Но мне вовсе не больно!
Доктор вздрогнул и переступил с ноги на ногу. Юранд не шелохнулся, только лицо его вмиг осунулось и затвердело.
Хорошо, допустим, проговорил старик, не скрывая раздражения. Допустим, тебе не больно. Но ты не будешь, я надеюсь, отрицать, что свет причиняет тебе страдание?
Агесандр промолчал в ответ.
Ты утратил счастье вечной тьмы. Не ты первый испытал удар внезапного прозрения. Повинуясь второму закону Конституции, ты обязан страдать. Потеря темноты страшный удар для тебя, я надеюсь. Будь благоразумен. Операцию сделает профессор Нуарель, это опытный специалист. Он возвратит тебя в лоно тьмы, и мы продолжим наши исследования. Участливые нотки возвратились в хриплый старческий голос. Тебя ждет работа, Агесандр. Нам надо продолжать.
Я не хочу, не хочу! перебил его юноша, вжимаясь затылком в подушку.
Аги, мой мальчик дай мне руку.
Юноша не шелохнулся. Старик пошевелил в воздухе пальцами, очень медленно вернул руку на трость, лицо помрачнело.
Я обещал Председателю, что к празднику Святого Полифема работа будет завершена. Подумай, Аги Орден доктора темно-ведения сам плывет тебе в руки.
Не хочу, повторил юноша упавшим голосом.
Ты отказываешься от операции?
Отказываюсь.
В душном воздухе повисла звенящая тишина. Доктор Фальк первым нарушил молчание.
Это шок, это шок, произнес он скороговоркой. Психологический удар и волна страха, боль совести Агесандр слишком остро переживает агрессивное действие света, и я думаю, что как сказано в Конституции
К черту! неожиданно крикнул Юранд и пристукнул тростью. Здесь я чувствую запах предательства. Никакой это не шок. Это измена, доктор. Измена!
Не понимаю, дрожащий голос доктора Фалька выражал крайнюю степень недоумения. Я ничего не понимаю
А я понимаю! Я всё отлично понимаю! Наш Агесандр поддался соблазнам очевидения. Отвратительным, низким соблазнам! Да это не шпион ли очевидцев, черт возьми!
Успокойтесь, профессор, я прошу вас, промямлил доктор Фальк.
Если бы сейчас на его месте был бы кто-то другой, продолжал Юранд, пристукивая тростью, я бы тотчас передал его дело в сектор безопасности, и он бы у меня как миленький вылетел из Общества на все четыре стороны! Да еще пережил бы позор показательного суда! Старик выдернул из кармана платок и обтер дрожащие губы.
Я вас умоляю, причитал доктор Фальк. Прошу вас, ради бога
Послышался ровный гул включенной вентиляции. Доктор застыл и прислушался, облегченно перевел дух. Юноша молчал в постели. Но теперь глаза его были открыты он смотрел на Юранда с прищуром и ухмылкой.
Надежда Общества! Cтарик выпрямился в кресле. И вдруг обмяк, заговорил голосом безнадежно уставшего человека. Все прахом В тот момент, когда заветная цель уже почти Я полагал, что в Обществе немного найдется людей, столь же преданных идеалам Тьмы Ты слышишь меня?
Да, слышу, сказал юноша и спокойно поправил подушку под головой.
Мы все давали клятву на Площади Мрака в день совершеннолетия. Ты тоже.
Юноша ответил молчанием.
Никогда бы не поверил, что придется тебе об этом напоминать Ну что ты молчишь?
Если бы старик умел видеть, он различил бы на лице Агесандра мучительную гримасу, а в глазах заметил бы светлые капли выступившей влаги страдания.
Агесандр, сказал старик примирительно. Ты должен справиться с этой слабостью. Подумай о других, ты уже не мальчик. Последний гибрид летучих мышей гораздо лучше прежних вариантов, ты же сам говорил мне. Цель близка, еще совсем немного надо поработать.
Я очевидец, твердым голосом сказал Агесандр.
Доктор Фальк издал тяжкий вздох и закашлялся.
Я очевидец, повторил юноша. Я не вернусь.
Медленным взглядом он прошел вдоль стен комнаты. Пестрые пятна и полосы, покрывающие стены и потолок, порядком надоели ему за три дня, хотя в первое время он со страхом прятался от этих пятен и полос под одеялом. Высокое окно, полное света
Мелькание легких теней и яркий круг над водным горизонтом должно быть, это и есть солнце
Я вижу солнце, сказал юноша. Я его вижу.
Замолчи! сорвался опять на фальцет голос Юранда. Не смей произносить при мне это слово! Вижу Видеть Разврат!
Грязная похоть, слюнявое безволие, нищета духа, мерзость, мерзость!
Старик сильно ударил себя кулаком по колену и продолжал, морщась от боли.
Старик сильно ударил себя кулаком по колену и продолжал, морщась от боли.
Аги, я последний раз прошу тебя, я тебя заклинаю, послушай старика. Мы всегда так легко понимали друг друга. С тобой случилась беда, ну что ж Никто не застрахован от несчастья. Недуг прозрения мы пока не научились надежно предупреждать, не всегда это удается сделать вот и тебе не повезло. Но послушай меня!
Он поперхнулся, дважды глотнул слюну, заговорил хрипло и натужно, торопясь высказать самое главное.
Послушай, Аги, мой мальчик. В этой комнате до тебя побывали сотни несчастных. Самые разные люди, внезапно утратившие слепоту. И только единицы из них Ты слышишь? Только единицы решились на эту дерзость остаться очевидцами. Все они стали изгнанниками и погибли. Перед смертью они проклинали тот день, когда отказались от операции. Я уверен, что много раз они хотели вернуться в Общество Равноправных Слепцов, но закон Общества строг и беспощаден, очевидцам суждено умирать в изгнании! Неужели тебя не пугает их участь?
Я завидую этим людям. И приму на себя их судьбу. Я не верю, что они погибли. Там, в изгнании, они, мне кажется, счастливы. И я буду счастлив, но вам этого не понять, шеф.
Не понять?
Нет. Потому что я очевидец, а вы по-прежнему слепец, сказал Агесандр и добавил почти шепотом: Мне жаль вас
Ты издеваешься! крикнул Юранд, но тут же сдержал себя и произнес дрожащим, насильно выровненным голосом: Ну хорошо Ты очевидец. Так?
Да.
Хорошо И что же ты видишь? Что это за удовольствие такое, черт бы его побрал!
Профессор, осторожно вмешался доктор Фальк. Согласно инструкции, здесь на стенах изображение различных плоских фигур разного как бы это вам разной густоты, что ли, температуры А в боковой стене, прямо за кроватью, есть прямоугольное отверстие, закрытое стеклом это такой материал, пропускающий световое излучение
Да-да, перебил его старик. Я понимаю Так что же ты видишь, Агесандр? Расскажи нам. Поделись впечатлениями! В конце фразы он постарался добавить голосу побольше презрения.
Я вижу солнце.
Это мы уже слышали, проскрипел старик, не утрачивая сарказма. И что же оно такое, это твое солнце?
Оно Юноша смутился оттого, что не может подобрать нужное слово.
Ну-ну, усмехнулся Юранд.
Оно круглое.
Круглое? И все?
Да. Круглое.
И больше ничего?
Не знаю, сказал Агесандр. Может быть, я открою в нем еще что-нибудь, а пока мне и этого хватит.
Хватит для чего? Чтобы что?
Для счастья.
Н-да протянул старик. Ну что же это за счастье? Что за идеал? Круглое солнце
Не знаю. Это надо видеть.
Юранд с трудом сдержал в себе новый приступ злобы. Он медленно поднялся из кресла, скользнул неподвижными зрачками по лицу Агесандра.
Доктор Фальк, позвал он. Мне надо с вами посоветоваться
В своих передвижениях по клинике доктор Фальк редко пользовался тростью. За двадцать семь лет работы здесь он успел хорошо запомнить длину коридоров, количество ступеней в лестничных пролетах, расположение и внутренние размеры комнат, порядок расставленной мебели. Взяв профессора под руку, он проводил его из комнаты и плотно закрыл за собой дверь.
Я вас слушаю, сказал Фальк, когда они прошли немного по коридору.
У меня просьба.
Пожалуйста, всегда рад служить.
Где сейчас Формен?
Формен?
Да, повторил Юранд. Кон Формен. Где он?
Там, где и положено ему быть, но
Пусть он поговорит с Агесандром.
Думаете, этот идиот сможет что-нибудь изменить?
Последний шанс, тихо произнес Юранд. В нашем положении это единственный шанс. Если и Формен не сможет нам помочь, тогда Юранд выразительно промолчал. Вы поняли?
Хорошо. Я все сделаю.
Можно устроить это сегодня же?
Да, профессор.
В таком случае не прощаюсь. До вечера.
Я позвоню вам.
Да, кивнул Юранд. Я буду у себя.
Концом трости он скользнул вдоль стены, узнавая направление. Доктор Фальк еще долго стоял в коридоре и слушал удаляющиеся шаги.
* * *Нижний край горячего диска коснулся тонкой линии далекой воды. Вдоль моря протянулась слабо пульсирующая огненная черта. Вокруг солнца воздух заметно остыл Агесандр опустил веки, чтобы в голове не путались новые и старые ощущения. Кожа лица напряглась, принимая потоки тепла, Агесандр с детства любил это чувство. Он сильно зажмурился, глазам стало прохладно и легко, по телу прошли спокойные волны. Юноша вздохнул и расслабился. Веки сами собой распахнулись, в глаза ворвался обжигающий свет Солнечный диск уже окунулся в море, вода раскалилась.