Не знал, куда себя деть. Скучно было. И, если честно, то я и есть Пери Пари!
Хвастун ты, а не мастер!
Есть немного. А ты нет? усмехнулся Герман.
Мне совершенно не обязательно похваляться.
Ну конечно, при такой-то красоте
Уйду!
Молчу!
Несколько минут Влада смотрела в окно, а Герман, крутя чашку, на нее. Неожиданно Влада взяла из его рук чашку и поставила в сторону.
Что и требовалось доказать! победно произнес Герман. А утверждала, что можешь себя контролировать. Собственно, если бы спорили, то я бы уже дважды выиграл. Влада призадумалась, пристально смотря на парня. Теория и практика значительно отличаются. Знаю, было не очень приятно, но, зато теперь ты зарубишь у себя на прекрасном носике этот момент и впредь, с чужими, будешь осмотрительней.
В чем?
Во всем. Каждый начатый разговор идет к логическому концу. А уж кто проложит путь к окончанию, зависит от маленьких таких, побочных влияний.
Конечно же, ты прав, просто я думала, мы приятно беседуем, без определенных направлений. Вдвоем и без серьезных тем.
Само собой, только одно другому не мешает. Влада прикусила краешек губы, Герман ласково улыбнулся и, взяв ее за руку, посмотрел в глаза, с теплом и даже с заботой. Погладил ее пальчики: Все прекрасно, милая Славка, все будет хорошо. Уже достаточно поздно, пора тебя доставлять домой.
Пора. просто ответила Владислава, хотя самой так хотелось заявить, что она не вещь, чтобы ее куда-то доставлять. А еще, ей очень не хотелось с ним расставаться. Да вот деваться некуда, покорно пошла с ним рядом, слушая его рассказы вполуха.
В кровать легла практически сразу, подтянула одеяло до самого подбородка и даже забыла позвонить сестре, а когда вспомнила, для звонка было совсем поздно, написала смс: «Я так за тобой скучаю! Гуляла. Дома вовремя. Целую, я.» И тут же фыркнула, что сестра оказалась такой же забывчивой.
Бывает. уже в полудреме бурчала Влада. Побеждала. Завтра увидимся.
Небывалой красоты девушки кружились в хороводе, под тихое, собственное пение, больше похоже на птичий щебет. Свет полной луны, падающий с небес, освещал их, вырывая из полного мрака. Сильный порыв ветра ворвался в круг танцовщиц, завывая, поднимая клубы пыли. Круг рук разорвался и они, вспорхнули ввысь в образе прекрасных птиц. Разных и неповторимых
Влада открыла глаза и уставилась в потолок. За окном билась птица, хрипло крича, сильно хлопая крыльями. Влада слышала ее отчетливо, но нечто давило ей на грудь, заставляя лежать на месте, Владе это не мешало, ей казалось, что это остатки сна. «Птица, птица, птица.» неслись мысли в ее голове. Однако любопытство не просыпалось, чтобы подняться и выглянуть из окна. Не говоря уже о том, чтобы поспешить на помощь попавшей в беду пичуге. «Большая» ответила своим мыслям Влада и добавила: «Мира. Мира бы помогла, а я Я в них не разбираюсь». Зевнула, закрыла глаза и вдруг села.
Пари! весь разговор с Германом всплыл так отчетливо, словно она только что прослушала его по радио. Странно Гера столько раз намекал мне на этот миф. Но, к чему? Да и вообще, откуда он может знать мифологию таджиков? Хотя Если я не ошибаюсь, этот миф существует и у персов, и у афганцев. Да нет, мне все почудилось. Просто сон ввел в заблуждение.
Улеглась на правый бок, скрутилась калачиком, закрыла глаза, пытаясь снова заснуть. Но уже через минуту, оделась, взяла телефон, фонарик, и побежала на улицу, бурча:
Паирика злокозненные существа женского пола. Тиштрйа сражался с Паирика небес, захватывая тех, которые падают, словно падающие звёзды, зависшие между небом и землёй. Доброжелательные Паирика являются в виде красивых птиц или белой и жёлтой змеи, а злые в облике ядовитых змей, лягушек, хищных зверей, даже в образе тигра. Доброжелательные Паирика красивые девушки или молодые женщины в белой, синей или красной одежде. Злые же, имеют отталкивающую наружность и грязную одежду. У них есть даже свой «шах»! Они вступают в сексуальную связь с людьми, от таких браков рождаются необыкновенные люди. Да, я это хорошо помню. Они могут уносить с собой людей и летать с ними по воздуху. Но причем тут Герман?! А притом, что юноши или мужчины это избранники Паирика! Они становятся шаманами. Герман же сам мне сказал, что он Пери Пари. Он их шаман! Он здесь, чтобы заманивать таких дурочек, как я, в сети!
Она неслась по улице с такой скоростью и в таком запале, не замечая, что забыла обуться. И даже когда вступила на мраморные плиты перехода, не поняла этого. Включив фонарь и переведя его на полную мощность, она переводила луч от одного изваяния к другому, всматриваясь в их каменные глаза, говоря громко, с жаром:
Нет! Вы не человеческие пороки, как мы думали с сестрой. Вы Паираки, замершие в охоте! Чего вы ждете? Вы звали меня. Вот я, пришла сама. Давайте, передавайте мне послание. Вы же знаете, кто я, а я знаю, кто вы НЕТ! Вы не для откровения меня вызвали. Так закончим все здесь и сейчас. Я готова!
Она стала посредине, задрала голову вверх, светя фонарем под свод, поворачивалась по кругу. Тишина окружала ее, неимоверная. Только Влада этого не осознавала, в ее ушах появился гул и он нарастал, вместе с тем и скорость ее вращения. Всего несколько секунд и перед ее глазами все летело по кругу. Оборот, один, второй Чернота.
Глава 4
Влада! Мира, приехав и бросив сумку, очень удивилась, что сестра не вышла ее встречать. Вроде как день на дворе, достаточно яркий. Заглянула за арку, разделяющую маленькую часть комнаты, от остального пространства и хмыкнула: Соня! Влада не шевелилась. Не поняла?!
Мирослава подошла к кровати и взяла сестру за плечо:
Эй ты, сонная тетеря! Я вернулась, да и день стучит в окно!
Влада нехотя открыла глаза, прищурилась, соображая:
Мирка! Уже дома. А говорила, что к полудню.
Ты на часы посмотри. Гулена!
Я гулена?! Влада потянулась. Да я монашка.
Точно! Поэтому глаза открыть не можешь и спать легла не сняв плаща. Во сколько хоть явилась, монашка?
Одетая? тут только Влада поняла, что на ней, поверх ночной сорочки, кофта и плащ. Села, задумалась, как заметила свои ноги. Они были, мягко говоря, припачканы. Ничего не понимаю. Я хорошо помню, как Герман провел меня домой. Было еще совсем рано, я приняла душ и отправилась в постель.
Значит, Герман? Мира, не скрывая любопытства, смотрела на сестру.
Да подожди ты, не в нем суть. Влада осмотрела себя, но не найдя больше ничего подозрительного, подняла голову к сестре: Может я лунатик?
Не замечала. А ты спроси у своего друга.
Еще чего, буду я у Германа, постороннего нам человека, что-то выяснять.
Вообще-то я о твоем «седьмом».
А-а. Ну, как появится. тут до Владки дошло, что ветерок не являлся уже несколько суток. Мы же его усердно гнали, вот он и
Обиделся! усмехнулась Мира. Все, я в душ! А ты вспоминай, вспоминай!
Влада кинула ей вслед подушку, вздохнула, и стала на ноги. Походила по комнате, потерла виски, затем затылок и подбородок. Постояла у окна, пристально всматриваясь в маленькую точку на дорожке. Нет, она не выискивала в ней нечто подозрительное, просто думала, сосредоточившись.
Странный сон мне снился. Но что конкретно? Ах, ладно, вспомню. Главнее чего это я в таком виде? Нет, ну, правда, не спрашивать же у Геры.
Ты все зависаешь? появившись из душа, Мира застала сестру у окна, все в том же наряде.
Тебя жду. Я быстро.
Уж через полчаса они бежали на занятия и Мира, продолжила любопытствовать:
Так что там насчет Германа?
Да ничего, насчет него. Встретились случайно, прошлись по аллейке, на следующий день посидели в кафе. Все! Дома была рано, как пай девочка. Но вот отчего проснулась в таком виде для самой загадка. И я ее разгадаю.
Несомненно, разгадаешь. Только ты не лунатик, я точно знаю, столько лет вместе.
Да?! А помнишь, как у отца было?
Сравнила, у него травма была. Мира вздохнула. Хоть они и были с сестрой еще школьницами, но прекрасно помнили тот тяжелый год, когда отца «накрыл» тяжкий недуг. Ты лучше с парнем поговори. Подожди, дай поясню. Не подозреваю я его ни в чем. Может вы в кафе что-то пили. Надо же узнать, как он провел ночь.
Думаешь?
Я много о чем думаю, а тут советую.
В понедельник пары с Германом не совпадали, Влада не надеялась его увидеть, но все же крутила головой, высматривая парня среди толпы, сообразив, что телефонами они так и не обменялись.
****
Птицы появлялись по одной, с разных сторон, очень яркие, притягивающие взор. Они садились на ветки деревьев, чистили перышки и пересвистывались, создавая ритм, зазывающий в танец. На ветках не осталось места, они гнулись под их тяжестью, дрожа и скрипя, а птицы прибывали снова и снова, окрашивая все деревья в неимоверно яркую гамму. Рябило в глазах, Влада прикрыв их, встряхнула головой. Открыв, удивилась. Поляна, в самом центре леса, была залита ярким солнцем, а на ней, в легких, красочных одеждах, колыхающихся от каждого мягкого, грациозного движения, кружились девушки и так сладко пели, что хотелось их слушать и слушать. Слова трудно было разобрать. Их пение, скорее, напоминало щебет птичек, оно было прекрасно. Влада осторожно сдвинула разлапистую ветку сосны в сторону, чтобы лучше рассмотреть. Стайка птиц, которых она не заметила, но которые, как оказалось, были близко к ней, испуганно вспорхнули и перекрикивая девушек, взметнулись куда-то вверх, к верхушкам деревьев. Влада замерла, но к ней так никто не повернулся, не проявил любопытства, не завлек к себе. Снова воцарилась идиллия. Влада сделала еще шаг вперед. Ей очень хотелось присоединиться к хороводу. Так же беззаботно кружиться в танце, проявляя всю свою грацию и пластику. Хотелось петь вмести с ними. Ей даже казалось, что она с детства знает эту песню. Как вдруг все оборвалось. Налетел ветер, поднял пыль, траву и опавшую листву. Завывая, смешивал краски в однородную, коричневую массу. Вместе с ветром, Влада услышала шум сильных крыльев, опускающихся к ней. Пыль въедалась в глаза и нос, закрывая проходы, тормозя дыхание. Закашлялась. В этот момент ее схватили за плечо