В голове немного прояснилось ровно настолько, что я смогла дернуться и перевернуться на спину чтобы заглянуть Рейну в глаза. Он замер, зло щурясь. Удивлен, что я девственница? Захотелось потерять сознание, потому что то, что Рейн от него оставил сплошной животный инстинкт, замешанный на страхе и предвкушении.
Рейн склонился ниже, и я зажмурилась. Губы будто ударило током, и он ворвался языком в мой рот, подчиняя окончательно. Он уже не держал не было нужды. Даже думать о сопротивлении стало страшно. Смешно. Природа обделила меня всем необходимым для жизни в этом зверином обществе, но оставила способность подчиняться безжалостному самцу. Его укусы вспыхивали на коже один за другим, и тело охватывало пожаром. Я упиралась руками в его грудь, вяло сопротивляясь, но выходило только послушно выгибаться и подставляться под его зубы.
И как же так вышло, девочка? защекотало его шепотом чувствительную кожу на груди. Что ты еще ничья
А я дышала все тяжелее, чувствуя, как снова подчиняюсь его давящей силе. Хотелось сказать, что это не его собачье дело, но с губ сорвался лишь стон. Жаль я не выстрелила. Было плевать на последствия я не хотела больше терять контроль от близости этого безжалостного самца
Ожидание боли изматывало. Я была уверена, что сейчас он просто трахнет меня, загнув раком, и бросит скулить в углу
Но боли все не было. И я не сразу осознала, что Рейн продолжал свою жесткую ласку спускался ниже губами, гладил бедра, сжимая пальцами кожу, будто и правда меня хотел И заставлял хотеть его.
Сволочь
Даже удивило, как мне удалось выдохнуть что-то внятное. Но его это не впечатлило. Рейн развернул меня на живот, подтянул к себе за бедра. Я задергалась, но он рыкнул и куснул за ягодицу:
Тихо!
Когда зализывал укус, я послушно оцепенела. А стоило ему продолжить, голова закружилась, и я обессилено сдалась. Сознание не выдерживало напора происходящего Я была готова умереть, испытать боль но то, что делал со мной Рейн, рвало мой мир в клочья вместе с душой. Я плакала, впивалась пальцами в простыню, стонала и сжималась на каждое касание его языка, а он продолжал меня плавить.
Ненавижу тебя, простонала я, когда он отстранился и навис сверху.
В затылок ударился его горячий выдох, а между ног уперся твердый член и жизнь встала на паузу с его укусом в метку и сильным рывком. Боль вспорола солнечное сплетение, обожгла вспышкой и схлынула, лишая возможности дышать. А Рейн обхватил меня за горло, вжимая в себя, и задвигался с силой, не давая больше передышек и возможности прийти в себя. С каждым его рывком я кричала все громче. На смену отчаянию пришла злость, но и ее утопило в каком-то диком неправильном удовольствии. Я уже почти не соображала, подчиняясь и отвечая зверю. Позволяла все, будто он вообще спрашивал
Рейн стер все, что было до него, сжег все мосты и швырнул меня в безжалостную реальность биться от дрожи в убийственном удовольствии.
Удовольствии, которое будет стоить жизни.
Глава 2
Оказалось, что я все еще могу что-то чувствовать.
Сейчас я чувствовал себя тварью. Одним из тех выродков, кого похоронил на базе в горах. Даже не знал, радоваться этому открытию или нет. Чем я теперь отличался от тех, кто выкрал мою дочь? Детей, не способных обращаться, ведь для этого и похищали продавать их на южных рынках. А я использовал эту по тому же назначению.
Эта девочка в руках Ее била крупная дрожь, и это беспокоило. Я стиснул зубы и прижал девчонку к себе крепче, пытаясь согреть. Захотелось взять ее снова член встал колом, упираясь меж ее ягодиц, и горло задрожало от рычания.
Зубы сжались от злости не питал иллюзий. Не получится нырнуть в дерьмо и не выпачкаться. Мне бы не удалось найти этот лагерь, если бы я не стал таким же беспринципным ублюдком, как и мои враги. Поэтому не до угрызений совести.
Я поднялся с кровати раза будет достаточно, чтобы убедить всех, что мне нужна эта самка. Она бесшумно сжалась в комок, стараясь не двигаться, и мою грудную клетку сдавило от отчаяния. Натянуть штаны стало непросто. Но когда отнял руку от члена, на пальцах осталась кровь.
Роль беспринципного ублюдка давалась все сложней. Наклонившись к девушке, я рывком поднял ее на руки и понес в душ. Она вздрогнула, хватаясь за мои плечи, и часто заморгала.
Что тебе надо? голос ее дрожал, большие глаза покраснели от слез.
Роль беспринципного ублюдка давалась все сложней. Наклонившись к девушке, я рывком поднял ее на руки и понес в душ. Она вздрогнула, хватаясь за мои плечи, и часто заморгала.
Что тебе надо? голос ее дрожал, большие глаза покраснели от слез.
И меня затопило жалостью:
Вымыть тебя, внес ее в кабинку и поставил на ноги. Ты в крови
Что у тебя с лицом? Никого не лишал девственности? усмехнулась она. Показалось, это твое хобби
Рот закрой, осторожно обхватил ее за шею.
А то что?
И она бесстрашно заглянула мне в глаза. Зубастая. Подчиняться не собирается.
А то я продолжу
А может, мне понравилось?
Она хотела оскалиться, но вышло не очень. Глаза заблестели от слез.
Сколько тебе лет?
Почему мне казалось, что она старше?
Боишься сесть за решетку за изнасилование малолетней? прыснула она. Брось!
Я развернул ее лицом в стенку и крутанул кран. Она вздрогнула от резкого потока воды, упавшего нам на головы, но молча уперлась лбом в плитку. А я вжался в нее. Запах крови и здоровой самки сгущал туман в голове, и даже вода его не разгоняла. Давно забытое чувство Но я справлюсь не в том возрасте, чтобы позволять командовать звериным инстинктам.
Как твое имя?
Энди.
И имя какое-то детское.
Сколько тебе лет?
Двадцать один
Она могла бы быть моей дочерью, если бы завел ребенка в девятнадцать, а не в тридцать.
Ты коллекцию собираешь? усмехнулась она зло, чувствуя, что моя хватка ослабла.
Я оставил на тебе свою метку, прорычал, возвращая пальцам твердость. Не знаешь, что это значит?
Для кого-то, может, и значит, пожала она смело плечами. Но со мной не прокатит. Я не обращаюсь в зверя
Я выпустил ее шею, чтобы пальцы ненароком ее не сломали, и вцепился в плитку с обеих сторон от девчонки, сжимая зубы с такой силой, что скулы запекло. Она только вздохнула, опасливо оглядываясь, но не проронила ни слова. К счастью.
Я ведь знал, что придется платить. Но это оказалось неподъемным. Нормальная самка свыклась бы с моим выбором гормоны бы взяли верх рано или поздно. Но только не эта Такая же, как и моя дочь. Для нее все так и останется наживую.
Что снова не так? прошептала она.
Я выключил душ и дернул полотенце с вешалки:
На кровать ложись.
Она взяла полотенце и замерла ошарашено, хлопая на меня большими глазами. Странные. Горчичные с золотистыми крапинками Я отвел взгляд и вышел. И только тут сообразил, что девчонке банально холодно в камере, поэтому и дрожит. Она не только оборачиваться не умеет, она вообще как слепой котенок в этом мире ни инстинктов, ни способности чувствовать сородичей ни умения противостоять холоду.
В груди резануло тупой привычной болью, когда вспомнил Лину дочь. Мне всегда приходилось топить печь в своем доме в горах, чтобы малышка там не мерзла. И кутать ее приходилось в два одеяла все равно. Еще и сгребать в охапку, чтобы согрелась и уснула. Так редко это было И я помнил каждый такой раз.
Черт, процедил сквозь зубы, хватая штаны с кровати.
Я старался не давать фантазии волю давно в мыслях не рисовалось лицо моей девочки. Потому что стоило подумать, и меня тянуло в черный омут отчаяния. Как ей должно быть сейчас страшно если она вообще жива.
На базе ее не было. И это не оставило мне выбора, кроме как сдаться, потому что теперь я знал точно, что заказчиком был ублюдок, приближенный к президенту. И теперь единственным шансом выманить тварь покрупней было создать иллюзию, что я готов вести переговоры
Энди замерла у выхода из душевой я слышал, как часто она дышит.
Ложись на кровать, повторил приказ.
Пока мы были в душе, в камеру доставили ужин. Надо будет осмотреть девочку и накормить. Но с каждым пунктом у меня предполагались проблемы: Энди не слушалась. А стоило обернуться, попятилась обратно в ванную. И меня взбесило. Я в один шаг настиг ее, дернул к себе в руки и перекинул через плечо. Энди задергалась, испытывая терпение зверя. А мне даже и помочь ему было нечем не ожидал, что все так обернется. Мне эта беготня по камере вообще не улыбалась.
Я уложил Энди на кровать, сдернул в нее полотенце и задохнулся от вида ее тела. Крепкая задница, подтянутый живот, небольшая грудь, и кожа цвета карамели. Она создана, чтобы ее сожрать В глазах аж потемнело, а мозги замкнуло от нехватки кислорода. Дурочка еще и вскочила на четвереньки, пытаясь дать деру по кровати. Вроде бы за плечами какая-никакая подготовка, а ударилась в истерику. Хотя как подготовиться к такому?