Валентин подобрал сумку и вышел из квартиры, переполненный чувством собственного достоинства.
***
Мамонт взял в руки палочку. Коснувшись ею ящика, почувствовал себя глупо. Но собрался. Затаив дыхание, смотрел на невнятное свечение, на этот раз совсем небольшого размера, с Лехин кулак где-то.
Взял получившийся продукт и тщательно разглядел со всех сторон. Даже обнюхал. Только после этого вспомнил, что стоит выдохнуть. Впервые с самого утра Мамонт улыбнулся по-настоящему радостно. Сказать, что гора свалилась с его плеч значит, ничего не сказать. В последний раз нечто подобное он испытывал в девяносто третьем, когда айболит сказал, что Димон будет жить пуля прошла в миллиметрах от сердца.
Леха прокосолапил на кухню и заглянул в мусорное ведро. Вытащил крупные осколки чашки дурацкой чашки из дешевого фарфора с синими цветочками любимой чашки жены, подарок, блин, от бабушки. Сравнил осколки со свежеизготовленой целенькой чашкой и удовлетворенно хмыкнул. Составил вместе две ручки и хмыкнул еще раз выщерблены совпадали с точностью, как близнецы. В натуре, что подсознание творит
Леха отправил осколки обратно в мусор и снова не дыша поставил целую чашку обратно в шкаф, в который он сегодня утром за каким-то хреном полез своими медвежьими лапами. Хорошо хоть жены дома уже не было.
Почесал в затылке, прошел в гостиную и сделал еще одну точно такую же чашку. Береженного Бог бережет. Эту уже Леха убрал в сейф. Не в тот, за гравюрой, а в другой, о котором даже жена не знала.
Потом снова вернулся на кухню, держа волшебную палочку в руке. Склонившись над мусорным ведром, сломал потрясающий воображение прибор пополам. И, напрягшись, еще раз пополам. Раскрошил обломки в кулаке.
Понапридумают, уроды, мрачно сказал Мамонт. Сами не понимают, чего. В подсознании ты, значит, гений, ага. А если по жизни дебил?
Мамонт презрительно сплюнул. Прямо в ведро. После чего самолично выбросил мусор в мусоропровод. Подумал немного и отнес туда же картридж. На всякий, блин, случай.
Вчера и послезавтра
Апокалипсис А-по-ка-лип-сис.
До чего крепко увязло слово в голове битый час выкинуть не могу. Как маленькая липкая бумажка, приклеившаяся к пальцам тряси рукой, не тряси, никак не избавишься.
Апокалипсис.
Самое странное в душе нет ни боли, ни злости. Пустота. Даже страха, можно сказать, нет. Изредка налетит внезапным порывом леденящий ужас, сожмет костлявой рукой сердце и тут же отпустит. Все. Снова пустота. Только опять и опять тянет посмотреть на экран, что там наверху. Как будто что-то может измениться
Апокалипсис.
Дурацкое слово, почему оно прилипло именно ко мне? Я ведь никогда не был особо религиозен Да чего там, атеистом всегда был. А сейчас? Сейчас, наверное, самое время начинать верить в Бога. В последние дни жизни. Но я еще не успел как следует обдумать этот вопрос. Все-таки, умру я, скорее всего, еще не завтра, разобраться в себе успею.
Апокалипсис.
Наверное, сегодня все газеты вышли бы с таким заголовком. Ну, не все, но многие. Только газет больше нет. Ничего больше нет. Даже людей. Кучка выживших счастливчиков не в счет. Сколько их всего, интересно? Бронич считает, что порядка двух-трех тысяч. Я думаю, он преувеличивает. Не может быть так много фанатиков, вроде него, или случайно оказавшихся в подходящем месте, вроде меня. Сотня-другая от силы.
Впрочем, какая разница? Сколько бы их нас не было, все мы обречены. Мы тоже покойники не намного живее тех, что сгорели в адском пламени последней войны.
Фу, какой безобразный штамп!.. Стоило подумать о газетах, мысли пошли соответствующие. Не надо думать о газетах. Не надо думать о том, чего больше нет и никогда уже не будет. О газетах, кино, футболе о людях.
Чушь какая! О чем тогда думать? О том, что выжженная земля еще лет двадцать будет таить в себе невидимую, но смертельную опасность для человека? О том, что скоро все случайно выжившие умрут от самого банального голода, даже если найдут укрытие от радиации? Об этом бункере комфортабельном свинцовом гробе, зарытом в землю? О тусклой лампочке над головой? О Брониче?
Вот о Брониче думать не следовало. Он тут же нарисовался в дверях со своей обычной полуулыбкой на лице, а мне хотелось побыть одному. Интересно, это у него нервный тик, или Бронич действительно находит в сложившейся ситуации нечто забавное?
Бронич, а ведь ты идиот, поприветствовал я его.
Вот о Брониче думать не следовало. Он тут же нарисовался в дверях со своей обычной полуулыбкой на лице, а мне хотелось побыть одному. Интересно, это у него нервный тик, или Бронич действительно находит в сложившейся ситуации нечто забавное?
Бронич, а ведь ты идиот, поприветствовал я его.
Он внимательно посмотрел на меня своими совиными глазами. Зрение у Бронича стопроцентное, но впечатление всегда такое, словно он только что снял очки и ничего вокруг не видит.
Я тоже рад тебя видеть, Джефф! Не приведешь ли полностью цепочку умозаключений, которая привела тебя к столь печальному выводу?
Дьявол, как же меня раздражает его манера говорить! Я выдохнул и с трудом взял себя в руки. Никогда раньше не раздражала, напомнил я себе. А сегодня сегодня меня будет раздражать все, что угодно. И Бронич в этом совсем не виноват. В конце концов, я пока что жив только благодаря ему.
Пожалуйста! я широко улыбнулся. Вернее, оскалился. Ты построил себе этот склеп, потому что боялся ядерной войны, так?
Почти, Бронич тоже улыбнулся. Мое жилище ты можешь называть склепом, если тебе так больше нравится. Но я не боялся войны. Я знал, что она случится.
Допустим, я махнул рукой. Никогда не спорьте с фанатиками тем более, когда они оказываются правы. Пойдем дальше. Вчера ты мне убедительно доказал, что, следующие двадцать лет людям на Земле нечего будет кушать, даже если у них есть убежища, как у тебя у нас с тобой. Я опускаю ненужные подробности
Правильно! Ты все излагаешь исключительно точно, Бронич радостно закивал головой. Кретин какой-то Через какое-то время на поверхности можно будет находиться без фатальных последствий. Но вот есть то, что растет на земле, еще пятнадцать-двадцать лет нельзя.
Так какого же дьявола мой голос взвился помимо моего желания и я с усилием чуть приглушил громкость. Какого такого дьявола ты не запасся продуктами на эти двадцать лет?
На одного? тихо и вкрадчиво спросил Бронич?
Что? не понял я.
Я спрашиваю, мне нужно было забивать свой бункер провиантом на два десятка лет исходя из расчета на одного человека? он смотрел мне в глаза чуть склонив голову набок. Ну, точно сова!
До меня дошло, куда он клонит. Поэтому я не нашелся, что ответить.
Итак, я аккуратненько складываю в своем чулане продукты на двадцать лет. А незадолго до часа Икс ко мне по счастливому стечению обстоятельств заходит мой добрый приятель Джефферсон Маклин. Так ведь и случилось на самом деле, правда? Что же дальше? Мы живем с ним вместе, поглощая запасы из чулана. Идиллия! Но мы оба знаем, что их не хватит на двоих! И вот, в одно прекрасное утро, я просыпаюсь в своей постели с перерезанным горлом. Печально, друг мой, очень печально! Бронич сокрушенно покачал головой.
Любопытно, как бы ему это удалось? Проснуться с перерезанным горлом? Или это проявление его атрофированного чувства юмора? Но, он прав, конечно, прав.
Да ну Что ты такое говоришь, пробормотал я, не глядя, однако, в глаза собеседнику.
Не надо, Джефф, не надо! Бронич замахал в воздухе своими короткими толстыми руками. Не стоит оправдываться, не стоит прятать глаза. Инстинкт выживания это такой фактор, бороться с которым невероятно сложно. Между прочим, очень может быть, я бы первым решился запустить немного воздуха в твою яремную вену. И в конце концов, я не стал делать запасов совсем по другой причине.
Вот как? По какой же, позволь узнать?
У меня есть кое-что получше, нежели тонны консервов! Бронич выпятил и без того выпирающий живот и пару раз гордо хлопнул глазами.
Цианистый калий? спросил я, зевая. В эту ночь мне так и не удалось заснуть.
Ха! Ты не растратил своего чувства юмора, Джефф, это приятно. Правда, оно приобрело у тебя черный оттенок, но ведь это простительно в свете последних событий, не правда ли? Давай позавтракаем, друг мой, и твои мысли станут гораздо светлее.
Сомневаюсь, снова зевнул я. Но ты собираешься сказать мне, что у тебя есть такого, что заменит нам запасы продуктов?
Собираюсь, Джефф, непременно собираюсь! Бронич уже суетился возле холодильника. Но только после еды. Я великолепно выспался и теперь зверски голоден.
Бронич ты чудовище! я сглотнул.
Почему? он отвлекся от своих манипуляций с яйцами и ветчиной и посмотрел на меня, сложив руки перед собой. Почему, Джефф? Потому что не заламываю руки в великой скорби о человечестве? Потому что ночью не обливал слезами подушку, а использовал ее по прямому назначению? Потому что могу испытывать голод, нормальный человеческий голод? Бронич немного помолчал, будто ожидая от меня ответа. Я прагматик, Джефф, и не скрываю этого. Когда сделать что-либо не в моих силах, я ничего не делаю. Я не могу помочь миллиардам погибших людей. Я не мог им помочь и до катастрофы, хоть и был уверен в ее неизбежности. Что ты от меня хочешь? Зато, он поднял палец вверх, я смогу помочь тем, кто выжил.