Я дома!
Привет! Хорошо поработал? на Марисе была простенькая домашняя одежда, застиранная футболка, видимо из запасов Акари, сильно обтягивала грудь.
Очень мило выглядишь! сказал я тихо.
Что?
Ничего. Спасибо всё хорошо.
Будешь ужинать? Я приготовила такояки!
Буду, спасибо.
Во время ужина опять повисло тягостное молчание. Теперь оно больше не радовало меня, не давало мне чувство превосходства над Марисе. Я смотрел, как она сидит, держа спину прямо, словно отвечает урок и ест аккуратно, не спеша, тщательно пережевывая, как двигаются её тонкие пальцы, изящные кисти её рук, а перед моими глазами всё время возникало видение её голого мокрого тела, и этих пальцев, бесстыдно ласкающих свою попу.
Сегодня днём, ты возвращался в квартиру? спросила вдруг Марисе, в голосе её появилась какая-то тоска и напряжение.
Я едва не подавился, закашлялся, аж слёзы на глазах выступили.
С чего ты взяла?
Мне показалось, что я слышала, как ты приходил, она смотрела на меня так, как будто я был судьёй, а она обвиняемой. Мне захотелось спросить, кончает ли она когда ласкает свою попу, но мне сразу же стало стыдно, ведь это я за ней подсматривал.
Тебе показалось. Я не возвращался.
За оставшееся время ужина мы ни разу не взглянули друг на друга. На следующий день Марисе ушла куда-то рано утром. Едва за ней закрылась дверь, я уже сидел в её комнате и читал дневник, который лежал на том же месте. На последней странице я прочёл:
«Мой племянник, кажется хороший человек. Он почему-то волнует меня. Ловлю себя на том, что постоянно думаю о нём. Интересно член у него такой же большой?»
Последнее предложение было тщательно замазано, но посмотрев на свет, я смог его прочитать.
«Боже мой, до чего я дошла? О чём я только думаю?! Если он узнает, кто я на самом деле он будет презирать меня! Неужели я никогда не буду счастлива? Иногда кажется, что лучше мне умереть!»
Мне стало не по себе, я вернулся к тому месту, на котором остановился в прошлый раз и погрузился в чтение. Постепенно передо мной развернулась вся её, довольно несчастная жизнь. Это ощущение тоски ещё более усиливалось тем, что писала она хорошо, очень хорошо. Каждая страница этого дневника отражала натуру тонкую, чувствительную и очень ранимую. Марисе подробно описывала каждый свой сексуальный опыт, который впрочем, был невелик и скучен. Единственным мужчиной Марисе был муж, который совершенно не стремился понять её. Постепенно секс с ним начал вызывать у неё отвращение. Последние полгода сексом они не занимались вовсе. Марисе с тоской писала о его упрёках. Муж обвинял её в том, что она никак не может забеременеть. Даже для этого ты не годишься! это было самое мягкое из того что он ей говорил.
«Я совершенно бесполезна! Я не могу удовлетворить своего мужа! Я даже не могу родить ему ребёнка!»
Несколько страниц были пропущены. Потом следовали несколько бессмысленных бессвязных предложений. Я продолжал читать.
« Там ничего нет, там темно и страшно. Очень страшно! Меня никто не любит, никто не будет грустить обо мне»
Я отложил дневник, и некоторое время сидел, глядя перед собой. В голове у меня царил порядочный бардак. Постепенно я смог сформулировать для себя вопрос на который мне предстояло ответить. Я уже не мог больше прятаться за цинизмом и равнодушием. После прочтения дневника Марисе мне стало очевидно, что она находится на грани. Возможно, на грани самоубийства. Если я, то есть если я стану её парнем, я хочу сказать, что мне придётся нести ответственность за неё. Это грубо прозвучало, прозвучало так словно она собака какая-то. Но из её дневника я понял, что она очень остро нуждается в ком-то, кто о ней позаботиться. О ком-то кто никогда её не бросит. Это я понял. Мне, конечно, нравится Марисе, я, похоже, даже люблю её, но готов ли я нести ответственность за её жизнь? В конце концов, я ещё даже школу не закончил! Не хочется признавать, но в тот момент я просто сдрейфил. Повёл себя, как жалкое ссыкло, придумавшее себе оправдание, чтобы не принимать никакого решения! Марисе, я любил тебя всегда! И тогда любил! Прости мне, что я такой трус! В тот момент мне захотелось куда-нибудь свалить. Я собрал рюкзак, кинул в него смену белья и зубную щётку, вышел из дома и пошёл к автобусной остановке. Я успокаивал себя тем, что мне надо было всё хорошо обдумать, а когда я видел Марисе, я совсем не мог думать. Был только один человек, к которому я мог бы пойти. Ну, кроме Акари, но к Акари я бы не пошёл, даже если бы знал, где она находится. Как я и ожидал, Сакура появилась около своего дома ближе к вечеру. Мы не виделись два года, но я узнал её ещё издали. Хотя она и здорово изменилась. Короче она стала красавицей, но от неё теперь ещё сильнее веяло каким-то отстранённым холодом, как от Снежной Королевы. Сакура словно бы замораживала всё на своём пути. Она остановилась около меня сидевшего на корточках у забора и молча, разглядывала несколько минут. Когда она узнала меня, лицо её исказилось на секунду, но лишь на секунду.
Привет Сакура, выдавил я заискивающе.
Смотрите, кто пришёл! сказала она язвительно. На ней была тёмно синяя школьная форма, которая очень ей шла, гладкие чёрные волосы спускались ниже плеч, она презрительно смотрела на меня из-под длинных чёрных ресниц.
Какой школы эта форма? я неловко поднялся, отряхиваясь и, как не сутулился, сразу оказался на голову выше неё, хотя для японской школьницы она была очень высокой. Во всяком случае, она была значительно выше Марисе.
Престижной. Мне идёт? спросила Сакура, довольно сухо.
Очень, искренне сказал я.
Поругался с Акари?
Да нет. Не совсем, смущённо отвечал я.
Думаешь, я позволю тебе переночевать, как в старые времена? сказала она, испытующе глядя на меня снизу вверх.
Ну да, вообще-то я смущённо замолк.
Сакура усмехнулась, на секунду лицо её так исказилось, что мне стало страшно.
Пошли. Родителей нет дома. Пока нет, не взглянув на меня, она отперла дверь, ведущую в располагавшийся перед домом небольшой садик и, не оглядываясь, пошла вперёд по усыпанной гравием дорожке. Идя вслед за ней, я подумал, что возможно она всё ещё не совсем отошла. Честно говоря, плевать мне было на её родителей, реакция Сакуры на моё появление, меня расстроила, даже напугала. Я уже жалел, что пришёл к ней. Лучше мне было переночевать в капсульном отеле или просто просидеть всю ночь в круглосуточном кафе у станции. И всё же через минуту я сидел в её комнате, на втором этаже прижимая к себе рюкзак. Немало меня не стесняясь Сакура переоделась прямо в моём присутствии. Я смущённо отвернулся, заметив это моё смущение, она усмехнулась.
Знаешь, когда ты меня бросил, я чуть с ума не сошла. Мы были в средней школе, а я размечталась, что выйду за тебя замуж! Вот же дура! со злостью сказала Сакура. У меня стало совсем тошно на душе и я неловко поднялся, прижимая к себе рюкзак.
Прости. Я пойду, я сделал шаг к двери, но Сакура остановила меня.
Да ладно, чего уж, сказала она горько. И тут я понял, что на самом деле она уже пережила наше расставание, и только моё появление растревожило эти давно зажившие раны. И ещё я подумал, что она и правда меня любила. Ну, насколько может любить девчонка которой ещё даже не исполнилось пятнадцать.
Мне будет стыдно, если тебе придётся спать на улице! добавила она с презрительной усмешкой.
Только сиди тихо. Уже скоро мама придёт. Увидит тебя здесь, точно выгонит, а отец и убить может!
Не хотелось бы, угрюмо отвечал я. Отец Сакуры был похож на бандита. В школе болтали, что он якудза, но я в это никогда не верил.
Я принесу тебе поесть пока родители не пришли, Сакура взялась за ручку двери и сказала обернувшись.
Сегодня ты совсем такой, как два года назад. Только сильно подрос.
Она вышла. Я сел на пол, прислонившись спиной к её кровати, всё также прижимая к себе свой рюкзак. Всё в этой комнате пахло Сакурой, и этот запах, был для меня запахом из детства, запахом моей ушедшей любви.
Лежа на полу, рядом с кроватью Сакуры, я всё никак не мог уснуть. Марисе звонила несколько раз, но я сбрасывал звонок. В комнате было темно и, я почти не видел Сакуру. Я уже думал, что она уснула.
Это звонила твоя девушка? Вы поругались? спросила Сакура.
Нет. Это не то, отвечал я, почему-то её вопрос заставил меня смутиться.
Хочешь поспать со мной? спросила вдруг Сакура.
Ты чего это? Что скажет на это твой парень? удивился я.
Сейчас у меня нет парня, Сакура подвинулась, освобождая мне место.
Ладно, я лёг рядом с ней поверх одеяла, Сакура дала мне свою старую пижаму и эта пижама была мне зверски мала, вероятно, я смотрелся в ней довольно нелепо, но может быть Сакура и хотела, чтобы я чувствовал себя неуютно.
Ложись под одеяло! попросила она, каким-то странным голосом. Делать было нечего, я залез к ней, она была очень тёплая и приятно пахла. На секунду у меня промелькнула в голове мысль, что она сейчас закричит, обвинит меня в изнасиловании. Неужели я мог думать о ней так плохо? Я боялся придвинуться к ней, но Сакура сделала это сама. Сердце моё бешено стучало. Несколько минут мы лежали, молча слушая дыхание друг друга.
Ты хочешь? тихо спросила Сакура, каким-то странным сдавленным голосом.
Сакура, нам лучше этого не делать, с трудом сглотнув, сказал я.
Ты прав, она замолчала. Сквозь тонкую ткань пижамы я слышал, как бьётся её сердце.