Описать то, что называлось кадрилью, можно
Но с большой натяжкой
Как бы то ни было
Смеялись все
И вот в этот самый момент, когда парочки сгруппировались в центре и начался делёж барышнями, кто-то наступил Раисе на хвост.
Всё, что произошло далее, описать трудно.
Но я постараюсь.
Убивают!!! завопила Раиса и с лёту вцепилась всеми когтями и зубами мэру города в лодыжку.
Его нога была ближе всех. А разбираться, кто совершил сие дерзкое преступление наступил на ее хвост, времени не было.
Дикий вопль мэра оторвал пуговицу, на которой висел Иннокентий, и шваркнул пёсика об пол. Ошарашенный Алексей бросился спасать Кешу, но с грохотом упал, потянув за собой официанта. Алексея странным, анекдотическим образом уронил на пол прыгающий на одной ноге мэр с озверевшей кошкой на другой. Повалил на пол и сам же на него сверху упал.
Иннокентий забился под стул и стал истошно выть. Алексей пополз к нему, но туша мэра не давала сдвинуться с места.
Публика оцепенела, но на мгновение
А потом взорвалась!
Кто хихикал
Кто просил льда.
Кто требовал виски.
Кто продолжал танцевать, ничего не замечая вокруг.
Убивают!!! заорал Иннокентий, и слёзы безысходности ручьем потекли из его глаз.
Его и его огромный жёлтый бант поднял с пола и на вытянутой руке, как знамя, нёс перед собой Брынза-Покусанный. Его огромная и упитанная ладонь скрывала внутри себя почти всего Иннокентия. Из нее торчали лишь наполовину бант и на четверть сам Кеша.
Кеша, родной, кусай его! Кусай! заорала Раиса. Я спасу тебя, милый!
И, бросив ногу мэра, Раиса впилась всем своим сердцем и душой, а вместе с ними и всеми когтями и зубами, в пах охотника.
Иннокентий не умел кусать людей. Но оказалось, что жизнь свою он любил очень и страстно.
Маленькой пираньей мертвой хваткой Иннокентий впился в большой палец спасителя. И как ни стряхивал его Покусанный, всё было тщетно.
Дервысь крепфе, Кефа! поддерживала его Раиса. Я с товой!!!
Спаситель, широко раздвинув ноги, рычал, как загнанный в ловушку кабан. А на голове его гордо, свободолюбивым орлом, восседал волнистый попугайчик Кока!!!
Финита ля комедия
Кажется, так надо говорить, когда такое зрелище в жизни привидится?
Освободившись от притязаний мэра на свободу движений, Алексей схватил измученного пёсика и крепко прижал к груди. Маленькое сердечко билось так громко и часто, что вот-вот могло выпрыгнуть наружу. Одной рукой прижимая Кешу, он попытался снять с поэта-лирика Раису, но не тут-то было.
Надо было не знать Раису, чтобы надеяться на простое разрешение пикантной ситуации.
Виновник творческого момента, а также его зачинщик, не дышал, в прямом смысле этого слова. Белла была переполнена чувством тревоги. Творческая интеллигенция и официанты хихикали, а друзья поэта и мэра тупо молчали. Себе дороже было выказывать хоть какие-то эмоции. Кто знает, что их всех ждет завтра
И только главреж ржал, как потерпевший. Он чуть не подавился от смеха и слёз. Видно, накипело у бедняги за всё время совместной работы.
И в тот самый момент, когда эмоциональное напряжение начало зашкаливать по всем показателям, раздался грохот нет, звон битого стекла.
БАЦ!!!
Какая она красивая простонал Брынза. Кто такая? Почему не знаю? Блин, и когда же эту суку снимут с моей ширинки?!
В двери стояла Элеонора
Заходя в зал, она нечаянно зацепила локотком вазу, до краев наполненную водой и чайными розами.
От чайных роз просто задыхалось всё помещение. Они были везде. На столах, на окнах, на тарелках
Белла их обожала
А Элеонора обожала бордовые
Почти черные
Среди разбросанных по полу чайных роз она стояла гипсовой статуей в черном атласе. Платье закрывало всё, что можно было закрыть от глаз человеческих. Шею, ноги, руки Оттого смотреть на нее хотелось бесконечно. Фигура переливалась всеми цветами радуги. Изгибы казались тоньше. Выпуклости круче. Оттенки ярче.
Театр.
Иллюзия во всём.
И ни капли вранья и лжи.
Всё правда!!!
Зал замер.
Гибкая и стройная, как пантера, она одним прыжком преодолела пространство и бережно сняла Раису с поэта.
Покусанный не сводил с нее глаз. Впервые в жизни одетая женщина доставляла его душе столь беспокойное удовольствие.
Кто вы, моя спасительница? простонал Брынза.
Кто вы, моя спасительница? простонал Брынза.
Элеонора опешила. А вместе с ней опешили все. Даже главреж Житько замолк в одночасье.
Наверное, бестия задела старые волчьи раны кто-то тихо констатировал в толпе, указывая жирным пальцем на Раису. Повело нашего Покусанного в сторону.
Не обращая на толпу внимания, Брынза галантно протянул Элеоноре руку:
Разрешите сопроводить вас к столику.
Откуда в этом доморощенном поэте-живодёре оказалось столько гусарства, никто не знал. Но хлынуло оно из него водопадом комплиментов, заливая Элеонорины ножки.
А Элеонора, надо отдать ей должное, сказочно ему в этом подыгрывала. И кто тут разберет, что за игра была между ними.
Театр
А Элеонора актриса.
Потерянную в чувствах Беллу быстро успокоили и приютили в хорошие, добрые и надежные руки сотоварищи и единомышленники главного героя фуршета. И со стороны было заметно, что подобная рокировка чувств ее полностью устраивала.
Продолжая удивляться хитростям Элеоноры, Вельмонт сидел поодаль в мягком кресле и ухмылялся в коротко остриженные усики. Потягивая коньяк, он с пристрастием рассматривал каждое ее движение. Движение рук и ног, губ, бровей, глаз
Так появиться в финале спектакля могла только она. Птица высокого актерского полета. И не важно, какую роль она играет. Публика всегда будет у ее ног. И только у ее ног.
И не будь той драки, что устроили всеми любимые Раиса и Иннокентий, ваза всё равно разбилась бы вовремя.
Элеонора покидала фуршет в сопровождении Брынзы, но только до такси. В одной руке она держала переноску с шипящей на всех Раисой. В другой черные розы. Их доставили прямым рейсом из Парижу.
В каждой шутке
Вспоминайте
Только малая толика шутки
А найти в провинции черные розы в полночь намного труднее, чем слетать за ними в Париж.
Вслед им смотрел Вельмонт и по-прежнему ухмылялся в коротко остриженные усики. На его плече по-орлиному гордо восседал желтый волнистый попугайчик Кока.
Всё из-за тебя, желтый волосатый червяк буркнула ему на прощание Раиса.
Кока что-то прочирикал в ответ, но Раиса его уже не слышала.
Кое-кто еще оставался. Кое-кто только начинал, отправляясь в сауну. Кое-кого уже давно не было видно.
Какой длинный был прожит день!.. Сколько эмоций пришлось перелопатить внутри своего сердца!.. А сколько новых впечатлений появилось внутри тоже сердца И как быть, если размеры сердца не изменились?..
Давай спать, девочка, и Элеонора погладила Раису по спинке. Завтра расскажешь мне во всех красках, что произошло и за что ты хотела растерзать Байрона
Театр
Глава третья. Приятное знакомство
Утро туманное Утро седое
Элеонора варила кофе в маленькой медной турке и манерно напевала себе под нос старинный романс.
Нивы печальные Снегом покрытые вторила ей Раиса.
Раиса не любила романсы, а оттого с огромным удовольствием передразнивала свою хозяйку.
Что за чушь? возмущалась Раиса. И так весь дом в паутине от картин и прошлогодних страданий. Устала драть уже это старое кресло. Когда уже купим что-нибудь новенькое? Из одной помойки антиквариата в другую. Эдак и самих скоро на помойку жизни выбросят.
Успокойся, Раиса. И перестань драть это несчастное кресло. Его еще мой дед покупал. И если бы ты знала, сколько оно стоит, то тебе стало бы стыдно.
Щас. Еще чего. Мне всего два года. А в такой обстановке я чувствую себя столетней. Я еще детей своих не нянчила, а уже к смерти готовлюсь.
Раиса, перестань, кому сказала и оторвав Раису от кресла, Элеонора продолжала: Первая встреча Последняя встреча
Да в такой обстановочке более ничего в голову и не лезет. Сама одна средь пыли веков. И меня за собой тащит в небытие.
Раиса, вон с подоконника! Не вздумай есть алоэ.
Да кому нужен твой алоэ? Чай не петрушка. Хоть на солнышке посидеть Свет белый увидеть. Косточки погреть. Пообижаться немного. На жизнь. На тебя, дуру талантливую. На Иннокентия, без него скучно
Вспомнишь и лица Давно позабытые томно вытягивала Элеонора. Вспомнишь и лица Давно позабытые
Ну совсем уж тоска какая-то с самого утра. И рада бы вспомнить, да некого бурчала себе под нос Раиса. Разве что вчерашний фуршет. Вот уж где повеселились так повеселились. И как там мой Иннокентий? Не удушился ли бантом? А Кока каков? Чуть не поумирали за него, а он жив оказался. Даже обидно как-то. Не самостоятельно.