В лаборатории? Ты пускаешь дочь в лабораторию? удивился Эеншард. Как к этому относится твоя жена?
Она в бешенстве, пожал плечами Антракс, но я все равно не вижу смысла прятать от дочери свою работу.
Понятно, значит роду Эйен-Рен не хватает моей сильной руки, попытался пошутить Эеншард.
Возможно, ответил Антракс и внезапно спешно открыл окно, хмурясь.
Я волен покидать уроки, когда захочу и как хочу! крикнул Эйлидар своему наставнику, спускаясь по выступам небольшой башни на крышу.
Ваше Высочество, вы не можете
Могу! И ты мне не указ! ответил принц наставнику и спрыгнул прямо Снежному Богу на голову. Прости, старик, я на минуту.
Он даже небрежно постучал по подобию хрустальной головы и соскользнул на землю, чтобы побежать в другую часть замка.
Я же говорю, выпороть его надо, сказал Эеншард, подойдя к окну.
Антракс ничего не ответил, просто молча закрыл окно. Выпороть Эйлидара ему и самому давно хотелось, но он заранее представлял, как на это отреагирует Лилайна, а ссориться с ней еще больше сил у него не было.
Глава 12
Эйлидар ненавидел свои занятия, особенно если речь шла о нудных учениях Ливареля Виндара. Даже имя мудрого старика, по мнению Эйлидара, навевало тоску. Но больше всего пожилого северянина в работе губила врожденная особенность. Когда он злился, всегда покрывался красными пятнами от шеи до лба. Это особенно забавляло Эйлидара, и он злил наставника с особым упоением, а с занятий сбегал минимум три раза в неделю. Ему ничего за это не будет. Он точно это знал и даже не задумывался, стоит ли сдерживать свои порывы. Вот и сегодня сначала сбежал, когда услышал какое-то оживление в замке, потом просто так. Не хотел решать какие-то задачки и вникать в продажи зерна соседям, еще и теоретические. Он просто выпрыгнул в окно, едва не доведя старика до инфаркта, а там уже через внутренний двор хотел выбраться в сад, но стража его не пустила.
Вас велено не выпускать из замка, сказал ему строго стражник, перегородив алебардой путь.
Меня? удивился Эйлидар. Я наследник престола. Как вы смеете мне что-то не позволять?
Потому что они выполняют мой приказ, спокойно сообщил Антракс, внезапно появившийся в конце коридора. Поднимитесь ко мне в кабинет, Ваше Высочество, там и поговорим.
Он грозно стукнул тростью по полу и посмотрел на сына.
Маску он на этот раз надел, не стал о ней забывать, потому освещенная часть лица осталась скрыта темной обработанной кожей, а синий глаз исчез в ее тени, будто на его месте была зловещая дыра. Эйлидар от этого невольно поежился, дернул плечом, чтобы скрыть свои неприятные ощущения за небрежным жестом, и гордо последовал в отцовский кабинет, даже обогнал Антракса, чтобы вбежать туда первым.
Ты знаешь, что в Эштаре считается откровенным хамством заходить в помещение вперед старших? За такое убивают, внезапно сообщил ему Эеншард.
Эйлидар вздрогнул от неожиданности и посмотрел на деда, сидевшего в кресле с бокалом вина.
Но мы ведь не в Эштаре, неуверенно сказал Эйлидар и тут же обернулся на отца.
Твой поступок от этого не становится лучше, сообщил Эеншард и угрожающе встал.
Антракс же ничего говорить не стал. Он просто закрыл дверь кабинета, оставил трость у стены и шагнул к сыну.
Что? испуганно спросил Эйлидар.
Я требую объяснений, спокойно сказал Антракс, медленно стягивая с правой руки перчатку.
С этой перчатки когда-то все и началось.
Не хочу я, ныл маленький Эйлидар.
Речь шла о начале его обучения и так чрезмерно отложенного по мнению Антракса. Эйлидару скоро должно было исполниться пять, а он читал из ряда вон плохо и постоянно норовил залезть то в шкаф, то на дерево. Энергичность ребенка Антракса радовала. Здоровый мальчишка и должен быть непоседлив, но и учиться он тоже должен, чтобы потом справляться с трудностями.
Ан, он еще маленький для уроков, говорила Лилайна, только слушать ее Антракс уже не мог.
Сначала он поддался, потому что она была еще беременна Амарой, потом потому что Амара была слишком мала, и Лилайна постоянно о ней тревожилась. Ей все казалось, что белокожая девочка слабенькая и особенно хрупкая. Все уверения Антракса, что она совершенно здоровый ребенок, очень спокойный, ее не утешали.
Северянка она просто, вздыхал Ан. В бабушку пошла и больше ничего в ней нет особого.
Северянка она просто, вздыхал Ан. В бабушку пошла и больше ничего в ней нет особого.
Сам он любил брать девочку на руки, подносить ее к открытому окну и наблюдать, с каким интересом она смотрит на окружающий мир, улюлюкает что-то на своем только ей понятном языке, а потом смотрит на него вопросительно. Потом она стала пальцем показывать куда-то, что-то восклицать, а Лила все боялась, что она простудится, кутала ее и целовала в нос, отбирая у Антракса. Почему, он так и не смог понять.
С Эйлидаром тоже не мог уже ждать, потому и ввел ему занятия блоками по полчаса с большими перерывами, а он все равно ныл, что ему не нравится.
Книги это не ве-е-е-есело! Не хочу учиться! канючил Эйлидар, забравшись к матери в постель. Мама! Мне не нравится!
Ан, может, нет надобности
Лил, мы даже обсуждать это не будем, перебил ее Антракс. К тому же прямо сейчас он должен быть не здесь. Идем, я сам с тобой позанимаюсь.
Он протянул сыну руку, а тот прижался к матери и надул губы, как девчонка, еще и Лилайна его обняла да в лоб поцеловала.
Вот тут Антракс и понял, зачем на самом деле в Эштаре мальчиков от матерей забирают чтобы не превращали их в таких вот постоянно ноющих плакс. Самого Антракса у матери не отбирали, но в его воспитание она никогда не вмешивалась. Когда и чем он будет заниматься, решал отец и ничего дурного в этом не было.
Лил, не потакай его капризам, попросил тогда Антракс и сам взял сына за руку. Идем, нечего мужчине в кровати матери валяться. Она с твоей сестрой весь день возилась, устала, а тебе пора уже взрослеть.
Не хочу взрослеть! взвыл Эйлидар, надул свои пухлые щеки, раздул губы и вдруг стал истерично бить ногами по краю постели.
Эйлидарушка! воскликнула Лилайна, собралась обнять сына, но Антракс не позволил, буквально забрал его из материнских рук и поставил на тумбу, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
Я не хочу! выл Эйлидар, вытирая сухие глаза.
Видимо, плакать по желанию у него не получалось, но, оттого что он их тер, глаза краснели.
Ан
Антракса это все окончательно достало, он снял перчатку с правой руки так резко, чтобы деревянная вставка, заменявшая отсутствующую фалангу пальца, выпала, и шлепнул этой перчаткой сына по лицу, скорее напугал легким шлепком по щеке, чем всерьез ударил.
Эйлидар сразу перестал истерить, посмотрел на него испуганно и растерянно. Теперь надо было брать его за руку и разбираться: плох ли учитель или наследник просто нуждается в отстранении от материнской юбки.
Ты что творишь!? воскликнула Лилайна и вдруг, вскочив с постели, схватила сына на руки и отбежала с ним к окну.
В завершение катастрофы проснулась Амара и тихо заскулила. У нее резались зубы, и потому малышка температурила второй день.
Видишь, что ты наделал! воскликнула Лилайна, бросившись к дочери с сыном на руках.
Тогда Антраксу впервые показалось, что в этой жизни есть моменты, в которых он становится совершенно беспомощным. Теперь, спустя восемь лет, он чувствовал себя почти так же. Присутствие отца давило еще больше. У Эеншарда таких проблем никогда бы не было, хотя разум сразу напоминал о матери Мэдина этакой черной кляксе на безупречной истории жизни Эеншарда Великого. Эта женщина многое успела натворить, но и ее отец вовремя отстранил ее от себя, даже общение с сыном ограничил явно в нужный момент, раз уж Мэдин стал совсем не таким человеком, как она хотела.
Почему при этом сам Антракс не смог сделать даже самых элементарных вещей в собственной семье, было не ясно.
Молчишь? спросил он у сына. Хочешь сказать, что у тебя нет ни одного оправдания своему поведению? Ты действительно считаешь, что сбегать с занятий, прыгать по крышам и залазить на голову Снежному Богу это достойное поведение для наследника престола?
Голос его не срывался на крик, хотя эмоции требовали именно этого, и это даже злило. Таким безэмоциональным тоном он говорил лишь с подчиненными и обещал себе, что никогда не станет так говорить с детьми, а теперь забыл об обещании.
Ты тоже бегал в детстве по крышам! внезапно заявил Эйлидар. Когда еще мог бегать! Мне дядя Мэдин рассказывал, что вы с ним творили в детстве!
Они делали это после занятий, строго сообщил Эеншард, скрестив руки у груди. Да и я пока не заметил, чтобы тебе запрещали лазить по крышам, или в Рейне принято так реагировать на замечания?