Я не знаю, как это объяснить, говорила Эмили, явно с трудом подбирая слова. Но Эрик как-то говорил мне, что ему страшно не хватает общения с Дэнни, и я чувствую то же самое. Нам очень жаль, что мы не проводим с ним столько времени, как раньше.
Но большая часть тех часов была пустой тратой времени! Пара дала возможность родителям испытывать только чистую радость от общения с детьми и, соответственно, более эффективно использовать свое время.
Мысленно я видела раздраженные письма, приходившие от Эмили и от других отцов и матерей, которые жаловались на недосып, на то, что возня с детьми превращает их мозги в кашу. Воспитание занимало слишком много времени вот какую проблему требовалось решить.
Все так, отвечала мне Эмили. Но я не уверена, что понимаю, что значит «чистая радость». Мы с Эриком тратили долгие часы на то, чтобы накормить Дэнни; мы подолгу рассматривали его какашки, мы из кожи вон лезли, чтобы заставить его уснуть; мы чувствовали себя сверх меры усталыми и отупевшими. Но каждый раз, когда мы смотрели Дэнни в глаза, мы были счастливы. Сейчас мы проводим с ним по полчаса в день, не больше читаем ему или играем; но даже эти считаные минуты кажутся нам слишком долгим сроком. Мы теряем терпение. Странно, но чем меньше времени мы проводим с Дэнни, тем меньше нам этого хочется. И, как нам кажется, это неправильно.
Дедал, на крыльях твоих солнце плавит воск
* * *мозжечковая миндалина, гипоталамус, префрональная кора головного мозга, ольфакторные луковицы все они активируются поведенческими сигналами младенца, которые включают процесс адаптации на гормональном уровне и касаются таких гормонов, как окситоцин, глюкокортикоиды, эстроген, тестостерон и пролактин, отвечающих за обеспечение родительских функций и моделей поведения
Я закрыла книгу и потерла виски.
Недостаток сна, тревога, провоцируемая плачем ребенка, постоянное беспокойство за крайне хрупкое и столь требовательное существо, которое полностью зависит от тебя, все это преображает еще неопытных родителей, вплоть до химического состава их крови, а также структуры и функций мозга.
Поэтому чистая радость, ничем не замутненное удовольствие от общения с ребенком это фикция. Сам характер отношений, связывающих родителей с их чадом, требует от первых полной самоотдачи в том, что касается времени и энергии, и это полностью изменяет отца и мать. Но точно так же и ребенку нужны и время, и энергия, чтобы вырасти.
Усталость и тревога неотделимы от истинного счастья отцовства и материнства.
Процесс воспитания ребенка нельзя свести только к получению чистой радости, отдав в механические лапы роботов все сложные, а подчас и неприятные аспекты, к нему относящиеся. К тому же большинство родителей не только не отказываются, но и желают пережить физические и неврологические изменения, сопряженные с отцовством и материнством.
Конечно, мне следовало хорошенько подумать, прежде чем приступить к этому проекту. Разве я отказалась бы от бессонных ночей и чреды обреченных на провал попыток создать и усовершенствовать удачную, готовую к реализации машину? Победа кажется особенно сладкой, когда ей предшествуют напряженный труд, усталость, а подчас и боль. Только тогда мечты о невозможном становятся реальностью.
* * *По собственному желанию или уволили? спросила Эми, протягивая мне чашку чая. Я сама приготовила. Исключительный вкус. А то роботы портят чай почти холодной водой.
Мой подпольный проект был закрыт. Как только я поняла, что у Пары нет будущего, я во всем созналась. Мои неоправданно рискованные опыты стоили компании немалых денег. Конечно, меня следовало уволить.
Ни то ни другое, ответила я, с благодарностью принимая чашку. Меня перевели в другой отдел.
Эми приподняла бровь.
У него пока нет названия, пояснила я.
И чем же вы будете заниматься?
«Шака. Когда стены падут».
Поразмыслив мгновение, Эми улыбнулась:
Понимаю. «Неизвестные в неизвестном».
Это лишь одно из возможных имен, кивнула я. Другое «Отдел деревенских мышей».
Мы рассмеялись.
Рон и Джек решили, что компании крайне важно иметь группу, которая сфокусировала бы свое внимание на новых и даже неожиданных перспективах развития. Вошедшие в нее художники, экологи, специалисты по вопросам этики, антропологи, культурологи, эксперты по проблемам окружающей среды и прочие сотрудники не имели никакого отношения к робототехнике. Мы оценивали новый продукт с точки зрения непредвиденных последствий его внедрения, собирали данные, которые помогли бы предусмотреть и предотвратить провал проекта (как в случае с моими крысами), и, в целом, действовать как некий корпоративный источник пессимизма, способный уравновесить излишний оптимизм инженеров. Мое имя в компании стало синонимом провала так кто лучше, чем я, подходил для того, чтобы стать членом такой группы?
Ни то ни другое, ответила я, с благодарностью принимая чашку. Меня перевели в другой отдел.
Эми приподняла бровь.
У него пока нет названия, пояснила я.
И чем же вы будете заниматься?
«Шака. Когда стены падут».
Поразмыслив мгновение, Эми улыбнулась:
Понимаю. «Неизвестные в неизвестном».
Это лишь одно из возможных имен, кивнула я. Другое «Отдел деревенских мышей».
Мы рассмеялись.
Рон и Джек решили, что компании крайне важно иметь группу, которая сфокусировала бы свое внимание на новых и даже неожиданных перспективах развития. Вошедшие в нее художники, экологи, специалисты по вопросам этики, антропологи, культурологи, эксперты по проблемам окружающей среды и прочие сотрудники не имели никакого отношения к робототехнике. Мы оценивали новый продукт с точки зрения непредвиденных последствий его внедрения, собирали данные, которые помогли бы предусмотреть и предотвратить провал проекта (как в случае с моими крысами), и, в целом, действовать как некий корпоративный источник пессимизма, способный уравновесить излишний оптимизм инженеров. Мое имя в компании стало синонимом провала так кто лучше, чем я, подходил для того, чтобы стать членом такой группы?
Спасибо за то, что взялись за разбор обломков! сказала я.
Эми отмахнулась.
Мне всегда это удавалось разгребать завалы, оставленные другими. Может быть, это потому, что я с самого начала сомневалась в успехе грядущего автоматического чуда? Но я с радостью возьмусь за доводку ваших крыс. Они классные!
Я действительно наломала дров? спросила я.
Да не особо, ответила Эми.
И принялась объяснять, что с благословения Рона и Джейка она взялась модифицировать и саму Пару, и ее программное обеспечение, чтобы адаптировать их к менее амбициозным целям мой робот будет просто помогать переутомленным родителям, но не станет заменять их собой. Компания не планирует дарить родителям «чистую радость». Нет, роботы будут скорее «на подхвате», делая лишь то, о чем их попросят родители, и сразу же уходя в тень, как только нужда в них отпадет. Некоторые группы поддержки матерей, страдающих постнатальной депрессией, уже высказали интерес к этому проекту как средству обеспечения реабилитации своих клиентов.
У вас правильные мысли, детка, сказала Эми. Иногда, правда, вы слишком ускоряетесь и падаете с обрыва, но как нам иначе узнать, как далеко мы вообще можем зайти?
Это звучит почти как Единый и Единственно Верный Миф.
Я верующий скептик, отозвалась Эми. Техника вещь замечательная, но в ее природе заложен импульс создавать все новые и новые проблемы. Машины, как и крысы, являются частью природы, и наши жизни переплетены и с теми, и с другими. «Молот Гефеста поднят».
Спасибо, что напомнили! сказала я. Вы должны прийти на следующей неделе в мой офис.
Зачем?
Мы проведем вам сканирование мозга.
Но это невозможно! воскликнула Эми.
Я не в буквальном смысле! Хотя, с другой стороны, как мы узнаем, что это невозможно, если не попробуем?
Я с трудом сохраняла серьезное выражение на лице. Откуда мне было знать, что она готова попасться на удочку?
Я не хочу, чтобы какой-то робот щеголял аналогом моего мозга.
Покачав головой, я сказала:
Желательно, чтобы вы пришли и рассказали нам какие-нибудь истории, чтобы мы могли позаимствовать немножко вашего цинизма. Я думаю, нам это будет полезно.
Эми кивнула.
«Топор Гимли готов».
Почему я верю в роботов: Кен ЛюМне нравится писать о роботах, потому что я знаю: когда-нибудь они станут править миром. Поэтому мне кажется разумным, готовясь к неизбежному, подготовить для себя некий плацдарм и показать нашим будущим хозяевам и господам, что я могу быть им полезен как певец их величия и совершенства.
P.S. В случае, если победят люди, считайте предыдущий абзац маскировкой, которую я использую, чтобы успешно проникнуть в генеральный штаб армии роботов и вести там подрывную работу.
P.S.S. Но если победят роботы, предыдущий параграф следует читать как попытку, в их интересах, добиться доверия воинов людского сопротивления.
P.S.S.S. Может быть, проще было бы написать о своей любви к феям?
Тим Пратт
Шепотом, при лунном свете[3]
Эмили Юань, смертная, директор Собрания Редких книг в библиотеке фей, направляясь на работу, каждый день выбирала новый маршрут. Иногда, выйдя из своего дома в Окленде, она шла по тротуару, поворачивала за угол и почти сразу оказывалась в своем офисе в ином мире. В другие дни Эмили доходила до берега озера Мерритт, где, окутанная таинственной пеленой тумана, на воде качалась маленькая, украшенная изумрудами лодка («корыто Харона», шутила Си-Си, ее приятельница и сотрудница), на которой она плыла по странным, инфернального вида водам на остров там стояло здание библиотеки. А однажды утром, раздернув в ванной занавесь, она с удивлением обнаружила там стол выдачи, что стоял в читальном зале. Нелепость! Пришлось просить технический отдел скорректировать каналы трансфера.