Похоже, вашему другу Макруайри не очень нравится.
Молодой воин ответил ей приветливой улыбкой. Он был по-мальчишески красив: с мягкими русыми волосами, веселыми голубыми глазами и ровными белыми зубами. В обычных обстоятельствах она даже сочла бы его физически внушительным, но по сравнению с Макруайри и Маккеем парень не производил впечатления верзилы. Он казался приветливым и добродушным: такие готовы любить всех вокруг, и это впечатление подтвердилось, стоило ему заговорить:
Макруайри? Ну, он не такой злодей, каким кажется.
Белла едва сдержалась, чтобы не фыркнуть совсем не по-дамски. По ней, так он отъявленный негодяй.
Боюсь, у него не было возможности произвести хорошее первое впечатление. У него, так сказать, были связаны руки.
Белла пренебрежительно махнула рукой.
Вам не нужно за него извиняться. Просто мне непонятно, зачем Роберт связался с человеком такого пошиба. Взять в союзники флибустьера и лицемера вроде Лахлана Макруайри значит оттолкнуть людей благородных. Интересно, сколько пришлось заплатить, чтобы купить его преданность то есть преданность на некоторое время.
Белла вдруг осеклась. На коже выступил жаркий румянец, кровь ускорила свой бег по жилам. Инстинкт подсказывал ей, что он у нее за спиной.
Не очень много, бесстрастным голосом произнес Макруайри и повернулся к Гордону: Готовь лошадей. Мы тронемся, как только вернется Маккей.
Молодой воин умчался выполнять поручение.
Она встала, разглядывая его лицо. Ничего, кроме искренности.
Значит, вы не отрицаете?
Он выдержал ее взгляд. Без шлема, в холодном свете раннего утра он, надо признать, выглядел впечатляюще если вам по душе смуглые пираты, от которых исходит ощущение опасности и мужской силы. Ей, похоже, это как раз нравилось к собственному стыду. Темные волнистые волосы, поразительные зеленые глаза, чеканные, правильные черты он был непозволительно хорош собой.
Даже смотреть на него было грешно. Как бы ни убеждала она себя в обратном, это было не отвлеченное наблюдение вроде тех, что случались за эти годы, когда ей дозволялось видеть привлекательных мужчин. Учащенный пульс, неровное дыхание, дрожь во всем теле все признаки налицо!
Боже правый, что с ней не так?
Похоже, муж был прав. Прошла всего ночь, как Белла вырвалась из тюрьмы, а уже, точно юная девица, едва не потеряла дар речи, словно впервые в жизни повстречала красавца рыцаря. Вот только Лахлан Макруайри отнюдь не рыцарь, а она взрослая женщина с богатым жизненным опытом.
Смущало то, что ее тело оказалось столь неразборчивым: действительно, внешне Лахлан Макруайри весьма привлекателен, зато как человек отвратителен.
С чего бы? Он равнодушно пожал плечами. Деньги хороший повод пойти на войну, куда лучше прочих.
Похоже, этот человек циник до мозга костей.
И то, что происходит вокруг, вас нисколько не трогает?
Он криво усмехнулся.
О нет, не все: кое-что меня очень даже занимает.
Она презрительно вскинула подбородок:
И это, конечно, не золото и не серебро?
Я также не прочь получить землю.
Его ухмылка приводила ее в бешенство, хотя она не понимала почему. Да и как можно понять того, кто заботится исключительно о собственном кошельке
Неужели нет ничего такого, за что бы вы стали бороться? Могли пожертвовать собой? Как же вера и честь? Долг и ответственность? Благоденствие вашего клана и Шотландии?
Он рассмеялся так оскорбительно, что она почувствовала себя едва ли не воспитанницей монастыря.
Господи, графиня, вы неподражаемы! Какая страсть, какая убежденность! Посмотрим, однако, что станется с вашими высокими идеалами через пару месяцев.
Белла стиснула кулаки, чтобы не поддаться соблазну дать пощечину этому мерзавцу и стереть снисходительную ухмылку с его наглого лица.
Вы озабочены лишь собственным благополучием, не верите в дело Брюса и думаете, что он не победит?
Если все пойдет как надо, у Брюса будет шанс, без всякого выражения заметил Макруайри. Но мы играем против очень сильного противника. Эдуард не будет особо церемониться с теми, кто выступил против него. Его холодный взгляд скользнул по ее фигуре, и Беллу вдруг бросило в жар. Даже с красавицей графиней.
Она вспыхнула.
Я знаю, чем рискую.
Если она сама не будет сражаться за свои убеждения, то как можно требовать этого от других? Если все начнут рассуждать, как Макруайри, у них никогда не будет шанса избавить Шотландию от железной хватки Эдуарда. Есть кое-что поважнее собственной жизни. Вот тому пример. Она верила в Роберта Брюса. Верила, что Шотландия будет свободна от английского владычества и что Брюс как раз тот человек, кто сможет избавить ее от гнета.
Она поступила правильно.
Вот как? Он смерил ее долгим взглядом. Посмотрим.
Лахлан обернулся на стук копыт: подъехал Маккей, и по хмурому выражению его лица Белла поняла, что дело плохо.
Беда, буркнул горец.
Не столь сурового вида, как Макруайри, этот могучий воин тем не менее производил впечатление, хотя и не внушал страха. И это был один из немногих мужчин, кто смотрел на Беллу без вожделения в глазах. Лахлан выругался.
Бьюкен?
Всадник угрюмо кивнул.
Да.
У нас на хвосте? уточнил Гордон, подходя к ним с лошадьми на поводу.
Не только, впереди тоже: устроил засаду на дороге в полумиле отсюда.
Белла пыталась унять внезапный приступ страха, от которого затрепетало сердце.
Но как же он нас нашел?
Ее вопрос был обращен к Маккею, но ответил Макруайри:
Ему было известно, по какой дороге мы поскачем в Скун, так что выследить нас не составило труда. А я-то надеялся, что дождь скроет следы! Он оглянулся на спутников. Должно быть, он сразу же обнаружил исчезновение жены.
Ледяные иглы вонзились ей в позвоночник.
Значит, ему известно, где мы?
Он уверен, что мы не могли уйти далеко, ответил Маккей.
Тогда можно съехать с дороги и направиться другим путем
Мужчины промолчали, и ее сердце вновь вздрогнуло от страха.
В чем дело?
Макруайри заговорил первым:
Не все так просто. К югу от нас река, а к северу болота. После такого дождя и думать нечего проехать там на лошадях.
Значит, мы в ловушке?
Она задала вопрос Лахлану, которого считала среди них главным, но ни один мускул не дрогнул у него на лице. Она поняла, что разозлила его, по опасному блеску золотисто-зеленых пиратских глаз.
Я остановился здесь, потому что лошадям требовался отдых, да и вы, казалось, того и гляди вывалитесь из седла. Эту пещеру трудно обнаружить, и я знал, что это единственное место, где мы будем в безопасности. А еще здесь сухо, и я полагал, что вас это обрадует.
Ее щеки вспыхнули: тут он, конечно, прав, но как можно сохранять такое спокойствие, когда она того и гляди забьется в истерике?
И что же вы намерены предпринять?
Он улыбнулся: по-настоящему, без издевки! и если бы она не злилась так, то могла бы заметить веселые лучинки в уголках глаз.
Ничего. Оставаться на месте и ждать.
И как долго? До коронации осталось два дня.
До тех пор, пока не надоест ему, ждать или Он замолк.
Что, «или»? в тревоге спросила она, боясь услышать ответ.
Или когда он подберется поближе.
Глава 3
Уже смеркалось, когда Лахлан подошел к пещере. День выдался долгим: нужно было убедиться, что им удалось пересидеть людей Бьюкена и они в самом деле уходят. Ему полагалось валиться с ног от усталости, но его почему-то переполняло странное возбуждение.
Было глупо пытаться убежать от Бьюкена с такой обузой, как графиня, да еще без запасных лошадей, но после двух дней ожидания он чувствовал себя одним из львов в зверинце короля Эдуарда, которого держат в тесной клетке. Уже в который раз он пожалел, что отправил предупредить Брюса о задержке Гордона, надо было отправиться самому!
О том, чтобы послать Маккея, не было и речи: только искусный наездник смог бы проскочить мимо постов Бьюкена. Лахлан прекрасно бы с этим справился, если бы Брюс не назначил его ответственным за эту миссию.
И что прикажете делать? Коронация назначена на завтра, а они по-прежнему в двух днях пути, в этой пещере.
Недооценил он силы и упорство Бьюкена! Наверняка отрядил половину своих солдат обшаривать округу в поисках жены. Временами они находились в опасной близости, но Лахлан выбрал укрытие очень умело, так что, похоже, наконец-то Бьюкен убрался восвояси.
Нужно выждать еще пару часов, просто на всякий случай, и можно трогаться в путь.
Дело почти сладилось и слава богу! Поскорее бы все это закончилось!
Прошедшие два дня он жил, словно в аду, и его личным демоном была Белла Макдуфф. Хотел бы он объяснить это тем, что она настоящая язва: непомерные требования, критика или стенания по поводу сложившегося положения, однако ничего подобного. Лахлан был вынужден признать, что графиня отлично приспособилась к жизни, далекой от роскоши. Те благородные дамы, которых он знал, на ее месте принялись бы ныть и жаловаться на злосчастную судьбу, а надменная графиня взвалила на себя обязанность следить за чистотой пещеры и скудной утвари для еды, то и дело предлагала свою помощь Маккею.