Может, пойдем отсюда?
Да сиди уже. Пришли
Зал невероятных размеров. Балконы. Впечатляющая мебель, массивные кресла, белоснежные скатерти, салфетки, натертые фужеры, серебро, или, по крайней мере мельхиор. Все это у меня вызывало опасение, переходящее в ужас. По залу фланировали девушки в форменных платьях, катали между столами тележки. Сигареты, мороженое, пепси-кола Я попросил купить мне бутылку. «А, пожалуйста! Гулять так гулять!» Девушка наполнила фужер пепси-колой. Пузырьки призывно шипели. Но я побоялся начинать. Назревала неловкая ситуация. «Вот, сейчас, принесут что-нибудь, а не знаю, что с этим делать. У кого спросить. А вдруг родители такие-же, как я? Нет. Не должны. Они же старше. Наверное, видели что-нибудь подобное»
Я заметил, как родители тоже немного смутились.
Что будем?
Давай что-нибудь знакомое!
Таак Салаты. «Глория», фирменный салат. Спрашивать не будем фирменный так фирменный. Не говно какое-нибудь
Во! Я буду котлету по-киевски. С ней я как-нибудь разберусь.
Решили, что все закажут одно и то же. (Так проще ориентироваться). А мне объяснят, если что В итоге, заказали: двести коньяка, три фирменных салата «Глория», три бульона, три котлеты «По-Киевски» и три чая. Молодой человек записал, изящно поклонился и убежал. Папа подозвал тележку и купил сигареты. Развалился в кресле, закурил и решил разрядить обстановку: «Галя! Вынимай все из сумки и выкладывай на стол. Мы здесь не просто так. Премию обмываем. Сначала спички». Затем, уже смеясь, добавил: «Хозяйственные!» Я тоже засмеялся. Так сильно, что сопли из забитого носа попали в фужер с пепси-колой.
Хватит ржать! Колхоз «Сорок лет Неурожая»
Своим поведением мы явно диссонировали с окружающей обстановкой. Принесли первую еду. Салат «Глория». То есть, тот самый, «фирменный». Мелкие кубики отварной телятины, мягкие и сочные, зеленый горошек, посеченный, и все это завернуто в большой салатный лист. И все! Ни заправок, ни майонезов. Может, маринад какой-нибудь в мясе, или заправка впиталась? Начинаем есть. Изображаем восторг и понимание.
Ну, здорово, здорово
Да, фирменный. Так сейчас едят. Чтоб без майонезов Нормально.
Я не понял. Просто есть хочу.
Управились с салатом. Отец поднял рюмку:
Ну я, с вашего позволения
Давай, давай. На здоровье
Мама и я ограничились пепси-колой. Потом принесли бульон. Я вообще ничего не понял. Мама сказала: «Так надо» Отец утвердительно кивнул. Бульон подали в каких-то фигурных чашках с ручками. Каждому положили по миниатюрной корзинке каких-то сухарей, и что-то размазанное по нескольким крошечным розеткам, белое, желтое и зеленое. Может быть, желтки, а может быть, эта самая пахта, все с какой-то травой. Я поступил просто. Ссыпал сухари себе в чашку, по очереди смазал содержимое со всех розеток, и размешал. «Так буду». Получилось что-то вроде супа. Смотрю, родители делают то же самое. В общем, бульон как бульон. Дома не хуже. Дошла очередь до основного блюда. Молодой человек разложил перед каждым новые тарелки. Распределил приборы. Вопросительно осмотрел нас. «Готовы?» Мы одновременно кивнули. Я, зачем-то, потрогал свою тарелку. «Горячая!» Я вспомнил, что мы заказали: «Ах, да Котлеты по-киевски» Родители подготовили меня. Когда-то, мол, пробовали. В таком-то ресторане, в таком-то веке. Нежная курица, в сухарях. Внутри бульон, то есть, резать аккуратно. Очень вкусно. Картофель фри везде одинаковый. И здесь, наверное, такой же, как в нашем «Севере», или в «Полете»
Дальше началось что-то совсем непотребное. Молодой человек выкатил на тележке огромный металлический поднос, на котором были одновременно выложены все три наших порции «Котлет по-киевски». С гарнирами, какими-то розетками, горошками, картошками, травой, морковкой, и, как показалось, цветами. Начал планомерно раскладывать. Каждому отдельную порцию. С гарнирами и цветами. Используя при этом всевозможные щипцы, ложки, ложечки, ножи, лопатки В общем, наводил красоту.
Ну зачем? Ну, что вы? Мы сами
Молодой человек, едва заметно, улыбнулся.
Не помню, детально, всех своих ощущений. Ну, конечно, великолепно. Ну, конечно, вкусно. Без вопросов. Как и рассказывали. Нежная курица, в сухарях, внутри бульон, резал аккуратно. А картофель фри почти, как у нас в «Полете», но хуже, чем в «Севере» Что сказать? В тот момент, я твердо решил: когда вырасту не стану ни космонавтом, ни дипломатом, ни музыкантом, ни конструктором. Буду работать в ресторане. В таком же. Или похожем. Назову его «Глория»! Если здесь такое возможно, значит буду стараться, чтобы было возможно где-нибудь еще. Дорасту до директора. Буду сидеть в кабинете. Накидывать на плечи белый халат и выходить в зал. Буду спрашивать клиентов, все ли нравится. Потом буду возвращаться в свой кабинет. Проходить через кухню. Брать половник, пробовать суп, или рагу «Здесь досолите, это переделайте это пойдет, а это никуда не годится» Я, кажется, даже зажмурился. Отец опять подозвал девушку с тележкой. Купили каждому по порции мороженого. Я такого мороженого никогда не пробовал. Даже не видел. Разноцветное, ароматное, с сиропом, с печеньками, шоколадками-мармеладками
Можно счет?
Молодой человек принес счет. Двенадцать рублей с копейками. Мама, естественно: «Ни фииига, себе!» Я сразу понял, что в следующий раз место будет попроще.
Вышли на улицу, побрели по Старому городу. С хозяйственной сумкой, в которой, по-прежнему, лежали спички «Хозяйственные». Мне все уже было неинтересно. Еще раз подошли к Ратуше, я фотографировал все подряд. Вышли на улочку Пикк Ялг, поднялись на смотровую. Без настроения. То есть, наоборот, под впечатлением. «Прикоснулся». С этого момента я уже разглядел четкие очертания МЕЧТЫ.
Спустились вниз. Родители подгоняют: «День проходит. А дел еще много» Стали решать, чем будем заниматься до вечера. Я ничем не хотел занматься. Родители настаивали на «Каубамайа». Огромный магазин. Несколько этажей. «Необходимо зайти, хотя бы, на разведку. А завтра на штурм. По всем этажам и отделам. И уже на машине. Багажник пустой, а это не дело.»
Вернулись в свой микрорайон. Уют и тишина это атрибуты типичного прибалтийского быта. В магазинах тихо, алкоголики не шумят, дети галдят вполголоса, даже чайки стараются кричать негромко
Вечером посидели по-семейному. Мама немного перебрала с хозяйкой. Начались философские беседы. Обе Галины. Галя, видимо, самое модное имя той эпохи
Галь, вот смотри, приезжаю к тебе, и попадаю на свой день рождения. Каждый раз одно и тоже. ЧуднО
Галя задумалась, не зная, чем парировать:
Ты знаешь А у меня строго в декабре. Каждый год!
Я ушел в комнату. Пытался заснуть при свете. Не получалось. Грезы не давали: «Какая она будет, будущая жизнь? Если такая же, как в Глории, то я не против. Главное, играть в ней ведущую роль. Ведь, кто-то таскает эти тележки с мороженым, раскладывает по тарелкам котлеты по-киевски, а кто-то все это ест» Под такие раздумья и заснул.
Утренняя толчея в ванной. Я как всегда жду. Мне, в этом смысле, меньше всех надо Сели в машину. Поехали, как решили, в Каубамайа. Папа всю дорогу изумлялся вежливостью местных водителей. Доехали до центра, припарковались напротив гостиницы «Виру». Мимо прошел старичок с окладистой бородой. Я подумал: «Что-то с ним не так». Понял: старичок был в шортах, в обыкновенных коротких шортах. Гордо, даже немножко вальяжно, подошел к переходу, дождался зеленого света, и зашагал. Я смотрел на него, как гипнотизированный. Моментально представил своего деда в шортах. Зрелище не очень. Не то, чтобы некрасиво, просто дико. Потом принялись атаковать универмаг. В два голоса и в четыре ноги. Дирижировала, естественно, мама. Меня оставляли сидеть на скамейках. Их, слава Богу, было в достатке. Так пролетело полдня. Родители, время от времени, выносили пакеты, коробки, свертки. Багажник постепенно заполнялся. Потом содержимое еще и утрамбуют, чуть позже в ход пойдут багажник на крыше, веревки и изолента. Периодически что-то покупали для меня. Вынесли ботинки. «Надевай, если малы поменяем». Я запихнул ногу, вспомнил слово, которое родители использовали в таких случаях, и буркнул: «Влитые.» Ну и слава Богу. Потом начали мне доказывать, как это красиво, модно, практично и так далее «Главное, тебе УДОБНО? Ну хорошо, неси в машину» А мне все это было совершенно безразлично. Я уже захотел есть. Согласились пообедать. День перевалил за экватор. Пошли искать пристанище. Опять зашли в Старый Город. Опыт с Глорией решили не повторять. Набрели на какой-то ресторан. Их в Старом городе было достаточно. Вот тут мы с отцом разошлись в деталях. Я отчетливо помню табличку «NORD», а отец, почему-то, настаивал, что заведение называлось «Лисья нора». Или «Рыжая лиса». Сам не помнит уже. В итоге очередной шок, и закрепление итогов революции. Подождали у входа. Дождались, пока пригласят. Ресторан оказался трехэтажным. Стилизован под охотничий. Трофеи, ружья, картины, аквариумы При входе нам вкратце объяснили, что первый этаж рыбный, второй вроде, как птичий, то есть пернатый, а третий для более серьезных животных. Поднимаемся на третий этаж. Полумрак, высокие кожаные кресла, были видны одни макушки, да и то, не у всех. Говорят не то, что шепотом, казалось, что вообще губами. Проводили к столу принесли и раскрыли меню. После вчерашней Глории, я вел себя более уверенно. Стал читать, родители тоже: Кабанина, лось, заяц, олень, какие-то ягоды, можжевельник
Пошли отсюда. Какая нафиг кабанина? Какой лось? Ты знаешь, как это есть? А если принесут, например, в перьях?
А куда еще? В столовую?