То есть, вы воспользовались игрой времени, вам ведь были известны победители всех турниров благодаря тому, что вы прекрасно знали историю догадался профессор.
Совершенно, верно, Вадим Александрович, и таким образом я заработал 2 000 талеров или 12 000 франков, что было весьма прилично. Этого мне вполне хватило для организации своего небольшого предприятия. Тогда меня знали под именем Амалрик Майера, что к слову означало Амалрик власть работы и Майер управляющий владением. Затем же, когда мне удалось напрочь изменить свою внешность у довольно любезного человека, господина Виллафрида, то я уже предстал в свет как юный Винзенз Нойманн новый человек, тогда-то я и открыл своё предприятие, перед этим взяв кредит у банкирского дома, как бы вы думали, у самого господина Ротшильда. На сумму в 50 000 талеров или триста тысяч франков, на что благородно согласились, конечно, сыграло роль моё состояние и разговор о моём арабском происхождении, ибо в тех бумагах я числился якобы по настоящему имени Али ибн Абида, сына знаменитого богача.
Затем же на эту сумму, я собрал свои механизмы для шитья, нанял рабочих и из производства драгоценных материалов за минимальные усилия, смог иметь своё состояние, правда на это у меня ушёл целый год, но я стал более-менее влиятельным, уплатив свой кредит. Хотя на создание моего «Электрона» не хватало. Затем, как я вам уже сказал я поступил в одну из Германских школ, правда представившись уже Бартолдом Шульцом, родственником знаменитого Винзенза Нойменна, который тогда якобы уехал. Сразу же я также поступил и во вторую школу, но уже в Швейцарии, как Бастия Штайнер, сын отбывшего в Рим аббата Крестоффела.
Глава шестая. Истории болезней
Таким образом, закончив обе школы, мне удалось и как Винзенз Нойменн и как Бартолд Шульц стать студентом как в Кембридж, так и в Оксфорд. Это уже случилось, с учётом того, что я попал в прошлое в 1852 году, потратил на предприятие целый год, а если перевести систему обучения школ, то там происходило обучение до 12 класса, а я проучился в каждом из них по 1 году, сказав, что я на уровне 11, хотя параллельно проучился по современным учебникам из моего ноутбука, всё время тайно питая его электрогенератором, который сам же изготовил, то итого уже с 1855 года, я учился в университетах.
Я учился, параллельно путешествуя, я посетил и другие страны, благодаря своему предприятию, а затем в 1859 году, я отправился в Среднюю Азию, чтобы отыскать там клад, ибо уже к этому моменту, моё состояние ухудшилось. В моём предприятии случилась авария, а затем уже, что было, вам известно рассказал господин Абдуллах.
То есть, вы остались на уровне обычного бакалавра и не защитили даже магистерскую диссертацию? удивился Вадим Александрович.
Отнюдь, Вадим Александрович, по учёной степени я стою выше вас, ибо я академик. После организации моего научного центра, о котором, если будет возможность, я обязательно расскажу, я смог защитить как магистерскую, так и кандидатскую и докторскую диссертацию, а затем выпустив более 30 монографий и огромное число учеников, мне удалось с лёгкостью стать академиком, как в других государствах, так и в своём собственном.
Как же много у вас наименований, господин Абдуллах. Вы одновременно Странник, Амалрик Майер, Винзенз Нойменн, Али ибн Абид, Бартолд Шульц, Бастия Штайнер и ещё господин Абдуллах.
Вы ещё назвали даже не половину из всего, молодой человек, сказал господин Абдуллах. Ну, а теперь, кажется, нам необходимо продолжить наше путешествие по лаборатории, ибо как я надеюсь, вы нашли ответы на ваши вопросы, и как бы ни была приятна нам эта беседа, всегда необходимо сменять темы, чтобы успеть вовремя выполнить всё необходимое.
Товарищи не стали противоречить господину Абдуллаху и, встав, решили продолжить их совместный путь, проходя рядом с различными столами и наконец подходя к довольно большому пьедесталу.
Господин Абдуллах первым начал входить на лестницы, держа в руках свою трость, которая в это же мгновенье изменилась, её рукоять превратилась в один элегантный изумруд, большого размера, а по всей длине прошла удлинённая светящая неоновая линия, конечно это увидели сзади идущие гости, но сам учёный даже не обратил внимания. Как только они взошли наверх, то оказались на площадке с различным оборудованием, которые не были похожи на предыдущие.
Но насколько они поднимались, настолько лучше вырисовывалась фигура среднего роста, это был мужчина средних лет, который внимательно перебирал какую-то литературу, она стояла рядом с аппаратурой на одном из столов. Из-за того, что он стоял спиной, можно было увидеть его коричневый костюм из довольно редкого материала. Его немного седые волосы, напоминающие пышную шевелюру господина Абдуллаха, были отличительны и кажется их владелец хорошо за ними ухаживал. Рядом с этим человеком стояла чёрная трость, с рукоятью в виде золотого бутона, выполненного самыми лучшими мастерами Европы.
Как только товарищи подошли к читающему, то он наконец заметил подошедших и отвлёкся от чтения. Как только он повернулся лицом, то присутствующие сразу же узнали в нём уже знакомого им человека, с которым они лишь раз имели возможность встретиться. Это был никто иной, как сам Жюль Верн! Красиво расчёсанная в правую сторону шевелюра, которая спереди была несколько меньше. Широкий и открытый лоб. Брови, расставленные немного дальше друг от друга, что создавало в нём несколько миловидный образ. Глаза, в которых просто горело желание к развитию и будущему, наряду с добротой. Немного заострённый, средних размеров нос. А красивая борода, несколько увеличивающаяся у подбородка и идущая с висков, образуя пышные бакенбарды, которые выступали как дополнение к бороде, вместе с пышными и красивыми усами, несколько выступающими на фоне бороды.
Именно так можно было описать этого замечательного человека, который стоял рядом с ними. Господин Абдуллах радостно улыбнулся при встрече своего дорогого товарища. Они поприветствовали друг друга, крепким рукопожатием, похлопав друг друга по плечам.
Жюль Габриэль Верн, как я рад видеть вас в моей лаборатории.
Взаимно, господин Абдуллах. Я рад вновь увидеть ваш кабинет и ваше пребывание в нём, видя, как строится будущее.
Всегда было приятно слышать от вас такие слова, но напомню, что во многом именно вы вдохновили меня на создание моих творений на этих словах господина Абдуллаха, писатель немного пошатнулся, на что правитель быстро среагировал и, удержав товарища, передал ему его трость. С вами всё в порядке, месье Верн?
Да, господин Абдуллах. Спасибо вам, я расскажу вам подробности, как только вы представите мне своих спутников, которые кажутся мне несколько знакомыми.
Вам следует сначала присесть, господа предложил Вадим Александрович.
Верно замечено отметил господин Абдуллах и тут же образовал несколько кресел одним только своим взглядом, когда фантаст принял удобное положение, а за тем его примеру последовали и остальные присутствующие, то господин Абдуллах продолжил. Месье Верн, это доктор филологических наук Тверского Государственного Университета Вадим Александрович Вавилов и его спутник, помощник капитана корабля «Колумбия» Родион Михайлович Мамиев.
Как я понимаю, эти господа прибыли с Земли?
Вы верно поняли, мой дорогой друг.
Но каким же образом можно было попасть в систему «Семург» без вашего вмешательства, господин Абдуллах? Я, конечно, слышал, во время празднества нечто подобное, но многое уже забылось и кроме того, я бы не отказался подробнее уточнить этот вопрос, если не будете против.
Конечно, я не против. Они попали в результате катастрофы, которая получилась из-за нарушения одного из моих экспериментов на территории Бермудского треугольника, когда их корабль проплывал в этой местности.
Получается, что они развили более 60 узлов, ведь только тогда наблюдается сильное нарушение. Насколько я помню, господин Абдуллах, это был эксперимент, посвящённый электромагнитным полям, что вы довольно часто делаете и только при таких больших скоростях надвигающегося постороннего объекта, может возникнуть такая проблема констатировал месье Верн.
Действительно, наш корабль в тот день проплывал по совершенно новому маршруту и развил скорость до 62 узлов вспомнил Родион Михайлович.
Как бы то ни было, это вызвало такую катастрофу как гибель «Колумбии». Но благодаря этому, они здесь. Кстати, о вашем прибытии в мой кабинет. Каково ваше самочувствие?
На самом деле, после принятия вашей теломеразы, это я должен спрашивать у вас самочувствие, поскольку теперь я моложе вас, но раз уж вы спросили, то у меня возникли сильные боли в ногах, на месте моего ранения. И, кажется, вновь возникла эта проблема с уровнем сахара в моей крови объяснил писатель.