3 ноября Ито Хиробуми стоя на палубе казематного броненосца Фусо, получил приказ императора, официально возглавить не только перевозку войск в Аннам, но и оккупацию, насколько можно, территорий этой страны. Император прочел слова Ито: Красный круг на нашем государственном флаге это не сургучная печать, которая «запечатывает» нашу империю, это символ, который предвещает вхождение страны в мировое содружество цивилизованных государств, благородный символ восхода диска утреннего солнца над линией горизонта.
Фото 11 Жена Ито Хиробуми Ито Умэко.
И слишком буквально это понял. Что необходимо силой принуждать другие народы вступать в нашу империю. Но, хоть дома и ждала преданная жена Умэко, чью фотографическую карточку Ито носил всегда с собой, которая спасла его у себя под юбкой в ходе одного из покушений. Но, необходимо было остаться здесь и провести военную кампанию блестяще.
9 ноября i881 года, маркиз Ито читает газету Нью-Йорк Таймс, где описывается перестрелка в Тумстоуне. Ито Хиробуми поразила ситуация, когда простые самураи могут сопротивляться власти. Откуда у простого человека столько наглости, нахальства и внутренней силы? нет, ему сложно понять варваров запада.
13 ноября дивизия дайсё Оку высадилась в области Винь, и стала отлавливать сторонников императора Аннама, и в каждом населенном пункте собирать дань и составлять списки людей готовых сотрудничать с Японскими властями. Маркиз Ито Хиробуми направился с инспекцией по двум провинциям, где уже хозяйничали японские войска. Само по себе захват двух провинций занимающихся зерном, небольшое достижение, но данное предприятие таит в себе множество плюсов:
Мы становимся на один уровень с Францией, так как они захватывают южную часть страны, а мы северную.
Создаем в Хайфоне великолепную военно-морскую базу и торговый порт, экспортирующий зерно.
Получаем множество подданных, а также рабов, для тяжелой работы на полях и плантациях нашей страны.
Все эти мысли Ито изложил в своем письме императору, с просьбой, пока в стране спокойствие, прислать самую мощную Гвардейскую дивизию, для скорейшей оккупации как можно большего числа регионов Аннама, причем, действовать надо сейчас, завтра будет поздно. Император милостиво дал согласие, и самые отчаянные самураи, сведенные в императорскую гвардию прибыли в Хюэ, начав прививать вьетнамцам японские обычаи. По пути, правда, в разговоре с командиром дивизии дайсё Ямагата и капитаном рейдера Кассуга Хэйхатиро Того.
Фото 12 «Касуги-мару» и «Кайё-мару» в ходе боя в проливе Ава
i
868 г.
Хэйхатиро Того, был уже опытным капитаном, понюхавшим пороху, и рассказывал: «на нашем отряде была огромная ответственность по доставке частей императорской гвардии в Аннам. Наш пароходофрегат был построен в Англии, город Каус, верфью Джон Самуэль Уайт и находится в отличном состоянии, вооружен одним 100-фунтовым (178-мм) орудием, четырьмя 40-фунтовыми (120-мм) и двумя 12-фунтовыми (76-мм) орудиями. Но, когда мы повстречались с крейсерами империи Цин: Чаоюн и Янвей, я как бы попался кораблям из будущего. Без рангоута, с огромными пушками, они могли пустить нас ко дну немедленно, и наша слабенькая машина в 300 лошадиных сил, несопоставима с их энергетической установкой в 2600 лошадиных сил».
Что вы предприняли? поинтересовался Ито.
Гордо проплыли, отдав положенный салют, спеша доставить гвардию по назначению.
После разговора с офицерами, маркиз Ито Хиробуми принял посла государства Аннам, принца Гифни, высокого образованного тайского полукровку с голландской кровью. Поклонившись, и преподнося дары, Гифни на отличном японском языке рассказал, о миссии государства Аннам жить в мире и согласии со всеми народами. И, что подлинная независимость дарована нам матерью природой вместе с энергонезависимостью, атмосферным электричеством, амальгамой, энергией пара и ветра. И тогда человек не тягловая сила, а творец и созидатель. И теперь Французы, которым наподдавали на европейском континенте. Тут маркиз Ито прервал посла Гифни, и произнес:
И Вы, и я изучали географию, и стоит о Европе правильно говорить как о полуострове, большом, но полуострове. Тем более все материки начинаются на букву а: Азия, Африка, Америка, Австралия и Антарктида, пусть она сейчас обледенела, неизвестно, что будет завтра. И тогда Европу стоит называть Атлантидой, тем более, что ее омывает Атлантический океан, все становиться на свои места.
Фото 13 Захват бак Нинха во время Тонкинской кампании.
Хорошо, согласился посол Гифни, и ответил, не будем называть проклятую Европу материком, а назовем полуостровом. Моя страна Аннам, хочет пожертвовать самым дорогим, что у нас есть, это территории: Хонгай с 340 тысяч человек населения, Винь с 553 тысячи человек населения и Тамки с 276 тысяч человек населения, переезжать они вряд ли будут, некуда, да и незачем, так что мы передаем власть распоряжаться миллионом наших граждан, в обмен на милость японского императора. Не скрою, что хочу отгородиться как от надменных Цинских чиновников, и жадных Французских солдат, и жить в мире и процветании еще долгие годы.
Но, ведь три наши провинции будут разъединены?
Зато здесь куча ресурсов и удобные гавани для флота? лукаво подмигнул Гифни, да и тайки для доблестных солдат японского императора сделают все, что пожелаешь.
Маркиз Ито задумался: С одной стороны заманчивое предложение, и буквально сразу высадившись в Аннаме, получить три провинции. С другой стороны, что это за провинции? Так барахло. Но, с другой стороны это только первая ласточка в Японском флаге, который собирает вокруг себя и все остальные народы. Но не стоит недооценивать и Францию, если хапнуть слишком много, можно нарваться на агрессию с их стороны, а этого ой как не хочется. И маркиз предложил посланнику сыграть в игру:
Что может быть из французского флота использовано при покорении Аннама?
Наверное, самые мощные корабли французского флота, броненосцы Кольбер, Тридент, Редутабль, а также чуть более старые Ришелье, Фридланд, Маренго, Океан или Сюффрен, ответил посланник Гифни.
Слишком много для Вас чести, рассмеялся маркиз Ито, самое подходящее пара броненосных корветов Альма, и новейший броненосец Ла Галисоньер, вступивший в строй в прошлом году.
Думаю, Вы правы.
Предлагаю пари, вы с помощью моих офицеров командуете французскими броненосцами, а я нашим отрядом в виде моделей с пушками. Победите меня, или хотя бы достойно продержитесь, я приму Ваше предложение.
И сражение на тактической доске началось. Помогали маркизу Ито и посланнику Гифни, флаг-офицеры Миято и Сеймо.
Миято громко объявил вводные будущего противостояния:
Противников разделяют тридцать кабельтовых, курс кораблей встречный, противники идут на десяти узлах каждый, итого скорость сближения три кабельтова минута.
Я представил идущий против себя французский флот, сказал маркиз Ито. Развевающиеся флаги, паруса и отчаянная храбрость присущие Галльским петушкам.
А, я вижу японские суровые корабли, от которых пока непонятно, что ждать, резюмировал Гифни.
Противники открыли огонь одновременно, произнес флаг-офицер Миято.
Бортовой залп и количество выстрелов в минуту, на японских и французских кораблях одинаково, но французы имеют преимущество в виде батареи среднекалиберных орудий на безброном крейсере Дюкень, правда, идущим концевым в отряде.
Время боя прошло три минуты, отряды выпустили по пятнадцать снарядов, французы стреляли, обратил Миято свой вопросительный взор на Гифни, и тот, смущаясь, ответил:
На броненосец Фусо.
Японский отряд, который до противников отделяет двадцать один кабельтов, стреляет по? и Миято поглядел на маркиза Ито, и, испугавшись своей смелости, потупил взор. Но, маркиз все понял и ответил:
По безброному крейсеру Дюкень, крейсер не только безбронный, но и на двадцать процентов длиннее броненосца, значит попасть по нему легче. Чугунными фугасными снарядами, добавил Хиробуми.
Вторые три минуты проходят, объявил флаг-офицер Сеймо, смотря, как маркиз и посланник длинными палками поправляют курсы своих эскадр. Если французы шли вперед как стадо бизонов, то японцы приняли чуть влево, и полноценно смогли использовать всю свою артиллерию.
В крейсер Дюкень попал 9,44-дюймовый снаряд с японского броненосца Фусо, торжественно огласил флаг-офицер Миято, он попал в ют крейсера, и своими крупными чугунными осколками уничтожил открыто стоящее 19-сантиметровое орудие на бортовом спонсоне9 и повредил бизань10 мачту. Семидюймовый снаряд попал в центральную часть крейсера, и пробил борт, но отличная выручка французских моряков позволила им быстро и оперативно заделать пробоину. Ситуацию сгладило, еще и то, что на французском флоте внедрен пластырь Макарова.