Народные легенды, мифы, сказки, вековые мечты о полете, непоборимая потребность покорить воздушную стихию дают основание видеть один из духовных истоков авиации в ее народности. Народность состоит в том, что сам факт полета есть ответ на извечную убежденность в возможности человека подняться в воздух. Побудительным мотивом было превозмочь слабость, беззащитность человека перед силами природы, преступить религиозные запреты, расширить перспективы человеческих возможностей ради высокой цели покорения воздушного океана.
Развитие авиации можно рассматривать как воплощение народной идеи «Человек может летать!». Она наполняла душу романтикой и придавала особый смысл труду первопроходцев и их последователей: служить осуществлению крылатой мечты человечества. В личности летчика воплотились, прежде всего, благородство и чистота этих возвышенных помыслов. Горячее желание покорить небо, раздвинуть границы человеческих возможностей, перешагнуть непреодолимые преграды обусловили воспитание особого волевого, эмоционального и нравственного начала в авиаторах.
Интересен такой исторический факт. Народоволец Н.А. Морозов, в течение 25-летнего заточения в одиночке Шлиссельбургской крепости мечтавший об авиации, после освобождения засомневался, стоит ли поступать в аэроклуб, именовавшийся тогда ненавистным ему словом «императорский». Однако, писал он, «после некоторого раздумья я пришел к выводу, что люди воздуха по самой своей натуре не способны пресмыкаться, и я могу, не стыдясь, быть в их среде под каким угодно именем»[2].
Как видим, свою жизнь в авиации человек начинал с оценки моральных основ будущей профессии. Она требовала дерзкого, решительного, бескомпромиссного характера, благородных помыслов, сильных страстей и волевых поступков. История воздухоплавания показывает, что люди, движимые бескорыстием и преданностью мечте, начали летать еще тогда, когда полет не только не приносил человеку ни славы, ни выгоды, ни богатства, но и таил в себе реальную угрозу увечья или гибели. В процессе становления и развития авиации, постепенного признания ее общественной пользы и смысла и формировался социальный образ летчика.
Развитие авиации было вызвано и общественной потребностью в создании новых технических средств, расширении боевых возможностей самолетов.
В начале XX века в России резко повысилось социальное значение и интерес к профессии авиаторов. К началу гражданской войны в Советской России было 300 самолетов. В основном это аппараты иностранных марок «фарман», «моран», «вуазен», «ньюпор». Но были самолеты и отечественного производства, в частности самолет И. И. Сикорского «Илья Муромец», поднимавший 800 кг бомб, и летающие лодки М-5, М-9, сконструированные Д. П. Григоровичем[3].
Советская власть была заинтересована в развитии авиации. 10 ноября 1917 г. с целью руководства авиационными частями, преданными революции, было создано Бюро комиссаров авиации и воздухоплавания, а 24 мая 1918 г. Главное управление рабоче-крестьянского Военно-Воздушного Флота.
Известно более 200 документов 19181919 гг. о развитии авиации, подписанных главой советского правительства, в том числе и личные распоряжения о финансировании Одесского, Севастопольского, Московского авиационных заводов[4]. В те далекие годы гражданской войны возросшая роль авиации в деле защиты Отечества вызвала небывалый патриотический подъем у летного состава.
Благодаря живому интересу народа к авиации все более росли ее популярность и притягательность. Этому способствовали не только успешные действия патриотов-летчиков по защите Отечества, но и по-прежнему неиссякаемая потребность и любовь к полету.
Второй духовный исток авиации заключается в коллективизме, основанном на общности целей и усилий людей, посылающих летчика в полет. В личности летчика такие качества, как цельность и многогранность, определяются направленностью и потребностями профессии.
Коллективизм в авиации означает, что, во-первых, создание самолета результат коллективных усилий; во-вторых, летчик в кабине самолета аккумулирует в себе общую цель работы многих людей; в-третьих, система отношений авиаторов складывается на основе высоких нравственных устоев: духа единения, взаимопомощи, а при необходимости и героизма.
Одно из наиболее развитых социальных качеств летчика это постоянное чувство ответственности за выполнение любого полетного задания. Оно основано на коллективистских общественных взаимоотношениях в авиационном коллективе, где работа каждого авиационного специалиста в конечном счете служит обеспечению полета летчика. Инженеры и техники готовят самолет к полету, врачи контролируют состояние здоровья летчика, метеорологи информируют об окружающей среде, связисты обеспечивают связь с пунктами управления, диспетчеры, руководители полетов контроль за воздушным пространством и управление с земли, аэродромно-технические работники благоприятные условия для посадки и т. д. Со всеми этими людьми летчик взаимодействует, и от них, от качества их работы зависит благополучный исход его полета. Ведь ошибка в прогнозе погоды может создать опасные условия, а спешка или нерадивость при подготовке самолета к вылету привести к отказам в воздухе и т. д.
Коллективизм в авиации означает, что, во-первых, создание самолета результат коллективных усилий; во-вторых, летчик в кабине самолета аккумулирует в себе общую цель работы многих людей; в-третьих, система отношений авиаторов складывается на основе высоких нравственных устоев: духа единения, взаимопомощи, а при необходимости и героизма.
Одно из наиболее развитых социальных качеств летчика это постоянное чувство ответственности за выполнение любого полетного задания. Оно основано на коллективистских общественных взаимоотношениях в авиационном коллективе, где работа каждого авиационного специалиста в конечном счете служит обеспечению полета летчика. Инженеры и техники готовят самолет к полету, врачи контролируют состояние здоровья летчика, метеорологи информируют об окружающей среде, связисты обеспечивают связь с пунктами управления, диспетчеры, руководители полетов контроль за воздушным пространством и управление с земли, аэродромно-технические работники благоприятные условия для посадки и т. д. Со всеми этими людьми летчик взаимодействует, и от них, от качества их работы зависит благополучный исход его полета. Ведь ошибка в прогнозе погоды может создать опасные условия, а спешка или нерадивость при подготовке самолета к вылету привести к отказам в воздухе и т. д.
При всем многообразии человеческих взаимоотношений в летном коллективе всегда сплетены воедино мораль общественная (доверять людям, помогающим тебе) и мораль индивидуальная (быть достойным этого доверия, уважения и заботы). Из этого единства общественного и личного и проистекает нравственная сила профессии летчика.
В авиации основы нравственных устоев порождены самой системой отношений авиаторов Друг к Другу. Это не просто профессиональное отношение отдельного летчика к обеспечивающим его специалистам, это социальное свойство целого авиационного коллектива. Полет летчика не только воплощает достижение общей цели, но и отражает уровень ее решения многочисленным авиационным коллективом, включая и создателей техники: «Поднимая машину в небо, мы проверяем ее надежность. За этим труд тысячного коллектива, и ошибок здесь допускать нельзя»[5].
Даже в дружных авиационных коллективах возникают порой противоречия между специалистами, но они не антагонистичны и, как правило, разрешаются благодаря единомыслию и общности усилий в достижении поставленных целей. Надо видеть, с каким нетерпением ждет возвращения летчика из полета техник, готовивший самолет. Это духовное единство авиаторов зиждется на общности моральных принципов, отражающих общественные и личные взаимоотношения: «Сам погибай, но товарища выручай», «Один за всех, все за одного». Именно на этих принципах возникли и существуют в авиационных коллективах писаные и неписаные законы морали. По ним живут многие поколения авиаторов.
Вот пример. Самолет шел на посадку в непогоду с аварийным запасом топлива. Это означало, что летчик имел только один шанс для посадки. Меньше чем за километр до взлетно-посадочной полосы он доложил, что полосы не видит. Оставалось одно покинуть самолет. Но в этот момент руководивший посадкой летчик 1-го класса капитан Ю. Проскуряков, нарушив инструкцию, обратился к пилоту со словами: «Володя, я тебя вижу, идешь отлично, продолжай снижаться». И через несколько секунд: «Ты над полосой, убирай обороты». Посадка вслепую прошла нормально.
Впоследствии летчик говорил: «Я поверил Проскурякову, он всегда выручал, это большой авторитет для нас». В свою очередь, Ю. Проскуряков писал в объяснительной записке: «В. Лобанов хладнокровный летчик, я был уверен в его выдержке и мастерстве. Свои действия не считаю авантюрой, так как они были результатом нашей многолетней совместной работы».
И летчик, и руководитель полета с честью вышли из тяжелого положения потому, что наряду с огромным опытом им помогло взаимное доверие к безошибочности действий друг друга.
Укрепление взаимосвязи между трудом отдельного человека и коллектива делает еще более значимой при любых смягчающих или отягчающих обстоятельствах личную ответственность летчика за свои действия в полете. Он несет груз вины как за свои ошибки в полете, так и за ошибки других, допущенные на земле. В деятельности летчика в полете концентрируются труд и цели большого коллектива специалистов. Ему предоставляется право летать в знак доверительного отношения общества к его личности и профессиональным качествам. В процессе овладения летной профессией в нем растет чувство ответственности. Оно порождает уверенность в успехе и дает свободу в выборе самостоятельных, решительных действий.