Знаешь, что сейчас испытываю? спрашиваю у Риты, когда мы, в полном молчании, приканчиваем порцию довольно сносной картошки.
Не знаю, честно признается жена.
Смотрю на нее и ловлю себя на мысли, что тоже не умею читать ни ее эмоций, ни ее настроения. А ведь раньше все было иначе. Я просто разучился.
Что машина времени вполне себе реальное изобретение.
Рита хмурит брови, берет чизбургер, разворачивает его, но, немного подумав, откладывает в сторону. Гадаю, что тому причиной нежелание портить фигуру, или токсикоз. В последний момент удается сдержаться и не задать тот вопрос, который тревожит больше остальных.
Что ты имеешь ввиду? спрашивает она.
Что вот такие моменты и возвращают нас в прошлое.
И тебе нравится в этом прошлом?
А тебе?
Смотрим друг на друга несколько бесконечных секунд. Рита не выдерживает прямого взгляда первая. Отводит глаза, чуть опускает голову.
Перестань отвечать вопросом на вопрос, Григорьев.
Да, мне очень нравится в нашем с тобой прошлом, признаюсь откровенно, и Рита вновь смотрит на меня этими своими безумно красивыми глазами. И все же, ответь и ты.
Жена прикусывает нижнюю губу, как будто тоже едва сдерживается, чтобы не сказать то, что само просится наружу.
Быстро кивает, и делает вид, что увлечена стаканом сока, который вертит в руках.
Ты не изменила своего желания? вдруг выпаливаю я, даже не успев обдумать того, о чем спрашиваю.
Рита втягивает в себя кислород двумя рваными вдохами. Сначала кажется, что она произнесет те слова, которых так жду.
Что я прогоню к херам оператора, мы просто поговорим, после чего пообещаем друг другу начать все с начала и больше не допускать тех ошибок, которые привели к этому краху.
Но следом на лице Риты появляется уже знакомое мне выражение с привкусом холода. Она уверенно мотает головой.
Это злит, но злость приходится сдержать.
Давай возвращаться, говорю отстраненно, поднимаясь на ноги и мгновением позже отодвигая стул Риты.
Хочется услышать, что она бы хотела остаться на нашем «первом» свидании, но жена просто идет к выходу, давая понять, что согласна нам нужно возвращаться.
Правда, всего лишь на шоу.
Ян Александрович, сегодня мы снова поговорим с вами наедине.
Вроде бы, к этому начинаю привыкать, хотя, мне всегда казалось, что на подобную терапию супруги должны ходить вдвоем. Но здесь, на этом реалити, видимо, свои правила. И организаторы будут думать прежде всего о рейтингах и зрелищности. Об этом ни мне, ни Рите забывать не стоит.
Я слушаю, Марта.
Как впечатления от вашей с Ритой поездки? дежурно улыбается мне психолог.
Хорошие.
И вам, и вашей жене все понравилось?
Более чем.
Марта поджимает губы. Видимо, недовольна моими односложными ответами. Впрочем, мне плевать.
Скажите, Ян вы любите Риту?
Вопрос даже не ошарашивает. Обескураживает настолько, что я сижу и какое-то время с непониманием смотрю на психолога.
Моя жена была у вас на таком же разговоре? отвечаю вопросом на вопрос, подаваясь к Марте.
Снова вижу недовольство, но, учитывая тот факт, кто платит за весь этот балаган, психолог умудряется его скрыть.
Была.
И что ответила на такой же вопрос?
Марта снимает очки, протирает их, не глядя на меня. Вновь водружает на нос и, чуть улыбнувшись, теперь уже более тепло, признается:
Ей этот вопрос мы не задавали.
Понятно. Не хотят услышать то, от чего у меня самого позвоночник холодом сковывает. Что чувств со стороны Риты больше нет.
Я люблю свою жену, отрезаю глухим тоном и поднимаюсь из-за стола. Если бы не любил, меня бы здесь не было.
Не дождавшись ответа, выхожу от Марты. Нужно будет крепко задуматься о том, не стоит ли прекратить все это, смирившись с обстоятельствами и непониманием.
Хотя, кажется, вот-вот грядет тот самый разговор, который и должен расставить все точки над «i». Когда и я, и Рита обнажим то, что тщательно скрываем. А уже после
Что будет после, в данный момент я даже боюсь представлять.
Рита, если вы будете так уклончиво отвечать на все мои вопросы, ничего не получится.
Марта смотрит на меня с молчаливым осуждением. Наверно, не будь Ян спонсором этого шоу, и психолог уже давно прекратила бы попытки со мной поговорить, сопроводив их на прощание напутствием на чистом русском. Но зная, кто платит за этот бал, она терпеливо ждет и это вызывает у меня приступ отвращения. Не к ней, нет. К собственной жизни, где люди ищут контакта с тобой не из-за того, что ты им нравишься, а только потому, что твой муж чертовски богат. Бесконечный круг лицемерия, в котором я верчусь, как запертая наглухо белка.
Марта, послушайте, решаю начать разговор прямо. Вы делаете свою работу, но я хочу сказать вам честно я не намерена обсуждать те вопросы, на которые вы пытаетесь получить ответы.
Но это часть шоу и вы согласились в нем участвовать, возражает она, наклонив голову и изучающе на меня глядя. Для чего тогда вы здесь, Рита?
Для чего я здесь? Хороший вопрос, который я и сама себе задаю. И раз за разом понимаю первоначальная цель дождаться от мужа честности сейчас перетекает в нечто совсем неожиданное. В потребность понять Яна и его мотивы. Понять саму себя.
Мой муж решил участвовать и я последовала за ним, как поступила бы любая хорошая жена, не так ли? отвечаю психологу и губы сами собой изгибаются в горькую усмешку.
А вы считаете себя хорошей женой?
Снова вопрос прямиком по больному месту. Считаю ли я себя таковой? Я сделала, кажется, все, чтобы быть идеальной. Но сейчас все чаще понимаю, что чем более безупречной пыталась быть, тем дальше это оказывалось от понятия хорошей жены. Такой, какой хотела бы являться на самом деле.
Нет, признаюсь хрипло.
А почему?
Господи, каким же глупым все кажется сейчас, когда говорю с этой посторонней женщиной. Глупым и простым одновременно.
Потому что я не такая, какой хотела быть.
И что вам помешало?
Она ловко ведет меня к тому, о чем следовало подумать уже давно. Подумать и переоценить. С нарастающим чувством тревоги я покорно следую по пути, проложенному психологом. Хочу и одновременно боюсь прийти к выводам, теперь кажущимся весьма очевидными.
Помешали мои молодость и глупость, усмехаюсь устало. А главное моя внушаемость.
Поясните, мягко просит Марта.
Моя свекровь, слова даются тяжело, словно каждое неподъемная гиря, которую пытаюсь с себя скинуть. Это настоящая добровольная пытка, но я продолжаю:
Она никогда не одобряла наш брак. Считала, что я не их круга и была абсолютно права. А я я так боялась, что со временем Ян поймет, насколько я не вписываюсь в его жизнь, что сделала все, чтобы стать его достойной. Чтобы доказать этой женщине, что заслуживаю быть рядом с Яном.
И у вас получилось?
Измениться да, выдыхаю с болью. Заслужить ее одобрение нет.
Рита, ваши отношения с мужем ведь постепенно ухудшались? Вы не думаете, что это может быть связано с переменами в вас?
А я не думаю, я уже в этом уверена. По позвоночнику ползет холодок ужаса. Что, если я сама виновата во всем, к чему мы теперь пришли?
Что я натворила? шепчу в ужасе и в ответ слышу успокаивающее:
Вы забыли о важной вещи, Рита. Ян полюбил вас такой, какой вы были.
«Меня трогало в тебе все. Даже твоя наивность»
Не дождавшись реакции, психолог продолжает:
Скажите, вы довольны своей нынешней жизнью?
И тут я уже не выдерживаю:
Нет! буквально выкрикиваю в ответ, вскакивая с места. И на этом с меня довольно!
Никогда не поздно все изменить, последнее, что доносится мне в спину.
Весь ужас ситуации постепенно доходит до меня, ввергая в глухое отчаяние. Вернувшись к себе, запираю дверь на ключ, не желая сейчас никого видеть. Слишком многое нужно обдумать. Слишком со многим попытаться примириться.
Я потратила годы на то, чтобы заслужить чужое одобрение. Я позволила убедить себя в собственной никчемности. Я допустила, чтобы мои мечты и цели отошли далеко на второй план. Я посвятила мужу всю жизнь, хотя он об этом вовсе не просил. Возможно, я своими же руками разверзла ту пропасть, в которую мы скатились.
Но разве мое чувство вины способно оправдать его молчание? Если все пошло совсем не так, почему он не дал мне понять, что мы движемся вовсе не в том направлении? И почему он пошел самым простым путем решения проблем, в то время как я ради него перевернула вверх тормашками всю свою жизнь?
Эти мысли мучают меня всю ночь. А наутро я делаю наконец то, что следовало сделать давно.
Впервые за годы брака, поднимаясь с постели, я не бегу покрывать свое лицо штукатуркой в отчаянной попытке замазать эти совсем не аристократичные веснушки. Я просто умываюсь и, не нанося косметики, выбираю самую удобную одежду из того, что у меня есть. К черту дорогостоящие бренды и дресс-код! Я облачаюсь в простую белую рубашку и беспородные джинсы, подвязываю волосы платком и, прихватив то, к чему не прикасалась годами, выхожу в сад.
Стоит еще совсем раннее утро. Стрелки часов едва подползают к шести. Я с молчаливым удовольствием вдыхаю свежий, влажный после дождя воздух и, расстелив плед, плюхаюсь прямо на траву, не заботясь абсолютно ни о чем.