Начиная работу в сфере климатической психологии, мы надеялись на поддержку и понимание окружающих. Однако все оказалось гораздо сложнее. Иногда публика реагирует на нас так, будто мы говорим не о климате, а о смертельной угрозе и напоминаем людям обо всех их смертных грехах. Многие видят в нас едва ли не врагов рода человеческого. Вполне закономерно. Достаточно вспомнить, сколько сил и энергии ушло на то, чтобы приучить людей к господствующему ныне стилю жизни. Западная цивилизация выросла с мыслью о том, что мир лежит у ее ног, так что можно делать все что угодно: ехать за тридевять земель, выбирать профессию по своему желанию, усердно трудиться и получать за это комфорт и удовольствие, копить деньги в фондах и банках И вот теперь мы оказались лицом к лицу с кризисом, который сами же и создали. Принять это больно и стыдно.
Суть проблемы ясна, однако мы делаем все возможное, чтобы этот трудный вопрос выглядел менее болезненным и пугающим и стал более понятным и решаемым.
Не только климат
Организации по защите окружающей среды часто напоминают нам о том, что экологический кризис связан не только с проблемами климата. Мы знаем об этом. Климат это далеко не самая существенная часть экологического кризиса, если посмотреть на границы планетарной безопасности, которые были сформулированы Стокгольмским центром устойчивости (Stockholm Resilience Centre).
Верхние строчки в топ-листе проблем занимает нерациональное природопользование, циклы азота и фосфора и массовое вымирание растений и животных, уже шестое по счету.
Почему мы называем себя климатическими, а не экологическими психологами? Это вопрос терминологии. Психология среды это достаточно давняя сфера исследований, где изучается взаимодействие человека и окружающей среды. Как влияет шум на результаты экзаменов, почему мы переходим улицу на красный свет? И так далее. Другая близкая дисциплина экопсихология занимается чувственными и поведенческими аспектами взаимоотношений человека и природы.
Мы могли бы назвать себя экосистемными психологами. Но тогда наверняка нашлись бы желающие выдвинуть возражения против этой формулировки. Дело в том, что страдают не только экосистемы. От состояния экологии на нашей планете зависит все: продукты, которые мы едим, школы, в которых учатся наши дети, лекарства, которые назначают нам врачи. В мире, где разрушены экосистемы, люди десятками тысяч снимаются с насиженных мест и бегут, спасая свою жизнь; ресурсы истощаются, за них идет борьба, возникают вооруженные конфликты. Все это влияет на образование, юриспруденцию, политику. И чем быстрее мы научимся справляться с климатическими проблемами, тем эффективнее сможем действовать в целях предотвращения коллапса в каждой из названных сфер.
В этой книге пойдет речь именно о практической психологии. Она пригодится любому человеку, независимо от его профессии. Ищете ли вы новые источники энергии, спасаете ли пчел от вымирания, занимаетесь ли политикой, работаете ли юристом или просто чувствуете ответственность за планету, на которой живете, эта книга для вас.
Климатический кризис углубляется. Положение дел таково, что нам необходимо сплотить свои ряды. Кризис касается всех. Многие это понимают. И отдают уйму сил и времени тому, чтобы повернуть ситуацию вспять своим трудом, образом жизни или энтузиазмом. Однако отрицательное влияние не уменьшается. Как так получается?
Серьезная проблема
Всех, кто когда-либо работал с вопросами климата, был вовлечен в их решение или каким-то иным образом занимался проблемами экологии, очень беспокоит тот факт, что вредные выбросы не уменьшаются несмотря на усилия многих организаций и правительств. Если подумать о том, какова причина климатических изменений, то суть происходящего можно сформулировать просто: деятельность людей приводит к тому, что в атмосфере планеты увеличивается концентрация парниковых газов, что ведет к глобальному потеплению. Его результатом является разрушение экосистем и погодные катаклизмы. Исследователи окружающей среды уже не одно десятилетие говорят об этом. Тысячи ученых и активистов-экологов кричат об этом, стараясь привлечь внимание политиков и широкой общественности.
Но люди продолжают жить по-старому. Почему?
Если в 2018 году глобальный выброс углекислого газа увеличился почти на три процента, значит, все правительства, власти, НПО, ООН и Всемирный банк не справились с задачей приостановки роста и постепенного снижения выбросов. Отчасти это связано с тем, что наше общество уже не первый век находится в зависимости от ископаемого топлива. А значит, отрасли, занятые его добычей, за это время стали богатыми и влиятельными. С одной стороны, мы хотим избавиться от ископаемых видов топлива, с другой по-прежнему зависим от них. Поэтому никто и не торопится выступать против нефтяных компаний.
Но люди продолжают жить по-старому. Почему?
Если в 2018 году глобальный выброс углекислого газа увеличился почти на три процента, значит, все правительства, власти, НПО, ООН и Всемирный банк не справились с задачей приостановки роста и постепенного снижения выбросов. Отчасти это связано с тем, что наше общество уже не первый век находится в зависимости от ископаемого топлива. А значит, отрасли, занятые его добычей, за это время стали богатыми и влиятельными. С одной стороны, мы хотим избавиться от ископаемых видов топлива, с другой по-прежнему зависим от них. Поэтому никто и не торопится выступать против нефтяных компаний.
В 2015 году было заключено Международное соглашение об изменении климата. Этот документ содержит план действий, направленных на сдерживание глобального потепления на уровне, не превышающем полтора-два градуса. Но, по данным Международного валютного фонда, уже после вступления соглашения в силу правительства многих стран продолжали вкладывать деньги в добывающую промышленность (в общей сложности 5,3 триллиона долларов в год).
Это шесть с половиной процентов от всего мирового ВВП. Только представьте, какие огромные средства тратятся на то, чтобы удешевить вещества, выбросы которых, по мнению специалистов-экологов, грозят нам катастрофой. И дело не только в том, что деньги выплачиваются добывающей промышленности колоссальные суммы в последние тридцать лет попадают в карманы тех, кто распространяет лживую информацию о климатическом кризисе. Нью-Йорк подал в суд на одно из крупнейших в мире нефтяных предприятий Exxon Mobil и обвинил его в том, что оно вводит своих акционеров в заблуждение по поводу опасностей климатического кризиса.
Почему принимаются все эти решения и какие политические игры ведутся за закрытыми дверями, предоставим выяснять дотошным журналистам. Но чтобы понять суть климатического кризиса, надо задуматься, каким экономическим силам выгодно, чтобы мы продолжали использовать уголь, нефть и природный газ, слушая противоречивые мнения об опасности климатической угрозы и не зная, что думать и как на все это реагировать. Кроме того, надо учесть, что половина выбросов углекислого газа приходится на долю всего десяти процентов населения планеты. Причем для тех, кто производит эти выбросы, их воздействие остается почему-то незамеченным, зато доставляет проблемы другим, порой достаточно серьезные. Таким образом, мы имеем дело с кризисом, имеющим мощную финансовую, политическую и информационную поддержку со стороны сил, которые производят эмиссию парниковых газов, однако сами от нее пока не страдают. Но есть и другая проблема, корни которой уходят в человеческую психологию.
Гэп результативности
Куда бы мы ни поехали повсюду встречаем людей, обеспокоенных судьбой нашей планеты. Они предпочитают действовать, а не просто мечтать и болтать, сидя на берегу в ожидании, пока на них обрушится «цунами». Опросы общественного мнения регулярно свидетельствуют о том, что граждан, выступающих против охраны окружающей среды, крайне мало, не более двух четырех процентов. Даже те, кто утверждает, что климатического кризиса нет, могут делать хоть что-нибудь на благо окружающей среды, когда дело не касается выбросов углекислого газа в атмосферу. В 2018 году в Швеции снизилось на несколько процентов потребление мяса и количество перелетов на внутренних рейсах, в 2019-м эта цифра уменьшилась на два процента для международных перелетов и на одиннадцать для внутренних. Это значит, что люди стараются уменьшить свой углеродный след. Мы отказались от пластиковых пакетов, покупаем экологичные продукты и электромобили, сдаем банки и бутылки. Однако, несмотря на все приложенные усилия, выбросы углекислого газа остаются на прежнем уровне. Вот в чем проблема. Очень серьезная проблема.
Похоже, что между нашим поведением и тем влиянием, которое оно оказывает на климат, есть какая-то нестыковка. Исследователь Мариа Чутора (Maria Csutora) изучила это явление и назвала его the behavior impact gap, сокращенно the BIG problem. Мы именуем это гэпом результативности. Исследователи и активисты в последние десятилетия так сосредоточились на поведении человека, что напрочь забыли думать о его долгосрочных результатах. С 1988 года до сегодняшнего дня нас учили и учат, что нужно гасить свет, выключать воду, использовать многоразовые сумки и ездить на поезде. Поэтому многие полагают, что основная обязанность по отношению к природе и к ближним это покупать правильные продукты и сортировать отходы после того, как эти продукты будут употреблены в пищу.