Если ты такая приличная, Ксения, то зачем полетела в цепкие лапы Крылова? Как ночной мотылек на свет раскаленной лампы, честное слово! Знаешь, что происходит с мотыльками? Они обжигаются и гибнут. Там же, в лампе.
А в вашей приемной, значит, не гибнут?
Наши глаза встретились. Колючий и ледяной взгляд его серых глаз прожигал меня насквозь. Мне показалось, что от возникшего между нами напряжения искрится воздух. Как будто я задела в его душе очень болезненную струну. Пренебрегая его великодушием и отказываясь от должности в угоду телестудии, совершила какой-то страшный маневр, по силе равный действию разрывной гранаты. Я просто вырвала из нее чеку, и сейчас она взорвется прямо у меня в руках.
Нет, не гибнут, неожиданно спокойно ответил Тихонов. Повернувшись ко мне спиной, он широкими шагами зашагал ко входу в здание.
Я опасливо оглянулась на темнеющий вдалеке выход.
«Бежать отсюда, бежать, как можно скорее!» вскричало мое подсознание. Я уже сделала шаг в противоположную сторону, но два охранника Тихонова уверенно двинулись мне навстречу.
Прижимая к груди курточку и договор, я бросилась следом за олиграхом.
В лифте мы ехали вдвоем, уже молча. Моя красивая кремовая блузка с жемчужными пуговицами была безнадежно помята и наполовину не застегивалась, идеально уложенные волосы растрепались, а руки противно подрагивали.
«Что ему от меня нужно? уставившись в пол, размышляла я. За три дня его приемную посетило почти пятьдесят красивых девушек, а он вцепился в мою кандидатуру. И вообще, как он узнал, что я нахожусь в телестудии?»
«Ирка!» мелькнула догадка в подсознании. Спалить меня могла только горе-подруга. Неужели ему так важно, чтобы я делала кофе в девять утра, что он и ее прижал к стене? А что еще он от меня потребует после кофе? Ведь такие большие зарплаты не платят просто так.
Лампочка загорелась цифрой девять и двери лифта распахнулись. Вскоре мы с Тихоновым оказались в той самой приемной, из которой я бежала накануне. Только теперь никакой доброй Павловны здесь не было. Мы остались один на один. Даже огромный экран с рекламой на стене не работал.
Ваши люди порвали мою блузку, остановившись перед входом в его личный кабинет, перешла в наступление я. Неужели вы думаете, что после этого я буду у вас работать?
Тихонов окинул меня тяжелым взглядом и достал из кармана пиджака сотовый телефон.
Катерина, спуститесь в центральный универмаг, приобретите там шелковую блузку сорок второго размера и немедленно зайдите в мой кабинет! продолжая смотреть на меня, без приветствия рыкнул он. Женскую, конечно. Пастельных тонов, да. За счет корпоративной карты, да.
Потом выключил связь и повернулся ко мне.
Я жду кофе, Ксения. Кофе должен быть у меня в кабинете ровно в девять часов утра. Всегда! Сейчас девять сорок. Чтобы это было первый и последний раз!
Я еще не пописала контракт. И моя блузка порвана из-за действий ваших неадекватных сотрудников! Знаете, наверное, я лучше пойду в полицию и напишу заявление о нападении.
Не в моем случае, с усмешкой взглянул на меня Тихонов. Полиция вам не поможет.
Я с досадой сглотнула ком в горле и растерянно посмотрела на него. Пальцы, сжимавщие смятую и порванную ткань блузки, противно задрожали.
Блузку принесут через двадцать минут. Подпишите документы и приступайте к выполнению своих обязанностей, уже спокойнее произнес он.
Ага, мы внезапно перешли на «вы». Очень странный переход после грубого «ты».
И какие я должна выполнять обязанности?
Составлять мое расписание. Если нужно, сопровождать меня на деловые встречи. Приносить документы на подпись. А для начала ознакомиться с деятельностью ювелирного завода.
Он подошел к стеллажу и извлек оттуда пухлую папку с документами. Шумно положил ее на стол рядом с компьютером и посмотрел на меня.
Надеюсь, красный диплом не куплен, а заработан собственным умом, и этих знаний хватит, чтобы осилить нехитрую работу секретаря.
Я не стану подписывать договор, сглотнув оскорбление, прошептала я пересохшими от напряжения губами. Вы не имеете права меня заставлять. Вы только что лишили меня самой сокровенной мечты! Неужели вы думаете, что после этого я подпишу контракт, обязывающий меня мыть вам чашки для кофе?
Расслабься, Ксения. На телевидение тебя больше не возьмут. В нашем городе точно. Поверь, я об этом позабочусь. В полицию обращаться бесполезно. Они все повернут в мою пользу. А вот такую хорошую зарплату, как в «АРТАМАСЕ», тебе нигде больше не получить. Лечение дорого стоит. Рекомендую очень хорошо подумать, прежде чем еще раз хлопнуть дверью. Больше я тебя возвращать не стану.
Снова «ты»? Очень интересный переход.
Какое лечение? опешила я. Мне доктор не требуется.
Не тебе, а твоему отцу.
Моему отцу? Нет, что вы. Он здоров, я ошеломленно уставилась на Тихонова.
Как здоров, Ксения?! Он уже второй год борется с раком! Две недели назад ему делали химиотерапию.
Его слова о моем отце ударили по голове, словно обухом.
К горлу подкатился ком.
Нет, нет вы вы все выдумываете! Две недели назад папа ездил в гости к сестре! У него отпуск был, вот он и поехал в Екатеринбург! Потому что давно у нее не был! Я бы знала, если бы он болел! С папой все в порядке!
Вот, черт выругался Тихонов и провел рукой по своим русым волосам. Они что, не сказали тебе?
Это все бред! Откуда вы вообще знаете что-то про меня и мою семью?
Элементарно навел справки вчера вечером. Нельзя же брать на работу человека, не проверив его данные
Некоторое время мы смотрели друг на друга я, исполненным ярости и отчаяния взглядом, и он слегка растерянным от того, что сообщил мне то, чего я не должна была знать.
Блузка, Руслан Георгиевич! распахнувшаяся дверь и звонкий голос румяной Катерины, которая тут же осеклась, заметив изъяны на моей одежде, заставил меня вздрогнуть.
Сиреневый пакет из самого модного магазина в центральном универмаге заставил осознать, что я стою перед незнакомой девушкой в порванной блузке.
Спасибо! Вы свободны, Катя.
Резкий и грубый голос Тихонова заставил ее побледнеть. Оставив пакет на столе, она быстро ретировалась из приемной.
Прекрасно! Теперь сплетен не оберешься. Быстрый взгляд Катерины, жадный и любопытный, кричал о том, что сейчас она разнесет по всем отделам новость о порванной блузке новой секретарши генерального директора. А вот, о том, из-за чего блузка была порвана, по незнанию весь обиженный состав компании по незнанию будет фантазировать с особым отчаянием и злостью.
Дамская комната находится слева. Переоденься и приступай к своим обязанностям.
Я медленно подняла на него глаза.
Мой папа действительно болен, или вы решили меня разыграть?
Для чего мне разыгрывать тебя? оскорблено передернул мощными плечами Тихонов. Можешь сама у него спросить сегодня вечером. А сейчас переоденься и принеси, мне, наконец, кофе.
Несколько мгновений я раздумывала. Потом все же взяла пакет и быстро вышла из приемной.
«Может, уйти?.. шумели мысли в моей голове. Пока он ждет кофе, просто смыться из этого здания, и все»
Но папа! Я так не ожидала подвоха с этой стороны, что была окончательно раздавлена. Химиотерапия означала одно дело плохо. Мог ли он скрывать от меня и бабушки свою болезнь?
«Да кого я обманываю? Конечно, мог», застегивая пуговицы на нежной шелковой блузке цвета «капучино», размышляла я.
Взгляд упал на ценник, и я вздрогнула: блузка стоила почти целую зарплату на предприятии по пошиву постельного белья.
Если папа болен, где мы возьмем деньги на лечение? Я слышала, что лечение рака стоит очень дорого. И нет гарантии, что болезнь будет побеждена.
Будто во сне, я вернулась в приемную. Включила кофемашину, сделала кофе точно так, как меня научила сердобольная Павловна, поставила чашку на серебряный поднос и робко постучала в дверь личного кабинета Тихонова.
Наконец-то! раздался из-за двери его резкий голос, от которого у меня снова неприятно заныли виски.
Я открыла дверь и робко вошла.
Отлично выглядишь, оторвавшись от экрана компьютера, одними уголками губ улыбнулся мне Тихонов. И пронзил взглядом, в котором отразилось что-то что-то едва уловимое, но очень личное. Подпиши трудовой договор, Вика. И приступай к работе. Вашу семью ждут очень серьезные испытания. Деньги пригодятся.
Я поставила рядом с ним чашку кофе и вдруг замерла. Вика? Он назвал меня другим именем?
Меня зовут Ксения, поправила его я.
А я как сказал?
Вика.
Прости, нечаянно оговорился, улыбнулся он, но в глазах мелькнула едва заметная горечь. Вот бумаги, подпиши договор.
Я взяла у него ручку и опасливо посмотрела на прыгающие перед глазами буквы. Мне не нравилось это «ты». Оно было слишкомслишком личным для первого знакомства.
Почему я? против воли вырвался из груди вопрос.
Тихонов окинул меня задумчивым взглядом.
Скажем, я редко меняю сотрудников. Маша ушла, и мне нужна достойная помощница. Ты идеально подходишь по всем требованиям.