Вышла из подъезда и осмотрелась по сторонам.
Долго ждать не пришлось. Сверкающий черный внедорожник, свернувший с главной дороги к подъездам, узнала сразу. Он остановился у тротуара, и щелкнула бронированная дверь. Сердце дико заколотилось. Даже не знаю, от чего: от предчувствия встречи с Тихоновым, или от страха. Но казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди и останется на неровном асфальте.
Сглотнув, я робко шагнула к машине. За рулем был сам Тихонов. Охраны не было.
Ну, что ты там жмешься, Ксения? окинув меня цепким, оценивающим взглядом, усмехнулся он. Давай, садись. А то замерзнешь стоять в таком тонком пальто на ветру.
Я шагнула навстречу, и вдруг осознала назад пути нет. Отступать некуда. Обернулась в последний раз на покосившуюся дверь старенького подъезда, будто ища поддержки, и обреченно выдохнула: некому меня там поддерживать.
Втянув грудью холодный воздух, чтобы хоть как-то унять биение сердца, юркнула в приоткрытую дверь и устроилась на переднем сиденье рядом с ним.
Дверь тут же захлопнулась. Меня обволокло приятное тепло, аромат корицы, сладковатая туалетная вода Тихонова, и отчего-то это все очень нервировало.
Сейчас он не был злым. Скорее, расслабленным. Я притихла и из-под опущенных ресниц осторожно изучала его самого. С другой, неведомой ранее стороны.
Тихонов посмотрел на меня. Пронзительным, острым взглядом. Будто прощупывая.
Руслан Георгиевич, можно, я в понедельник до обеда отлучусь ненадолго?
Жутко нервничая, начала теребить замок лаковой сумочки: вдруг откажет?
Куда? угрожающе приподнял бровь он.
В онкоцентр. Там квоты дают на бесплатные лекарства только тем, кто достоин квот мало, а достойных очень много. Папа сказал, что будет ждать квоту. А я хочу узнать, сколько стоит то, что так нужно папе.
В обход него, значит? усмехнулся Тихонов.
Вроде как в обход, да.
Тарас тебя отвезет. Придешь на работу, распечатаешь два договора с Прагой и поедешь. Меня утром не будет. Но к обеду вернись, к нам чехи прибудут с деловым визитом.
Спасибо, я выдохнула, и даже немного расслабилась.