И что же она не решает? в голосе слышится любопытство. Не веселое или хитрое, скорее серьезное.
Она не властна над чувствами людей.
Ты так много об этом знаешь?
Да.
Снова между нами повисает тишина, а я мысленно ей радуюсь. Как и тому, что девчонка спокойно сидит, опустив наконец-то ноги на пол, и смотрит в лобовое стекло. Не всегда. Периодически ловлю на себе странные взгляды. Мимолетные. Но не обращаю внимания. Пробка рассасывается, поток машин уменьшается, а до конца поездки осталось совсем немного.
Ну, все, вылезай, говорю я, нашаривая в кармане пачку сигарет. Хоть покурю нормально.
Спасибо, что подвез, отвечает оборванка, оглянувшись на меня перед выходом. Ну вот, симпатичная девушка, с чистым личиком, с красивыми большими глазами. Не дерзит, обращается вежливо, даже спасибо сказала. Вот почему раньше нельзя было проявить самые достойные черты своего характера? Может, я бы даже мороженое купил в качестве извинения за «травму». Кстати, спасибо за месячный запас сиг, и тут же захлопывает дверь за собой.
Не понял? Что значит месячный? Я же одну только дал. Постойте-ка
Достаю из кармана пачку «Винстона», открываю, а там всего одна сигарета осталась. Вот сучка малолетняя! Только попробуй еще раз попасться мне на глаза! Прикончу собственными руками!
Не буду за ней гнаться! Перебьется! А меня еще доставка ждет. Черт! Меня новая кровать ожидает, а я с какой-то девчонкой вожусь!
Глава 4. Возрождение Евы
Подъем! раздается женский голос на всю комнату.
Что? Уже утро? Я же совсем недавно спать легла! Только что головой подушки коснулась. Может, послышалось? А нет, семь утра.
Не стоило вчера гулять допоздна, но так надо было. Мне надо. Возвращаться домой совсем не хотелось, да и сейчас я с удовольствием оказалась бы подальше отсюда. Полгода осталось, верно? Выпуск, поступление в универ и свободная жизнь. Еще немного.
Ева, вставай!
Нужно как-то отреагировать на ее касания, на то, как меня аккуратно трясут за плечо, чтобы проснулась как можно быстрее. Знает же, что я притворяюсь, но все равно ждет, когда глаза открою. Этого не случится.
Ева
Не пытайся быть ласковой. Все вокруг знают, что это лишь оболочка, скрывающая натуру самой настоящей стервы. В глаза смотришь с любовью и пониманием, но стоит только оказаться за дверью, тут же докладываешь директору обо всем, что произошло. Все то, что мы доверили тебе. И чем сокровеннее секрет, тем быстрее он доходит до директора.
Она ушла, шепчут вразнобой девчонки в комнате. Странно, что я хлопок двери не услышала. Может, она решила проявить благородство и тихо за собой закрыть дверь? Как мило.
Стаскиваю с себя одеяло и резко поднимаюсь с кровати. Ой. Зря я это сделала. Голова тут же кружиться начинает, темные пятна перед глазами. А нет, все проходит. Поесть бы.
Ну, че, как сходила? спрашивает Надька, глядя с таким предвкушением, будто я сейчас поведаю все тайны мира. Не забывайся, мы не лучшие подружки и косметику с тобой делить не станем.
Нормально.
И все? она выпучивает глаза. А про Мишку что сказали? Ты выяснила? Почему не успели бабки перевести? Ну?
Сердце в этот момент замирает. Отмирает. Умирает. В общем, сами слово подберете. Но это последнее, о чем хочется говорить с утра пораньше.
Не твое дело.
Я че, твою задницу зря прикрывала? воет она.
Стараюсь не смотреть на Надьку. Прохожу мимо ее кровати. Иду в ванную, пока очередь не выстроилась. Но стоит мне выйти оттуда вроде как посвежевшим человеком, натыкаюсь на ее строгий взгляд снизу вверх.
Ты не ответила! цедит Надька.
Слушай, отвали, снова прохожу мимо. Фух! Наконец-то в покое оставила!
Это ты во всем виновата! летит мне в спину. Из-за тебя он в драку ввязался! Ты же знала, что ему плохо! Знала! истерично кричит соседка. И как бы я ни отдалялась, эти слова настигают меня. Застревают в голове. Прокручиваются там.
Никто вокруг не даст об этом забыть. Никто. Виновата всегда я. Во всем. Так сказала Надька. Ванька вчера масла в огонь подлил. И никого не волновало, что именно он драку затеял, а Миша Он просто поступил, как настоящий друг и мужчина встал на мою защиту. Вот и итог. Нет, его не забили до смерти Саньковские ребята, но сделали так, чтобы здесь он больше не появлялся.
Их мечта сбылась.
Я понимаю Надю, все-таки не каждой приходиться пережить смерть любимого. А мне было сложно осознать, что я навсегда осталась одна. Только представьте, еще несколько недель назад он был в нашей группе, веселился вместе со всеми. И в один миг его не стало.
Их мечта сбылась.
Я понимаю Надю, все-таки не каждой приходиться пережить смерть любимого. А мне было сложно осознать, что я навсегда осталась одна. Только представьте, еще несколько недель назад он был в нашей группе, веселился вместе со всеми. И в один миг его не стало.
Ева! Слышишь меня?
Если не заткнешь свою хлеборезку, я тебе Ой, тут же затыкаюсь. И руку за спину убираю. Не заметила, как замахнулась. Неудобно-то как. Простите, теть Галь.
Ничего, Евушка, говорит она ласково. Садись завтракать.
И улыбнулась. Так беззаботно, словно не я тут угрожала расправой. А я могу. Она знает. Но тетя Галя в курсе, что ее и пальцем никто не тронет. Вот скажите, кому захочется плевать в душу единственному человеку, который о нас заботится?
Снова Надя на тебя накричала? осторожно спрашивает женщина.
Ага.
Не обращай внимания, она нежно гладит по моей макушке пухлой рукой. Ты ни в чем не виновата.
Еще бы этой дуре в голову впихнуть.
Она тоже переживает. Время лечит, девочка моя.
Хочется на это надеяться. Очень хочется поверить в слова тети Гали, но по себе знаю, что время не поможет. Не вылечит. Не выгонит боль, разрывающую сердце на куски. Никогда.
Завтрак проходит в тишине. За стол подсаживаются другие ребята. Надька смотрит на меня с презрением и ненавистью в глазах, остальные тоже косятся, словно рядом кусок дерьма сидит. Плевать. Уже привыкла за эти дни. Да и за годы тоже.
День как день. Просиживание задниц на уроке, скучная лекция о подготовке к экзаменам. Бред. И так знаем, что будет непросто, не всем выделят бесплатные места в вузах, не всех смогут пристроить, если не постараться. И квартиры не всем дадут. А я слушаю бред математички и думаю, когда же это все закончится. Когда в нас прекратят тыкать пальцем, как в наркоманов? Когда мы станем самостоятельными и обрастем железной броней против всех нападок или безразличия взрослых?
Когда нас перестанут убивать?
Наступает вечер. Свободное время. Уроки делать неохота. Тем более нам почти ничего не задали.
Ева, в комнату врывается мелкая девчонка, заставляя всех сидящих повернуться к ней. Тебя Римма Васильевна вызывает.
Я смотрю на девчонок. Те делают вид, что не замечают мои вопросительные взгляды. Надька уставилась в учебник по биологии с таким интересом, словно картинку с мужскими гениталиями на всю страницу откопала.
Чего меня жаба вызывает? Не делаю даже попыток создать интригу. Не хочу. Ответ и так знаю. Давно ждала, когда настанет мой черед получить по заслугам. Хотя с какой стороны посмотреть. Если бы не жадность и желание нажиться за счет государства и слишком наивных людишек, то наши жизни были бы чуть лучше. Но мы довольствуемся тем, что дают. Кормили, крышу над головой дали, и то хорошо.
Как послушная девочка, стучу три раза, чтобы грымза успела спрятать в ящик украденные у нас деньги, и захожу, не дожидаясь разрешения.
О, явилась! начинает женщина строгим тоном, но если внимательно присмотреться к выражению спокойного на вид лица, то можно увидеть недовольство первой степени.
Вызывали?
Конечно, Евочка. Присаживайся.
Остаюсь на месте, скрещивая руки на груди. Недовольство первой с половиной степени.
А теперь напомни, что я говорила по поводу прогулов и выхода на улицу?
Действительно, что же? Она когда-то произносила несвязные фразы о том, что хорошее образование спасение из этой жизни, или же отличные оценки и наблюдение за ребятами из группы дадут мне индульгенцию. Только меня не просили, мне приказывали. А я не люблю ни слушать, ни выполнять приказы.
Ничего.
Ева! говорит с легким нажимом.
Я не имею права погулять по городу? смотрю в упор в черные глаза женщины. Морщинка между бровей становится заметнее, глаза сужаются, губы поджаты. Недовольство второй степени.
Не имеешь.
Ага.
Ева! стучит она кулаком по столу. Лет десять назад я бы вздрогнула, но не сейчас. Иммунитет к таким пугалкам выработался давно. Ты была наказана за проступок. Тебе запрещено покидать эти стены, пока
То есть Ваньке можно, а мне нельзя?
Повторяю в последний раз. Тебе запрещено покидать стены интерната, пока ты не осознаешь свою вину!
Я не виновата!
Вот еще я признаваться буду! Хренушки! Он сам набросился, нарушил те же правила, что и я, и со своими братанами избил Мишу. Из-за него мой друг оказался в больнице, из-за него сердце дало сбой, и потребовалась срочная операция.