но не столько, чтоб фантазировать о нем. Ну ладно, не столько, чтоб желать его болезненно. Лишь пунктиром, в приятной дозировке. Ей нравилось хотеть его это не обжигало. Даже когда она игриво, будто нечаянно, царапала ему спину под нижней кромкой майки над резинкой тренировочных штанов, и слышала отдачу в ответ. Теплый, ласковый Назар всегда оказывался рядом в самый нужный момент просто фей а не человек! Голос, запах, чистые вибрации его оказывали на нее релаксирующий, почти лечебный эффект. Человек свежий воздух. Она могла даже плакать, прижавшись к нему. Или засыпать. Татьяна вздохнула и позволила его невесомым рукам увести себя от созерцания того, что она никак не могла принять.
* * В темноту
Она брела не разбирая дороги, чувствуя, что если отлепится от Никитки то просто упадет. Павильон давно опустел уже почти перевалило за полночь. Последние дни они выходили отсюда, бывало, и в 3 ночи. Если б не исцеляющая энергетика нескольких ее ребят помощников, она давно б уже сломалась. И морально и физически. Никита забрал у нее стаканчик с давно остывшим кофе, к которому она прилепилась, словно держалась за спасительную веревку, без которой ее унесет в океан, и поставил куда-то на подоконник. Чуть царапнул ее обычно начисто выбритой, в отличие от его перманентно бородатых друзей, щекой. Звуки коридора, заставленного декорациями, стихли за спиной, и она была рада, что просто не одна. Она спросила что-то незатейливое про его лодыжку, потом про то, что замерз, и получила успокоительные отмашки. С Этим мальчиком
Нет, так можно было обращаться, да что там, так можно было думать о ком угодно кроме Никитки. Под стать ей, он казался человеком без возраста, наделенным несравнимым с другими опытом. Впадая в эзотерические мысли, она думала о нем «древняя душа». Смотря ему в глаза, ей не требовалось включать свой отработанный магнетизм его не нужно было удерживать рядом с собой, растрачивая ресурсы и душевные силы. С ним было не страшно. В этой темноте.
Странным образом ожидаемый вкус и ощущение сигареты во рту заменило ей другое ощущение и другой вкус. Такого с ними еще не бывало,
и первый раз, особенно когда к тому не шло, обычно хотябы удивляет ощущениями,
но не в этот раз. Они с Назаром были так близко эти минуты, что ее не шокировал этот поцелуй он подействовал вроде курительного затяга.
Сначала.
А потом она вдруг забыла где находится. И кто с ней. Волна чистых ощущений, не приравненных ни к чему, упала на нее, и завертела. И болтала, болтала ее в вибрациях и энергиях потока и полета. Вне времени, вне мыслей, вне решений.
и первый раз, особенно когда к тому не шло, обычно хотябы удивляет ощущениями,
но не в этот раз. Они с Назаром были так близко эти минуты, что ее не шокировал этот поцелуй он подействовал вроде курительного затяга.
Сначала.
А потом она вдруг забыла где находится. И кто с ней. Волна чистых ощущений, не приравненных ни к чему, упала на нее, и завертела. И болтала, болтала ее в вибрациях и энергиях потока и полета. Вне времени, вне мыслей, вне решений.
Просто прижаться. И проникнуть. И нет ничего больше.
Сплин Выхода нет..mp3
Когда она оторвалась от столь знакомого и нейтрального минуту назад Назара в этом темном укромном уголке темного пустого коридора, она со всей обескураживающей и беспомощной ясностью поняла, что Никита теперь ее любовник. Не в экзальтированной эротической игре флирта, в которую все вовлеченные участники и зрители безусловно верят. А в банальной реальности, в которую не верит никто. Вероятности отпали, остались голые факты. Это полный переворот. Ничего еще не случилось, но обреченность не оставила шансов. Можно сколько угодно искусно притворяться женщиной, красить губы красным, и цокать шпильками, играть свою гендерную роль,
но в один момент ты ею просто становишься, и на тебе нет ничего, нечем прикрыться. Путь в номер казался теперь неизбежностью. Без слов, договоренностей, без осознаний и решений. Без единого образа в голове. В полной невесомости.
Sandra Step for a minute.mp3
Она как заколдованная передвигала ногами. Сколько, куда? Потом салютнув защелкнувшемуся замку, стягивала одежду свою, чужую без разбору. Хохотала как одержимая беззвучно, взвизгивала и кусала чужую шею, прислушиваясь к каждому шороху чужой(???) соседней эмоции. Никитка оказался еле слышным в эмоциональных проявлениях очень тонким, к нему нужно было прислушиваться. Но при этом очень чутким, умеющим, как обычно, настраиваться на чужую волну приемником и ретранслятором, усилителем. Все его действия оказались воздушно-невесомыми, очень своевременными! Ей угадывалось, что она нагая в шифоне на ветру на верхушке острой скалы, не обжигаемая холодом, не сжигаемая прямыми лучами. Согретая, развеянная, распростертая в бесконечности.
Шея и волосы под пальцами, дыхание, и опять запах, запах. Человек-горячее упругое тело Мужчина затейливый орнамент, что выползает побегами на шею, в котором зашифровано что-то непостижимое. Узоры, узооррыы Чудесный, чудесный партнер. Почти нереальный, эфемерный, как привидение.
И ооочень быстрый. Не в плане собственном, а в плане ее реакции. Она ни с кем никогда так быстро не улетала. Ей некого было тут стесняться, не перед кем было выставляться, завлекать, оправдывать или нагнетать ожидания, некому было угождать. Не с кем было играть. Не от кого было чего-то ждать. Писать историй. Просто сеанс не то физиотерапии,
не то спиритизма.
Михаил Веселов Тонем.mp3
* * *
Глава 2. Что это было?
* По дружбе.
Закуривая, парень уставился в потолок. С неясным спокойствием, прогнавшим инстинктивно кольнувшую тревогу.
Эттттого Назар не планировал.
Ему этого было не нужно.
Зато Таня забыла о Жене. ясно отметил он.
И о женихе,
и о сыне,
и о завтрашней съемке.
И о том, как ее зовут.
И о Жене. Это точно. Не то чтоб ему самому комплимент, нет. Просто он рад, что удалось помочь. Заглянув в глаза голубоглазой растлительнице, Никита вновь вспомнил, что имеет дело с умной женщиной, которая знает чего хочет. В одном взгляде он понял все, что будет дальше. У нее нет на него видов, нет всех этих поэтически-паразитических преданных оттенков. Она не станет выжимать из него что-то там Она уже взяла что хотела. Сняла пробу.
И поставила свою Они останутся добрыми друзьями, на годы, и никого в случившееся не посвятят, никак вовне не проявят. Вероятно, повторят еще пару раз. А сейчас, когда он соберется и уйдет, она не станет его удерживать.
Он без опасок мог смотреть на нее. И В нее. Не теряясь взглядом в складках простыней. Волшебная женщина, конечно. Мысли читает. И не боится любых пучин, в которых любая другая давно б захлебнулась. Она улыбалась ему не как женщина, встретившего нового любов
.ника А как единомышленница. Они отличный танец придумали и исполнили только что, что ни говори.
Но на счет «никто не узнает» он явно погорячился. Ему стала любопытна реакция Сани он попытался ее угадать,