Квартира двенадцать оказалась на третьем этаже. Прислонив Вадима Петровича к стене в уголок, я нажала на кнопочку звонка. Резкое дребезжание могло бы всё наше анциферовское кладбище из могил поднять, но никто не отозвался с той стороны двери.
Что же мне с вами делать, Вадим Петрович? озадаченно обратилась я к всё ещё бессознательному мужику. Не оставлять же его здесь, под дверью? Тогда уж лучше было на остановке бросить. Нет, так не годится. Стой, Васюта, а про ключи забыла?
Ой-ой, опять по карманам шарить Но раз надо значит, надо. Карманы пальто это самое простое, а вот штаны! И, конечно, ключи были там. Я, кажется, даже покраснела, щупая ноги в опасной близости от самого запретного места, но мужественно довела дело до конца. Ключей оказалась целая связка, маленьких, больших, разных, но в то же время и похожих. Блямбочки всякие ещё болтались на колечке, мешали вытаскивать из кармана Я перебирала их одной рукой, второй поддерживала Вадима Петровича, который норовил сесть на пол. Уже готова была сдаться и запульнуть ключами в пролёт лестницы, но, к счастью, один из них подошёл к замку. Дверь гостеприимно раскрылась, и я ввалилась с бесчувственным телом в прихожую.
Ау-у! Есть кто-нибудь? бросила наугад в полумрак квартиры. Но ответом мне была лишь тишина. Такая тишина бывает только в пустых помещениях. Ни кошки, ни собаки, ни какой другой животины. И уж точно людей здесь нет.
Господи! крик души вырвался из моего рта. За что? Чем я перед тобой провинилась?
Но Бог не дал мне знака. Поэтому я потянула мужчину по коридору, ощупью нашла дверь в ванную и точно, там оказалась ванная! и почти без сил опустила его грудью на бортик. Отдышалась. Ну и тяжесть! А говорят, мёртвые тяжёлые Вон и живые вполне себе неподъёмные, хотя не такой уж он и толстый.
Ладно, что там говорил дядька-таксист? Головой под холодный душ Сейчас мы ему устроим головомойку.
Душем меня научила пользоваться Катерина. Долго хихикала при этом, но всё же показала, как переключать просто поднять пупочку на кране. Вот и здесь у меня получилось, хотя кран был совсем другой. Из головки душа прыснули тоненькие струйки, звенящим стуком отдаваясь в ванне. Я чуть-чуть подождала, а потом направила душ на голову мужчины. Реакция меня не удивила он встрепенулся, зафыркал, принялся вырываться и заорал вяло:
Что это? Кто? Что? Прекратите!
Но я держала его крепко, не давая уклониться от струек. Вот вам! Будете знать как пить! Как тятя говорил смог наделать дел, смоги и ответить за них. Нечего тут возмущаться!
Наконец, Вадим Петрович затих, потом махнул рукой:
Ладно, всё, убери душ. Я в порядке.
Я выключила воду:
Точно в порядке?
Точно.
Он поднял голову, посмотрел на меня чуть ли не с ненавистью, спросил:
А ты кто?
Васса я.
Вадим, протянул руку. Я осторожно пожала её, мокрую, и услышала:
Я где?
У себя дома.
Так Я тебе денег должен?
Нет, помотала головой, устраивая душ на кране. Вадим Петрович попытался подняться и мне пришлось помочь ему. Потом сказал:
Сделай мне кофе.
Я кивнула, помогая ему встать, а про себя подумала, что мог бы и «пожалуйста» добавить. Да, Питер культурная столица, но некоторым до культуры как до Луны на небе.
Глава 4. Приличные неприличности
4 сентября
Кофе. Господи, помоги. Как найти на этой кухне кофе и кофеварку? У тётки совсем другая машина, здесь я не вижу подобной Зато есть электрический чайник. Может, и растворимый кофе найдётся в шкафу?
Порылась на полочках и точно. Нашла баночку кофе «Реле». Думала, только к нам такой завозят, ан нет, и в Питере продают его. Ну и хорошо, я знаю, сколько надо положить ложечек, чтобы получилось позабористее! И сахар Ложить или не ложить? А, потом спрошу.
Включив чайник, я оглянулась. Вадим Петрович вползал в кухню, как наш Михалыч после запоя. Едва-едва. По стеночке держась. Ничего, холодная вода да кофе, а ещё бы травок ему У нас бабы собирали «неупивайку», что поядрёней рассола будет. Липа, мята, солодка, горицвет да можжевеловые ягоды. Рецепту-то я знала, так нет травок
Хозяин квартиры плюхнулся на табуретку, опёрся локтями о стол и вложил лицо в ладони. Оттуда глухо спросил:
Ты кто?
Васса я, терпеливо повторила.
Мы с тобой пили? Или что?
Ох, нет, Господь уберёг! Я вас на остановке нашла.
О-о-о А какое сегодня число?
Ты кто?
Васса я, терпеливо повторила.
Мы с тобой пили? Или что?
Ох, нет, Господь уберёг! Я вас на остановке нашла.
О-о-о А какое сегодня число?
Четвёртое, удивлённо ответила я. Вадим Петрович напрягся:
Четвёртое чего?
Сентября!
Он выдохнул с видимым облегчением. Ну надо же так напиться, чтобы не знать, какое число сегодня!
Чайник забурчал, потом начал тоненько пищать, и я приготовила чашку с бурым порошком. Вадим Петрович подал голос сзади:
А чего в кофеварке не сварила?
Я не умею.
Хмыкнул. Ишь ты! Ещё и ехидничает! Надо было его оставить на остановке. Из-за него только на собеседование опоздала, тётка рассердится!
Чайник зашумел, будто хотел оторваться от подставки и взлететь, и я выключила воду. Катерина так наказала, чтобы электричество зазря не расходовать. Закипело и баста. Залив кофе горячей водой, поставила чашку перед Вадимом Петровичем. Тот шумно вздохнул:
Бурда.
Но взял чашку и отпил глоточек. Потом потряс головой и спросил:
А где мой телефон?
Украли, я пожала плечами. Ладно, мне пора идти, я и так опаздываю!
Подожди, дай мне свой телефон позвонить.
Серые глаза с красными прожилками в белках глянули озабоченно. Я растерянно улыбнулась:
Извините, у меня нету.
Вот бл
Я даже вздрогнула:
Кто?
Дед Пихто! рявкнул он.
Тьфу ты! Прости, Господи, нельзя так ругаться! Даже в деревне у нас мужики не ругаются, кроме Савки-дурачка, но ему можно, его устами Бог говорит Пришлось перекреститься, и Вадим Петрович заметил, скривился:
Уж прости, вырвалось. Так Подожди. Тут должен быть телефон, я же за него плачу Глянь там, в комнате.
Опять приказывает. Вот странный человек, хоть бы спасибо сказал, что ли Но в комнату я всё равно пошла. Ну его, пусть сидит и отходит. Телефон чёрная трубка с антенной нашёлся на круглом столе. Пришлось стереть с трубки пыль, давно не пользовались, наверное. Вадим Петрович обрадовался ему, как родному, схватил и принялся настукивать цифры на кнопках. Я сказала нерешительно:
Вы знаете, я пойду.
Стой! он повысил голос. Подожди. Лёня? Да, это я Не ори! Не ори, я сказал!.. Да знаю Сколько?.. Ну и х с ним! Так, у меня украли телефон на остановке. Где?
Это уже мне, а я сразу и не сообразила. Поспешно ответила:
На Чайковской.
Чайковского, темнота, бросил Вадим Петрович, и снова в трубку невидимому Лёне: Слышал? Найди и приезжай Где-где Не заставляй отвечать в рифму. На квартире я Жду.
Отключившись, он сказал мне, не глядя:
Сейчас приедет Лёня, он тебя отвезёт куда надо.
И снова замолчал. Видать, плохо ему. Пришлось сесть неприлично отказываться, если тебе предлагают помощь. Так мы и сидели: он пил кофе, а я нервы перебирала, как струны. Опоздала ведь, а тётка говорила чтоб пришла точно в назначенный час, там любят эту, как её Пунктуальность! Теперь уж Ох, рассердится тётя Ада, будет ругать за инициативу! Ну, не могла же я мимо пройти, Господь наказал быть милосердными и помогать друг другу
Так ты кто такая?
Неожиданный вопрос поставил меня в тупик. Неужто опять забыл, как меня зовут?
Васса я, сказала резковато и тут же пожалела, потому что взгляд серых глаз впился в меня не хуже клеща:
Я помню. Откуда ты взялась, Васса?
На собеседование ехала, увидела, как парень у вас вытащил телефон и кошелёк, решила до дому довезти, коротко объяснила я. Что тут непонятного? Или так не принято в больших городах?
Может, это ты телефон свистнула?
Свистнула?
Украла.
Я посмотрела на него исподлобья. Он серьёзно говорит? Нет, ну что за человек! Вот так и помогай людям. Правильно тётка меня предупредила не проявляй инициативу. Будешь наказана.
Поднявшись, я сходила за своей сумкой, подала её Вадиму Петровичу:
Посмотрите. Я ваш телефон не брала. Зачем он мне?
А вот теперь, похоже, он не понял меня, потому что вылупился глазюками с непонятным выражением. Что глядишь, лешак тебя забери? Ну же, проверь сумку, карманы проверь
Сядь, буркнул Вадим Петрович. Верю.
Ишь, пробормотала и я, садясь. Зачем спрашивали тогда?
Проверить.
Доверяй, но проверяй, ага
Он усмехнулся и откинулся спиной к стене. Потёр рукой лоб и пожаловался:
Башка болит
Сделать ещё кофе? поколебавшись, спросила я.
Нет уж, больше этой бурды я не выдержу.