Нормально проскочим, 400 всего. Первые 100 километров из Магадана на трассе есть асфальт. Дальше пойдет грустная проза. Но ты, Мария, этого никогда не забудешь! Обещаю! И с этого момента тебя вечно будет манить Колыма своей безудержной красотой, труднодоступностью, романтикой запустения и жуткой гулаговской историей.
О! Да ты романтик, Ваня! улыбнулась Маша.
Магаданская трасса это самое большое кладбище в мире, Машка, начинай складывать историю! сказала Ира. Здесь с 30 года строили золотодобывающие поселки по территории вечной мерзлоты через болота, реки и горы силами заключенных ГУЛАГа. Жуть, конечно.
И на трассе всех умерших кидали, как уплотнитель, сказал мрачно Максим.
Макс, это слишком, сказала Ира.
Это правда.
Ребята, если я тут впервые, это еще не значит, что я ничего не знаю, сказала Маша. Конечно, я рада слушать истории, но, что такое Колыма, я приблизительно представляю.
Ключевое слово в твоей претензии к нам приблизительно, сказал Максим.
Ой, да я не спорю! И с удовольствием буду слушать ваши рассказы. Все равно целый день ехать. И вполне вероятно, что мне это пригодится для следующей книги.
У Макса отец историк. Он этот край по минуте со времен динозавров разложил в книге, пояснила Ира.
Отец пишет книги? спросила Маша.
Только одну написал « Колымская история», но писал он ее десять лет, ответил Максим.
Все посмотрели в окно, это поселок Уптар, сказал Ваня. Построили его в 32 году. Строителями дороги были заключённые Севвостлага. Сначала здесь возник строительный участок. А вот жить здесь стали только в семидесятом.
Остатки социализма, сказала Ира, глядя на старый пятиэтажный дом, где был нарисован рабочий с кувалдой, и на груди у него красовалась надпись 1917.
Простите, но красива тут только природа, сказала Маша.
Синегорье, Магаданская область, 1975 год
Слава прислушался. Звук исходил откуда-то снизу.
Юрик! Это ты? со всей мочи крикнул Слава. Он знал, что в пещерах нельзя кричать. Если только рядом есть действующие водотоки, то, пожалуйста. А так нет. Но сейчас его это не волновало.
В ответ раздался скрежет. Слава заметался по узкому ходу. Он уже не понимал, откуда он шел и куда ему нужно идти сейчас. Направление было потеряно, и он запаниковал. Он еще немного покричал, чтобы привлечь внимание того, кто его мог услышать. Он знал, что самое страшное в пещерах это паника, поэтому присел у стены и стал пытаться рассуждать.
Мы никуда не сворачивали, значит, ход имеет только один путь. Тогда, куда делся Юрка? говорил он громко, надеясь, что его будет слышно. Может, он провалился в какой-то лаз? Точно! Я просто этого не заметил! Сейчас иду в обратном направлении и свечу в пол, чтобы разглядеть ловушку. Эх, фонарик слабеет, но ничего.
Слава, как опытный спелеолог, знал, что глаза все равно постепенно привыкнут к темноте и будут различать предметы, поэтому не очень волновался потери фонарика. В пещере точно присутствуют фосфорсодержащие радиоактивные вещества. Поэтому абсолютная темнота ему не грозит. Он медленно продвигался по ходу, как вдруг уперся в тупик. «Так, значит, я наоборот шел вперед. Это тупик лабиринта, значит, мне нужно идти в обратном направлении. Уже хорошо», воодушевился Слава. Молодой человек не просто шел, а почти бежал к выходу. Но чем дальше он продвигался, тем длиннее казался лабиринт.
Этого не может быть! Он же не бесконечный! в отчаянии сказал Слава. Или я бегаю по кругу.
В эту минуту он услышал шум. Шум нарастал, а Слава пока не понимал, что это могло быть. Он увидел небольшую выемку в стене и укрылся там на всякий случай. Почти в тот же момент он увидел огромную стаю летучих мышей. Они летели с огромной скоростью, натыкаясь друг на друга, обгоняя друг друга и издавая противные до мурашек звуки. Слава попытался вылезти из ниши и вдруг увидел, что он устроился прямехонько на сталагмитах, лежащих на глинистом основании. «Это плохо, кора со сталагмитами может неожиданно обвалиться. Нужно осторожно отсюда вылезти. Как же я не заметил сразу? И куда так быстро летели мыши? Там, вероятно, выход? Но я же оттуда шел, там тупик. Ничего не понимаю. Может, я надышался газов, и мне все это мерещится?» пытался анализировать происходящее Слава. В эту минуту почва под ногами у него зашаталась, и он полетел куда-то вниз.
Трасса Магадан Синегорье, 2019 год
Трасса Магадан Синегорье, 2019 год
Какая же тут разруха! сказала Ира.
Поселок Яблоневый. Знакомьтесь! сказал Ваня. Этот скинулся в девяностых, одним из первых. В восьмидесятых тут даже воздвигли пятиэтажку с отоплением, канализацией и горячей водой. Но пришла перестройка, и это великолепие стало никому не нужно.
Давайте зайдем в дом, предложила Ира. Посмотрим, как там внутри.
А в посёлке кто-то еще живет? спросила Маша.
Вряд ли. Хотя охотники могут тут обосноваться, но тоже не постоянно.
Еще один город-призрак, прошептала Маша. В этот момент она вдруг покачнулась и чуть не потеряла сознание. В ее глазах всплыла абсолютная темнота, и послышался чей-то крик. Это было начало событий, которые даже трудно было себе представить. Но пока об этом никто из отважной четверки не знал.
Что с тобой? спросила Ира. Ты чего так побледнела?
Ты ничего не слышала?
А что такое? Нет, тут стоит абсолютная тишина. И только мы ее нарушаем.
Крик ничей не слышала?
Нет. Послышалось?
Да, наверное, устала я немного.
Они зашли в дом. Складывалась такое впечатление, что дом пережил землетрясение: валялись куски стен, перекрытий, обои все отвалились, краска облупилась и висела огрызками на уцелевших стенах. На полу лежали некоторые предметы, когда-то служившие людям: куклы, сумки, половник.
Вот это экстрим! веселилась Ира.
Смотри, какие ветхие постройки! сказала Маша, выглядывая из окна пятиэтажки.
Это постройки тридцатых годов. Раритет, ответил Максим. Спускайтесь, давайте посмотрим.
Какой-то нереальный мир, сказала Маша.
Прямо у подножья горы, в небывалой красоте природы затаился маленький белый домик. Он был полуразрушенный, но все же стойко держался. Оконная рама была заботливо приставлена к окну, крыша покосилась, а сарайчик, который стоял поблизости, сейчас напоминал просто кучу мусора.
Через эти места когда-то проходил старинный торговый путь эвенов и якутов, сказал Максим.
Люблю эту тему, сказал Ваня. Охотничьи обряды, традиции, проводить, кстати, которые могли только мужчины. Женщин туда не допускали.
Что у них там было такого интересного? спросила Маша.
Волк считался для эвенков священным животным, на него не охотились. Это был запрет номер один. Уважали ворона как приносящего богам вести с земли. А медведь, кстати, считался отцом эвенков, который когда-то женился на простой женщине. Я много тебе могу рассказать, если надо для книги или просто так.
Хорошо, спасибо. Очень интересно, сказала Маша.
Синегорье, Магаданская область, 1975 год
Темнота и одиночество воспринимаются людьми по-разному. Но большинство людей испытывает инстинктивный страх перед темнотой. Юра много лет любил пещеры всей душой. Сейчас все изменилось. Он проклинал тот день, когда впервые зашел в эти земляные дыры. В этот момент он ничего не чувствовал кроме отвращения. И еще страх. Его сковал страх. Фонарь давно не горел, и он понял, что боится темноты. «Когда я стал бояться темноты? Я же попадал в такие передряги. Но сейчас все по-другому. Нас никто не будет искать и спасать, просто потому, что никто не знает, где мы. Митька ничего не сказал начальству. Да и данные о пещере он получил не официально. Так что нас не спасут. Придется действовать самому. Куда же девался Славик? Не пойму, в какой момент мы упустили друг друга из вида!
Он закрыл всего на минуточку глаза и провалился в сон. Когда он проснулся, то увидел Славика, лежащего на другой стороне хода. Юра вскочил, ничего не понимая, подбежал к товарищу, попытался до него дотронуться, но его руки все время соскальзывали вниз и не могли подцепить Славу за одежду.
Юра увидел, что на голове у Славы что-то блестит. Он попытался еще раз дотронуться до друга, и вдруг его руки явно ощутили голову Славика, он отдернул в испуге руку, она была вся в крови. Кроме страха, который впервые возник у Юры в пещере, у него начались галлюцинации. Через мгновение рука снова была чистой, а Славика уже не было. Уставший от переживаний мозг Юры сорвался в пропасть.
Славик! громко крикнул Юра. Славик! Ты здесь? Ау! Кто-нибудь! Есть кто?
Он кричал громко, не опасаясь обвалов, оползней и других опасностей. Сейчас главной его опасностью было одиночество.
« А если Славка умер? И правда, оступился, упал и разбил голову? Нет! Этого не может быть! Но я так явно видел его с разбитой головой! Да нет же, у меня галлюцинации, я же знаю, что это бывает в пещерах. Странно, никогда не было. А что же сейчас творится?» думал Юра.