Просто природный талант, скромно добавляла Света. Со мной никто не занимается.
Я не выдержала, оттащила Ленку в сторону и предложила раскрыть всему двору правду, ведь я тоже ее знала и могла подтвердить. Но Ленка сказала, что не видит в этом никакого смысла. Главное, что правду знают они обе: при желании Ленка может нарисовать еще кучу замечательных картин, а вот Светка ни одной. Поэтому доказывать ей что-то сейчас, когда она считает, что заслужила минуту славы не талантом, так хитростью и наглостью, не имеет никакого смысла. А до того, что думают остальные обитатели двора, Ленке нет никакого дела.
Я не столько поняла, сколько почувствовала Ленкино настроение и примкнула к ее покорному молчанию, только мерзкий комок никуда не девался. А Светка, поняв, что мы обе так и будем молчать, как две глупые рыбы, вошла в раж и «по секрету всему свету» сообщила всему двору, что и портрет Ленкиной Лаки нарисовала она, Света. Только «Ленка прям на коленях умоляла ее никому не говорить, чтобы выдать рисунок за свой».
Сама-то она рисует как курица лапой, да и не загонишь ее рисовать, усидчивости у нее нет, важно поясняла Света, очевидно повторяя слова взрослых, только сказанные не в Ленкин, а в ее собственный адрес.
Случай вроде бы и впрямь пустяковый какой-то рисунок. Но, помимо неприятного комка под ребрами, он оставил мне на память сложный осадок эмоций, из разношерстного букета которых явно различимо только чувство бессильного раздражения. Такое случалось со мной летом на даче, когда в жару упорно отмахиваешься от мух, прекрасно понимая, что никуда они не денутся, пока ты сама не отойдешь от навозной кучи. А отойти нельзя, потому что водишь в общей игре, а место водящего назначено здесь.
С тех пор я стала остерегаться навязчивых просьб других и старалась делать самостоятельно все, что мне под силу, лишь бы лишний раз не просить. Постепенно это переросло почти в фобию: меня пугала сама процедура «прошения» и мое состояние в ее процессе. По причине малых лет все это происходило неосознанно, но через полгода я начала задыхаться, когда мне предстояло попросить даже о каком-нибудь пустяке достать мне с верхней полки книжку или передвинуть поближе соль. При том, что подставлять стул и лазить на верхние полки, а также тянуться рукой через весь стол, мама сама мне запрещала.
Санки-ледянки
От аллергии на необходимость кого-то о чем-то спросить меня невольно избавила мама. Как всякая блондинка, она предпочитала быть внезапной. И даже если моя мама что-то предлагала сама, до самого последнего момента нельзя было быть уверенным, что она не передумает.
Не знаю, применяла ли она свою «внезапность» к взрослым, но со мной регулярно. Суть у происшествия всегда была пустячная, но в результате оставалось ощущение, что тебя обманули и подвели.
Например, зимой первого класса в нашем дворе залили ледяную горку, и некоторые дети вышли на нее с санками-ледянками, которые тогда считались дефицитом. Мне, конечно, тоже такие хотелось, но именно в тот период жизни мое нежелание просить существенно пересиливало желание иметь. Мама сама заявила за ужином:
Ой, а ведь у тебя тоже есть ледянки! От Сережи остались. Только они на антресолях.
Для меня это было примерно то же, что для взрослого неожиданно узнать, что у него на антресолях припрятан сундук с золотом. Я жутко обрадовалась и после еды принесла табуретку, чтобы лезть на антресоли.
Ни в коем случае! вмешалась мама. И Мотя пусть не лезет, упадете еще обе, я сама достану. Потом.
Когда? уточнила я.
Вопрос был вполне оправданный. Зная, когда у меня появятся чудо-санки, я могла договориться с подружками, чтобы выйти кататься вместе.
Когда время будет, тогда и достану, размыто ответила мама.
Да чего тянуть, давай я прямо сейчас влезу и достану ей ледянки, предложил папа.
Ой, нет! испуганно воскликнула мама. Только не ты! Санки где-то в самой середине, среди других вещей. А если ты полезешь, это все сейчас вывалится, перепутается, пылища полетит, а мне потом всю ночь разбирать. Нет, я сама, только потом, а то там работы на полдня.
А когда? не сдавалась я.
Посмотри, какая она упрямая! вспылила мама, обращаясь к папе. Вся в тебя! Впилась прямо как клещ, вынь ей да положь!
Мне просто хочется сказать девочкам, когда я смогу выйти во двор с ледянками! растерянно попыталась оправдаться я.
Ну, точно в тебя! саркастически откликнулась мама, продолжая обращаться к папе. Какие-то девочки, которым нужно точно сказать, когда, дороже родной матери, которая с ног валится после рабочего дня! А ты, она повернулась ко мне, лучше бы об учебе думала, а не о гулянках с санками.
Я осталась в полнейшей растерянности. Теперь, когда я точно знала, что ледянки у меня есть, остается только достать их с антресолей, я, разумеется, желала их получить. На следующий день я аккуратно напомнила маме:
Мам, а когда ты достанешь мне санки?
Что? мама рассеянно посмотрела сквозь меня. Санки? А, достану-достану! Дай передохнуть, не видишь, человек только домой вошел после работы! Нет бы принести маме тапочки, спросить, как она себя чувствует, а ты сразу со своими ледянками, как с ножом к горлу!
В тот вечер я постеснялась вновь поднять тему санок и антресолей.
Но на следующий вечер повторила вопрос:
Мам, ты помнишь, что обещала достать мне с антресолей санки?
У кого чем, а у нее голова только санками да горками забита! вспылила мама. Ты уроки сделала?
Сделала, ответила я.
Я сейчас проверю, как ты сделала! Представляю, что там, если все мысли о санках!
Мои уроки проверил папа, а мама в тот вечер тоже не полезла на антресоли.
С небольшими вариациями эта сцена повторялась каждый вечер, пока, наконец, в четверг вечером мама не заявила:
Такие настырные, как ты, способны дырку в голове просверлить своими требованиями! Лучше бы ты к себе так требовательна была в учебе и поведении! Ладно, достану в пятницу вечером. Вот приду еле живая после рабочей недели и начну антресоли разбирать, пусть тебе будет стыдно! Смотри, мать родную не жалко, лишь бы подружкам своим угодить, покататься с ними на санках, когда им удобно!
Если в пятницу вечером не достанет, шепнул мне папа, в субботу утром я сам влезу, когда мама уйдет в Институт красоты.
Папа знал, что в субботу утром на нашей горке обычно полный сбор с ледянками. Первоклашки всех окрестных школ по субботам не учились, и нас там была целая компания.
На радостях я сообщила Оле и Лене, что в субботу мы катаемся вместе, теперь у меня тоже есть ледянки!
Сначала все шло по плану: утром мама ушла к косметологу, а папа влез на антресоли и достал вожделенные ледянки. Пылищи и барахла на антресолях и впрямь было очень много, и в коридор тут же вывалились какие-то довоенные ватные елочные игрушки, но тетя Мотя быстро все прибрала, а папа протер ледянки.
Я побежала одеваться. А когда была готова, на пороге возникла моя мама, казавшаяся особенно стройной в модном узком синем пальто с белым песцовым воротником и в белых лаковых сапогах на платформе. На ней был свежий макияж, кудри и она выглядела оживленной:
Собирайтесь! сказала она. Мы едем в гости к Наташе с Сашей. И поторопитесь! Я уже готова и жду только вас! А то такие тянучки оба!
От неожиданности мы с папой одновременно открыли рты. Во-первых, обычно дольше всех у нас собиралась мама, а мы ее терпеливо ждали. Во-вторых, мы оба впервые слышали про приглашение от тети Наташи с дядей Сашей.
Ирина, но это как-то неожиданно неуверенно сказал папа.
Надо уметь принимать спонтанные решения! Раз-два! весело сказала мама.
Но вдруг у нас другие планы! ответил папа.
Планы? У вас? недоверчиво переспросила мама. Сегодня суббота, какие у вас могут быть планы?! Если ты скажешь, что тебя неожиданно вызвали в выходной на работу, я не поверю! она грозно сдвинула брови.
Нет, меня не вызвали, успокоил ее папа. Но вот дочка собралась покататься.
Тут мама только увидела извлеченные с антресолей и отмытые ледянки и рассердилась:
Я же сказала, что я сама! Что за самоуправство такое?! И что за невыдержанность! Прямо будто свербит в одном месте!
Пока ты достанешь, зима закончится! позволил себе папа.
А ты поощряй-поощряй! закричала в ответ мама. Но когда у тебя вырастет дурочка, думающая только о том, как бы с горки вниз скатиться, не говори, что я в этом виновата! Это у вас, наверное, в Туркмении так детей воспитывают сунул им сани в руки и с глаз долой! Но ты, милый, в Москве!
Услышав знакомые «ругательные» интонации, тетя Мотя привычно спряталась в своей комнате.
Прежде чем высказываться, хотя бы узнала, что в Туркмении на санях не катаются, спокойно ответил папа. Иди сама в свои гости, а мы пойдем кататься на санках, у нас свои планы.