9
Юлия Каштанова
заморыша она превратилась в очень красивую девушку: аристо-кратические черты, бледная кожа, смоляно-черные свивающиеся в
тугие кольца волосы, яркие изумрудные глаза Конечно, на старших Фостеров она была мало похожа, но медики вынесли вердикт
появления подобной необычной внешности генетическая анома-лия, а поскольку ни братьев, ни сестер у Кэрри не было, проверить
правильность их теории было практически невозможно. А потом
всплыл откуда ни возьмись портрет прадедушки, с которым она
все-таки была похожа, и окружающие перестали мучить родителей
скользкими вопросами
Когда пришло время поступать в колледж последнюю ступень
перед получением высшего образования, кривая вновь занесла ее
на крутом серпантине взросления, и девушка вдруг заявила «хочу
изучать историю». И какую Империи, государства, само имя которого было запечатано запретами всех возможных спецслужб, ко-дексов и цензов! Первой реакцией был, разумеется, шок. Но разве
можно отказать любимому дитятку? На семейном совете, состояв-шем из Бартоломью, Ванессы, Кэролайн и собаки, было принято
еще одно эпохальное решение отдать дочку в историко-культур-ный колледж.
Империю поминать в Федерации не любили; называли рассадником разврата, разгула и прочих плохих слов на букву «р». Ни о
каких принципах аристократической и моральной чопорности там
и речи не шло, все жили, как хотели, где хотели и с кем хотели, только развлекались и понятия не имели, как зарабатывать деньги.
За имперцами признавали лишь то, что они успели наизобретать
диковинок, в которых вот уже пять сотен лет существования Федерации никто не мог разобраться. Лучшие умы бились над ее секре-тами, а имперская техника продолжала служить верой и правдой.
Империя, о которой говорили либо шепотом, либо с недоверием и легким отвращением, привлекала, как недоступный кусок
пирога, убранный на шкаф, дабы до него не добрались без разрешения. Знакомство с ней началось у Кэрри с книги с красочными
картинками, написанной на каком-то тарабарском языке, поэтому
папа сразу переводил ей сказки с листа.
Разумеется, обладание подобными сокровищами помимо личной гордости влекло за собой различные неприятности: в виде, например, как бы случайно наведывающегося в гости сотрудника
10
Тайны Империи
Службы безопасности. Службу безопасности в Федерации принято было бояться примерно так же, как презирать имперский образ
мышления и существования, и не безосновательно. Она контроли-ровала практически всё в государстве, везде совала свой нос. Если
случалось встретиться с агентом лично, так, что он тебе представ-лялся обычно твоя спокойная жизнь (если не жизнь вообще) на сем
и заканчивалась. Особенно плотно Служба занималась теми, кто
интересовался Империей так что, наученная опасаться «людей в
сером», Кэрри решила подобраться поближе к загадкам таинственной Империи с официальной стороны, то есть пойти учиться на
исторический факультет Университета.
Въедливую Фостер-младшую интересовало все, что запрещено.
Ей с самого начала было невдомек, что скверного в государстве, в
котором живут такие, умные, добрые, смелые герои книжек? Но
папа на этот вопрос ей отвечать отказался, да еще и присоветовал
не спрашивать об этом больше никого, а то придут злые дядьки из
СБ, заберут ее с собой и посадят в темную комнату, где холодно, пыльно
и даже тараканов нет, и никакие папа с мамой ее уже не спасут. «Поймешь, быть может, когда подрастешь» добавил он напоследок, что Кэрри, как всегда, ужасно обидело.
Кэрри росла. Она перестала быть маленькой девочкой с косич-ками, обожавшей рвать новенькие дорогущие платьица, лазая по
деревьям и заборам. Девушка частенько пропадала из дома: ходила
с друзьями в горы на все выходные; улетала развлекаться на сосед-ние планеты, где в шумной компании разгуливала по барам, клубам
и прочим злачным местам. Один раз даже «загремела» в участок.
Она отделалась лишением водительских прав на полгода, штрафом
за разбитую в хлам министерскую машину и предупреждением, что
в следующий раз посадят на пятнадцать суток за нарушение обще-ственного спокойствия. Можно себе представить ужас родителей, когда неизвестно куда пропавшая дочь, которую они уже не знали, где и как разыскивать, явилась к ним под вечер на полицейской
машине в сопровождении двух хмурых офицеров. Услышав всю
историю целиком, папа побледнел, но штраф заплатил. В тот вечер
отец и дочь не разговаривали. Это было самое страшное наказание, какое только могла себе представить Кэрри минуты, когда она
чувствовала себя последним ничтожеством и скотиной. Хуже всего
было, когда отец уходил в кабинет и сидел там, обхватив ладонями
11
Юлия Каштанова
голову. На ее памяти такое случалось не часто, но в это время по
дому вполне осязаемо и слышно ходил страх, и Кэрри пряталась от
него за шкаф в малой гостиной (там между стеной и задней стенкой
был небольшой зазор, куда она сама-то едва помещалась).
Позже случайным образом выяснилось, что это потайная дверь
в библиотеку, которую зачем-то задвинули мебелью, и сейф, в котором хранилось две «блестящие железяки», как девочка их назвала в детстве парные офицерские клинки искуснейшей работы с
какими-то завитушками на гарде (в гербах она тогда не разбиралась, а потом и забылось как-то) и красивыми камешками. Один
раз отец, застукав дочку за попыткой вскрыть сейф самостоятельно
и пожурив ее нехорошо, дескать, трогать чужое без спросу дал
ей подержаться за гарду (за рукоять браться отчего-то отсоветовал).
Клинок был тяжелым и сиял ярко, как маленькое солнце, так что
девочка даже зажмурилась, когда на лезвие упал луч. Отец пообещал, что будет иногда показывать ей «блестящие штучки», но взял
с дочери слово никому не говорить об этом. Сделка была, с точки
зрения девочки, вполне справедливой.
Среди Фостеров были приняты взаимоуважение и доверие, не
важно, сколько тебе лет, что ты умеешь и сколько знаешь, а поднять
руку на другого вообще было непростительно и каралось бы нещад-но. Это не значило, что Кэрри запрещали драться; как говорил Фостер-старший: защитить свою или чужую честь и правоту в бою не постыдно, а достойно. Но драка с тем, кто на тебя напал, и избиение того, кто слабее вещи несовместимые, посему задиры частенько приходили домой с разбитыми носами, а на родителей маленькой «защитни-цы справедливости» сыпались жалобы, на которые отец отвечал сдержанной улыбкой. Конечно, пришлось отучить дочь раздражаться по
пустякам и вестись на провокации: дескать, не стоит размениваться
и обижаться на убогих умом. Но если уж придется выбирать между
собственным спокойствием или возможностью выручить близкого человека выбирать нужно второе, не задумываясь.
Когда грянул ее двадцать второй день рождения, Кэрри еще не
понимала, что стала старше намного старше, чем ей самой хотелось
бы, чем она готова была стать. Только спустя неделю после экзаменов она со страхом осознала, что игры закончились, и ей предстоит
жить самой по себе, а она к этому совершенно не готова
Матушка уверяла дескать, ничего, привыкнет, сейчас устроит-12
Тайны Империи
ся на хорошую работу, продвинется, станет достойным человеком.
Отец был не столь оптимистичен. Выбирая между двумя разумными предложениями и видя, как ее веселая компания постепенно
редеет (двое ушли в военное училище, один улетел учиться в Орден
Звездных рыцарей, и Кэрри разместила на сайте по поиску работы
в нейросети свое резюме.
Предложения посыпались, как горох. Остановив выбор на трех
преуспевающих корпорациях, девушка наконец успокоилась. Ванесса Фостер была дочерью довольна, а Кэрри не воспринимала
работу в компании серьезно, для нее это было очередной забавой, шансом на людей посмотреть и себя показать А Бартоломью Фостер
только похвалил за рвение: он все еще настаивал, чтобы дочь не торопилась устраивать жизнь «на скорую руку». Возможно, девушка и
не прислушалась тогда к его словам, но где-то в глубине души след
они все же оставили
Юлия Каштанова
1. У истоков
Кэрри стояла посреди огромного круглого зала, на прозрачном
полу которого красовалась десятиконечная звезда. Что-то она, наверное, символизировала, но девушка не углублялась настолько серьезно в историю имперской архитектуры а символ был явно имперский. Честно говоря, она даже не старалась вникнуть в смысл, а в качестве красивых картинок напольная и настенные мозаики
смотрелись тоже весьма неплохо. Девушка ведь явилась сюда явно