Следует отметить, что распространение ислама в самой Средней Азии стало в свое время возможным только после того, как окончательно была повержена держава Сасанидов. Регулярные вторжения арабов в северные и северо-восточные провинции Сасанидской империи начинаются с 650/651 гг. После создания в 665 г. опорного пункта в Мерве (близ совр. Мары в Туркменистане) путем переселения туда представителей арабских племен, с 671 г. начинаются активные походы за р. Амударью[57]. Между прочим здесь интересно отметить, что таким образом на территорию России (Дербент) ислам проник и там закрепился гораздо раньше, нежели в Средней Азии.
После крупных кампаний первой половины VIII в., связанных с завоеванием междуречья рр. Амударьи и Сырдарьи еще в период правления Омейядов, сменившим их Аббасидам (750 1258) пришлось выдержать нелегкую борьбу с китайской империей Тан, также претендовавшей на эти территории, и с ее тюркскими союзниками. Все было решено в результате удачной для мусульман битвы при Таласе в 751 г.,[58]после которой дальнейшее вхождение Средней Азии в лоно мусульманского мира сделалось неизбежным, а Китай утратил свое влияние в регионе и никогда больше не претендовал на эти территории.
Активизация распространения ислама на степных рубежах мусульманского мира стала возможной во многом благодаря деятельности эмира Исмаила Самани (892907), несколькими успешными кампаниями против кочевых тюркских племен обезопасившего свои границы и, соответственно, крайние рубежи мусульманского мира на этом направлении[59]. Интересно, что уже Ибн Фадлан приводит данные о некоторых тенденциях распространения ислама среди огузов[60].
Не углубляясь в рассуждения о других факторах, оказавших влияние на исламизацию Волжской Булгарии[61], отмечу лишь тот факт, что после распада Хазарии и потери ею доминирующей роли в Поволжье, булгары сосредоточили в своих руках всю торговлю в Волго-Уральском регионе, что, несомненно, стало одним из важнейших факторов быстрого экономического и культурного развития Волжской Булгарии.
Кроме свидетельств путешественника XII в. ал-Гарнати (10801170), в дальнейшем мы имеем мало подробных сведений о внутренней жизни Волжской Булгарии вплоть до XIII в. В любом случае, Волжская Булгария может считаться самым первым мусульманским государством в Европе, принявшим ислам по собственной инициативе, а Поволжье постепенно приобретает роль одного из важнейших культурных центров мусульманского мира, где складывается собственная богословская традиция. Таким образом, в истории России можно выделить два центра ислама, независимых друг от друга и обладавших собственными уникальными характеристиками. Это Кавказ, в частности Южный Дагестан, куда мусульмане проникали с времен арабских завоеваний, и Поволжье, тесно взаимодействовавшее со Средней Азией.
Дербент был одним из важнейших центров ислама, о чем свидетельствует упоминание в арабских источниках ряда имен мусульманских ученых VIIIXIV вв., носивших нисбу «ад-Дарбанди» или «ал-Баби»[62]. C XI в. под влиянием тюркской династии Сель-джукидов (10371194), в широкую сферу политического влияния которых попал Дербент, здесь активно развиваются и укореняются традиции суфизма (тасаввуфа)[63].
В дагестанском селении Цахур в 1075 г. при сельджукском визире Низам ал-Мулке (ум. в 1092 г.) было основано первое на Кавказе медресе университетского типа (низамийа)[64]. В частности, из селения Цахур происходит такой образец местной мусульманской книжности, как переписанная в 1290 г. Мухаммадом, сыном Абу-л Хасана, рукопись толкового словаря арабского языка Ал-Гарибайн Абу Убайда Ахмада б. Мухаммада ал-Харави (ум. 1010 г.)[65].
Распространение ислама в Поволжье затрагивает и сопредельные с Булгарией регионы. Здесь упомянутый ал-Гарнати, сам дважды побывавший в этих местах, описывает город Саксин (где-то в Нижнем Поволжье, хотя точная локализация дискуссионна), население которого в основном состояло из неких тюрков, вероятно, огузов, которые были мусульманами, а в отдельных кварталах жили хазары, выходцы из городов Булгар, Сувар, а также множество иноземных купцов, в основном из мусульманских стран. Согласно данным арабского путешественника, у каждой народности была соборная мечеть, где они молились, свои кадии, факихи и хатибы, при этом большинство жителей придерживалось ханафитского мазхаба, но среди купцов и путешественников ему встречались маликиты и шафииты, проживавшие в собственных кварталах со своими мечетями[66].
Хотя не ясно, происходила ли исламизация непосредственно из Волжской Булгарии, однако зафиксированный «Повестью временных лет» факт прибытия к киевскому князю Владимиру Святославичу (9781015) послов с предложением принять ислам[67]позволяет предполагать, что миссионерская деятельность булгарами велась.
Несмотря на периодические столкновения булгар сначала с киевскими князьями, а с распадом Древнерусского государства после первой трети XII в. с Владимиро-Суздальским княжеством вплоть до 20-х гг. XIII в.[68], эта борьба, как отмечал уже Г. В. Вернадский, «не носила особенно ожесточенного характера ни с той, ни с другой стороны»[69].
Волжская Булгария поддерживала также связи с другими регионами мусульманского мира. Согласно Ш. Марджани (18181889), в арабо-персидских источниках содержатся данные о богословах XIIXIII вв., имевших нисбу «ал-Булгари»[70]. Тесными оставались связи со Средней Азией. Так, булгары к хорезмийским имамам обращались за фетвой об отмене азана к ночной молитве (иша) из-за краткости ночи в их широтах, что было одобрено имамом ал-Баккали, а, по другим источникам, известно, что в XIII в. именно в Бухаре получила одобрение фетва о необязательности в Булгаре ночной молитвы (иша) в период рамадана, ввиду того из-за краткости ночи в этой географической широте в летнее время мусульмане не успевали бы совершить разговение (ифтар) между вечерней (магриб) и ночной молитвой (иша)[71]. Впрочем, вопрос о ночной молитве обсуждался в трудах мусульманских богословов Поволжья вплоть до начала XX в.[72]
Можно отметить данные о влиянии мусульманской культуры на кочевников степей Северного Причерноморья. Арабский автор ал-Бакри (10141094) сообщает о принятии частью тюркских племен печенегов, кочевавших в то время на всем степном пространстве от Волги до Дуная, ислама под влиянием попавшего к ним в плен мусульманина. Это событие относится примерно к 1009/1010 гг.[73]В дальнейшем арабский автор повествует о развязавшейся усобице среди племен печенегов между сторонниками и противниками ислама. В настоящий для самого ал-Бакри момент (то есть вторая половина XI в.) говорится о существовании у печенегов богословов, законоведов и чтецов Корана[74]. О связях с мусульманами кыпчаков[75], сменивших в последней четверти XI в. печенегов в качестве доминирующей силы в степях, есть также сообщение древнерусских летописей, относящееся к 1184 г., когда в походе, организованном ханом Кончаком (ум. в 1187 г.), принимавшим участие в усобицах русских князей, были отмечены мусульмане инженеры, обслуживающие огнеметные и стрелометные орудия. В летописи они названы «бесо-урмени»[76] термином, употреблявшимся в то время, как правило, по отношению к хорезмийцам[77]. Последний факт имеет особую значимость по той причине, что в очередной раз отмечаются контакты населения Восточной Европы именно со среднеазиатским регионом. Принятие ислама восточной частью кыпчаков относится, по-видимому, еще к 1043 г. По крайней мере арабский историк Ибн ал-Асир (11601233) датирует этим годом принятие ислама «неверными тюрками» числом 10 тыс. кибиток, т. е. семей, которые проводили лето на рубежах Булгарии, а зимовали на границах Баласагуна (на территории совр. Кыргызстана), совершая набеги на эти области[78].
Особо следует отметить ситуацию с Крымом, прежде с историей ислама не пересекавшегося. Известно следующее событие, описанное только придворным хронистом конийских султанов Ибн Биби (ум. в 1272 г.). В торговом городе Судак, находившемся под протекторатом кыпчаков[79], произошло притеснение мусульманских купцов, спровоцировавшее вторжение войск Конийско-го султаната династии Сельджукидов (на территории совр. Турции). Последним удалось разбить объединенное войско кыпчаков и неких союзных им русских князей[80]. Это произошло, по-видимому, около 12261227 гг.[81]Следует напомнить, что перед этим, в 1223 г. объединенное войско кыпчакских и русских князей потерпело тяжелое поражение от монгольского корпуса во главе с Джэбэ и Субэдэем на р. Калке. Вполне вероятно, что именно ослабление вследствие этого события влияния кыпчаков в регионе развязало руки сельджукам для экспансиии в Крым. Примерно с этого периода наблюдается значительное влияние сельджукского стиля на архитектуру, искусство, ремесло местного населения[82].