Просто окружение себе подбирает из карликов почти что. Я его близко видел, он на наш завод приезжал, на торжественное открытие новой линии. Зрелище так себе оказалось, не на высоте. И линия, и Лидер.
Ты сам высокий, вот и смотришь свысока. А это несправедливо.
Не такой уж я высокий, выше среднего роста, и все. Лидер, кстати, еще и пузатый. Ладно, не будем больше об этом красавце, а то ты меня прямо возненавидишь из-за него.
Я не люблю, когда на него клевещут. Хорошо, закроем тему.
Глава 6
Они вошли в квартиру Яна. На кухне кто-то гремел посудой.
А кто у тебя дома?
Мать, кто же еще. Она, как и ты работает сутки через сутки.
Сидели на чистенькой кухне за круглым столом и пили чай с пирогом, который только что достала из жестяной печки мать Яна, красивая стройная брюнетка в ярко-бордовом халате. Он был ей очень к лицу, смотрелся, как нарядное платье, и Маша даже залюбовалась. Сама давным-давно мечтала обзавестись чем-то ярким, вот только достать подобную материю не удавалось. Самым лучшим в ее скромном гардеробе было голубое платье, но оно уже износилось, хотя Маша старалась его беречь.
Спасибо, очень вкусно было, поблагодарила она. Я так люблю сладкое!
Вместо ответа женщина спросила:
А ты давно знакома с Павлом?
С каким Павлом? Нет, я с ним вообще не знакома.
Мать Яна разочарованно отвернулась.
Не обращай внимания, она со странностями, негромко сказал Ян.
С ней наверняка и в самом деле было что-то не то, поскольку никак не среагировала на слова сына. Как будто говорили не о ней.
Маш, пойдем ко мне в комнату.
Может, я помогу со стола убрать?
Не надо, что тут убирать-то.
В комнате Яна Маша все же поинтересовалась:
Твоя мама меня с кем-то перепутала? Я, честно, не знаю никакого Павла.
Конечно, не знаешь. Павел мой отец. Его странники убили двенадцать лет назад. Она с тех пор слегка помешалась. Но это не страшно, просто иногда заговаривается. А так с ней вполне нормально общаться. Она добрая и характер хороший.
Она и молодая еще
Ну да. Родила меня в шестнадцать. Сейчас ей тридцать восемь всего.
А моей маме сорок два. Отец на год старше. Но я ведь второй ребенок.
То поколение старалось пораньше детей заводить, пока организм не ослаб. Они ведь росли, когда не так много времени прошло после Атаки, кошмар же был вокруг. И наследственность у них оказалась не позавидуешь родились уже усталыми и больными. Нашим бабушкам и дедушкам и вовсе не повезло.
Да. Моя бабушка Лера родилась в тридцать шестом. Я ее, конечно, не видела, она в тридцать лет умерла, хотя на фотографии почти вся седая. А прабабушка в шестнадцатом родилась, отец говорил, тоже рано умерла. Ей только пять лет было во время Атаки. Семья, правда, долго в убежище пряталась, но потом ведь все равно пришлось выйти наружу.
Хорошо, что сейчас живут дольше. Но ведь сорок, пятьдесят, даже шестьдесят лет не предел. Раньше многие люди до восьмидесяти доживали.
Мало ли, что было раньше! И зачем столько жить? Надоест
Даже не знаю, что тебе ответить. Наверно, просто для того чтобы жить. Смысл жизни такая сложная штука. До Атаки его не успели найти, а потом не до философии стало. Но мне кажется, наши ровесники уже другие, не такие как родители и бабушки с дедушками. Те были слабыми, так уж сложилось.
Мой отец сильный!
Я не спорю. Но в целом мы сильнее предыдущих. При нас все-таки терпимая экология.
Экология это ведь воздух и вода?
Примерно так.
Ян, ты столько всего знаешь Я себя чувствую настоящей дурочкой. Правильно отец говорит.
Ты не дурочка, Маш. Просто наивная очень и веришь всему, что тебе по радио рассказывают.
А кому еще верить?
Мне, например. Можешь книжки старые читать, там полно полезного написано. Не на все вопросы есть ответы, но на многие.
Да что эти старые книги знают о нашей жизни?
Все уже когда-то было, а теперь повторяется на другом уровне.
Маша встала с дивана, нерешительно подошла к книжной полке. Наугад выбрала одну книжку в твердом переплете.
Одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмой год Такая старина! Надо же, как книжка хорошо сохранилась. Это про кошек?
На обложке был нарисован большой черный кот.
Ян усмехнулся.
Нет. Это про любовь и магию, а еще про верность и предательство. Но про кошек там тоже есть, точнее, про кота. Возьми, почитай. Мне кажется, тебе понравится.
На обложке был нарисован большой черный кот.
Ян усмехнулся.
Нет. Это про любовь и магию, а еще про верность и предательство. Но про кошек там тоже есть, точнее, про кота. Возьми, почитай. Мне кажется, тебе понравится.
Она точно разрешенная?
Точно, не сомневайся.
Хорошо, я попробую почитать. А это что такое?
Теперь у Маши в руках был маленький глянцевый томик с какими-то забавными зверушками на обложке.
Ничего не понимаю. Буквы совсем древние, что ли
Книжка на английском. А буквы из латинского алфавита, был когда-то в древности такой язык, латынь.
Ты говоришь удивительные вещи. Какая польза от таких букв? Это же не по-русски!
Просто я выучил английский.
Ты что выучил ЧУЖОЙ язык?! Да ты знаешь, что за это бывает? А мне за недонесение?! Брату тогда пять лет дали, и это еще нижний предел!
Если ты не донесешь, то кто узнает? Захочешь донести тебе станет меня жалко, и сразу передумаешь. Ну, а если все-таки донесешь, всю оставшуюся жизнь будешь раскаиваться и жалеть меня, несчастного, усмехнулся он.
Но ведь кто-то другой может донести, Ян! Будь осторожнее, сейчас такие времена
Какие?
Сам знаешь. Про кота я возьму, а эту, как ее, английскую, давай сожжем в печке, вот и все дела.
С ума сошла? Кто тебе позволит книги жечь?! А это вообще классная история. «Ветер в ивах» называется. Сказка про Крыса, Выдра и Жаба.
Сказка это еще ничего, не так опасно, слегка успокоилась Маша.
Я тебе потом переведу, если захочешь.
Посмотрим. Мне пора, пожалуй. Надо все-таки за мамой присмотреть. Да и вставать завтра в шесть часов.
Он тоже поднялся с дивана.
Я провожу.
Не обязательно совсем. Еще светло ведь.
А мне сейчас заняться нечем.
Ну, если нечем, пошли Я еще в этом секторе не очень ориентируюсь.
На улице одинаковые серые дома выстроились в сплошной ряд, и Маша подумала о том, что вряд ли самостоятельно смогла бы найти дом Яна. Хотя возле его дома бросались в глаза остатки детской площадки все же особая примета. Полусгнившие пирамидки, качели В песочнице лежал забытый мячик. В Машином секторе ничего похожего не наблюдалось, а малышей лишний раз во двор старались не выпускать.
Зайдем по дороге к моим друзьям? предложил Ян.
Если только ненадолго.
Свернули на боковую улицу и оказались перед спрятавшимся за забором с кованой решеткой двухэтажным каменным домом. Он выглядел совсем старым, гораздо старше домов, которыми в основном был застроен сектор, но еще вполне прочным.
Ян громко постучал в массивную дверь. Через пару минут она распахнулась, и на крыльцо выглянул белобрысый парень.
А, это ты! Каким ветром занесло?
Такие слова не назовешь очень уж приветливыми, но по голосу было заметно, что парень рад появлению Яна.
С кем это ты?
С Машей. Маш, знакомься. Мой бывший одноклассник Захар. Он грубый, зато не зануда. В отличие от меня.
Маша хотела ответить, что не считает Яна занудой, скорее, слегка странным, однако запуталась в формулировках и промолчала.
Проходите. Там все на месте.
Они зашли в тесный закуток у двери и поднялись на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице.
«Все» это тоже одноклассники твои? шепнула Маша.
В основном. Но тут разные люди бывают.
Глава 7
Просторная комната с высоким потолком была заставлена кусками фанеры, рулонами толстой бумаги, пустыми рамами. На полу валялись вперемешку листы картона, банки, тюбики с краской, кисточки и много чего еще.
Творческий беспорядок, пояснил Захар Маше. Не обращай внимания. Но в краску наступать тоже не желательно.
Он провел их с Яном в дальний конец комнаты, где за низкой перегородкой расположились четверо. Все были при деле: двое парней размалевывали огромный лист картона причудливыми узорами, третий с глубокомысленным видом курил, рыжеволосая девушка размешивала краску в жестяной банке.
Кто к нам пришел! радостно воскликнула девушка, поставила банку на пол и поднялась со своего места.
Приблизилась к Яну, встала на цыпочки, громко чмокнула губами. Вероятно, подразумевался поцелуй в щеку, однако девушка была очень миниатюрная, гораздо ниже Маши, и до щеки Яна не достала. Маша нахмурилась, ей не понравилась такая бесцеремонность.
Это Геля, а это Маша, как ни в чем не бывало сказал Ян. Геля здесь главная по смешиванию красок.