Опасные пациенты. От Йоркширского потрошителя до братьев Крэй: где лечатся и как живут самые жестокие преступники Великобритании - Эмма Френч

Джонатан Леви, Эмма Фрэнч

Опасные пациенты. От Йоркширского потрошителя до братьев Крэй: где лечатся и как живут самые жестокие преступники Великобритании

Jonathan Levi and Emma French Inside Broadmoor

Text copyright © Jonathan Levi and Emma French, 2019 Originally published in the English language in the UK by John Blake Publishing, an imprint of Bonnier Books UK, London. The moral rights of the authors have been asserted.

© А.П. Шустова, перевод на русский язык, 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

ДЖОНАТАН ЛЕВИ успешный телевизионный руководитель и номинированный на премию Британской академии кино и телевизионных искусств режиссер документальных фильмов. Он был первым человеком, который получил полный доступ к пациентам и персоналу Бродмура, чтобы сделать высоко оцененный прайм-тайм-сериал ITV, освещающий поразительные идеи в умах некоторых из самых известных британских психически больных пациентов.

Доктор ЭММА ФРЭНЧ пишет о том, как отдельные люди, места и истории попадают в заголовки газет и захватывают воображение общественности. Среди ее книг «Продажа Шекспира Голливуду» (Selling Shakespeare to Hollywood) и «Хаттон Гарден: внутренняя история» в соавторстве с Джонатаном Леви.

Имена всех ныне живых пациентов были изменены по причине неприкосновенности частной жизни и для их защиты, а также для защиты семей жертв.

Пролог

Будет много времени для вопросов. А пока медсестры и охрана были полны решимости прорвать смертельную баррикаду, которая удерживалась уже девять часов внутри маленького уголка ада, созданного местным убийцей Робертом Бобом Модсли. Боб и его компаньон Дэвид Чизмен заперлись внутри вместе с третьим пациентом, Дэвидом Фрэнсисом, известным педофилом. Очевидно, он разозлил Боба и Дэвида, устроив гомосексуальное нападение на одного из их друзей. Однако, по информации внутренних источников, эти двое с большим удовольствием воспользовались бы возможностью «броситься на сотрудника».

Дэвида Фрэнсиса связали по рукам и ногам и бесконечно пытали на протяжении всего периода, что удерживали его в тесном, душном блоке. Дородные и суровые, какими обычно были в те времена бродмурские санитары, не могли проникнуть в палату Боба Модсли. В конце концов, избавив его от агонии с помощью импровизированной удавки, мужчину выставили перед люком камеры, чтобы бродмурский персонал, который так ничего и не смог сделать, мог посмотреть на своего пациента.

КОГДА НАКОНЕЦ УДАЛОСЬ ПРОНИКНУТЬ В КОМНАТУ БОБА, ПЕРЕД ГЛАЗАМИ ПРЕДСТАЛА УЖАСНАЯ КАРТИНА С ЖЕРТВЫ ЧАСТИЧНО СОДРАЛИ КОЖУ.

Вероятно, делали они это, пока жертва была еще жива, о чем свидетельствовали страшные крики, эхом разносившиеся по Бродмуру во время пыток. Одна из первых медсестер, прибывших на место, указала на наличие «спермы, вытекающей из каждого отверстия» жертвы. Сотрудница была настолько потрясена, что до сих пор не может вспоминать об этом, хотя с тех пор прошло не одно десятилетие. По словам другого источника, цитируемого в прессе, вид замученного и убитого Дэвида Фрэнсиса был чудовищен: голова была «расколота, как вареное яйцо», из нее торчала ложка, а мозг частично отсутствовал.

Более 40 лет спустя этот инцидент 1977 года остается, пожалуй, самым печально известным преступлением, произошедшим в стенах Бродмура,  и, безусловно, существует большая конкуренция за эту сомнительную честь. Как выразился один из сотрудников, «интенсивную терапию перенесли из одного отделения в другое. Оба пациента еще живы, но живут не в Бродмуре. На них подали в суд, и они получили тюремные сроки. Их следовало вернуть в Бродмур. Но инцидент изменил весь порядок». Понятно, что сотрудники бывшие и настоящие все еще тщательно изучают каждую деталь.

Как это случилось. Почему это произошло. Может ли это когда-нибудь повториться?

Вступление

Бродмур. Немногие топонимы в мире вызывают такой глубокий отклик и страх. На протяжении более 150 лет в этом учреждении содержались самые жестокие, опасные и безумные преступники с психическими расстройствами в Великобритании, включая педофилов, убийц и каннибалов. В 2019 году это также место, откуда чуть менее 200 очень уязвимых мужчин звонят домой.

Расположенный на холме над живописным поселком Кроуторн, Бродмур выглядит величественно, это готическое здание викторианской эпохи поражает воображение. Когда большинство людей думает о Бродмуре, они вспоминают о его более печально известных обитателях: Ронни Крэе[1], Чарльзе Бронсоне[2] (про обоих сняты художественные фильмы «Легенда» и «Бронсон», главные роли и в том и в другом сыграл Том Харди), Питере Сатклиффе[3], Кеннете Эрскине[4]. Все они стали легендами по неправильным причинам. Многие из этих пациентов были заключенными в 1980-х годах, в Британии времен Маргарет Тэтчер, когда Бродмур был наиболее известен и больница постоянно мелькала в заголовках бульварной прессы.

Но Бродмур меняется, развивается, как это всегда происходило на протяжении многих лет. Вскоре больница переедет в новое здание. Сохранит ли она свою репутацию места заключения самых опасных преступников, еще предстоит увидеть. Но за время, проведенное в беседах с заключенными и персоналом, мы убедились, что пациенты не являются абсолютными злодеями или легендами, кричащими, чтобы им подражали. Нет, правда о Бродмуре гораздо сложнее и интереснее.

Бродмур это огромный кампус с многочисленными зданиями, разбросанными по большой территории, и удивительно красивыми садами с потрясающим видом на окружающую сельскую местность я не то чтобы призываю вас там остановиться, ибо, как сказал один из пациентов: «Это прекрасный вид, но он никогда не меняется».

Главная парковка в Бродмуре всегда переполнена, поэтому мы обычно паркуемся на забитой стоянке, рядом с местом, где будет новая больница. Лист бумаги формата А4 должен быть заполнен ПОСЕТИТЕЛЕМ NHS, а номерной знак четко записан и отображен на приборной панели. За все наши многочисленные визиты мы ни разу не видели ни одного работника парковки, но каждый раз добросовестно заполняли эту форму. Огромные строительные машины грустно стоят неподалеку, и брезент на площадке хлопает на ветру. В этой открытой части Беркшира очень часто идут дожди. Здесь много деревьев, в основном жалких, с веретенообразными стволами и кривыми ветвями.

От переполненной автостоянки для посетителей нужно пройти по тропинке, которая ведет в какой-то лес. Это похоже на прогулку в центр активного отдыха, но там нет ни велосипедистов, ни детей в колясках или на самокатах. Раз услышав истории о побегах, здесь трудно не дрожать от страха.

МЫ УБЕДИЛИСЬ, ЧТО ПАЦИЕНТЫ БРОДМУРА ЭТО НЕ АБСОЛЮТНЫЕ ЗЛОДЕИ ИЛИ ЛЕГЕНДЫ, КРИЧАЩИЕ, ЧТОБЫ ИМ ПОДРАЖАЛИ. НЕТ, ПРАВДА О БРОДМУРЕ ГОРАЗДО СЛОЖНЕЕ И ИНТЕРЕСНЕЕ.

На вершине крутого холма появляется первый крупный план стены из красного кирпича. Рядом пустое здание с тесными, жуткими туалетами. Оттуда всего одна минута ходьбы до главного входа в больницу. Когда-то здесь был парадный вход с часовой башней и викторианской аркой. Он все еще там, но теперь находится в задней части здания, не обслуживается и заброшен, а на его месте расположен скромный парадный подъезд в муниципальном стиле.

Автоматические стеклянные двери открываются при приближении, а справа несколько маленьких прозрачных шкафчиков из плексигласа. Приемная в центре, как у врача общей практики: чистая, с плакатами на стенах и бумагами для заполнения. В отличие от обычной приемной врача, здесь посетителей отделяет стеклянный экран, на плакатах изображены запрещенные предметы, а слева рентгеновский аппарат, как в аэропорту, для сумок и рентгеновская арка, через которую нужно пройти самому человеку. Стойка регистрации часто остается без присмотра, и, когда кто-то из охраны возвращается к своему столу, он иногда кажется сбитым с толку тем, что пришел какой-то посетитель.

Охранники могут выглядеть непринужденно, но при этом они следят за каждым вашим движением. Фотографии сделаны, отпечатки пальцев сверены на высокотехнологичных сканерах, ключи проверены, так что все вещи можно поместить в один из шкафчиков. Они, как правило, всегда полны, и айфоны, ключи от машины и сумки выстраиваются в очередь, выставленные на всеобщее обозрение, но запертые в этих странных маленьких прозрачных шкафчиках. Существует длинный список запрещенных предметов. Гадаешь, спрашивая себя: есть ли у меня в кармане коробка для компакт-дисков, о которой я забыл? Блокнот с металлической пружиной? Острые ключи или перочинный нож? Это такая же вспышка страха, как при словах «нечего декларировать» в аэропорту по дороге домой. Необоснованное, но настойчивое чувство вины.