Я понимаю тебя! Сказал он. Но обратного пути нет. Как стать прежним человеком, когда ты всем своим нутром хотел убежать от этого? Не останавливайся, иди вперед! Цель уже близка! Вначале, я помогу тебе отсюда выбраться. А потом, ты продолжишь свою работу, обретая новый опыт и знания!
Я опустился на землю, закрыл глаза, и попытался вдохнуть побольше свежего воздуха. Глоток, еще ужасная вонь встретила мой зоб. Она настолько была здесь своей, что мой нос привык к ней, а вот рот не ожидал такого глубокого предательства.
Я открыл глаза, распростер руки к чудесному и широкому полю. Мне хотелось сполна насладиться этими красотами. Взгляд, еще вокруг меня развивались механические растения, смешно переплетающиеся с органическими. Первый мой взгляд полюбил их из-за того, что это были первые моменты спокойствия в этом мире. Но теперь, я видел весь безобразный ужас, который скрывался за видимой красотой. Ржавчина, коррозия, сухость и перегной.
Я попытался пообщаться с другом. Мне так хотелось сказать, а еще больше услышать приятные слова. Но он заладил одну и ту же песню про мое спасение, как самый угловатый и тупой бот.
Хоть что-то в этом мире может быть обаятельным? Спросил я, потеряв надежду на лучшее.
Да все тут прекрасно! Ответил комок шерсти, выключив свою наигранную пластинку. Стоит только приглядеться.
Я смотрю, вкушаю, нюхаю, поторопился перебить его я, но здесь один только ужас, в прямом смысле этого слова. Этот мир заслуживает подобной «похвалы».
А ты смотри глазами существ этого мира, а не очами человека. Восторженно и победоносно произнес спаситель. В конце концов, это ты их сюда засунул. Значит ты надеялся, что этот мир будет полезен именно им!
Меня словно ударили по голове. Безумно странная память вернулась ко мне. Не воспоминаниями, а какими-то новыми знаниями.
Точно! Заорал я, как оглушенный. Это, и была моя идея. Изначальная цель! Я хотел дать всем то, чего они хотят. А самое главное, подарить то, что они могут принять.
Я сделал победоносный круг почета, как спортсмены после удачного выступления.
Традиционная земля переполнена многообразием. Всех много, и множество конфликтов. Они все хотят творить то, что у них в голове, и чтобы им ничего не было за это. Пусть будут равнодушными в мире равнодушия, веселыми в мире веселья, грустными на печальной земле, и вселяют друг другу страх в мире ужаса.
Не так все просто! Перебил мой восторг наглый комок шерсти.
Что ты такое говоришь? Возмутился я. Все логично! А главное разумно.
Ты все поймешь потом, через эпоху твоего вечного творчества. С грустью, но уже без страха в голосе, произнес спаситель.
Я сейчас хочу понять. Чуть ли не топнул я ногой. Зачем мне завтра?
Опыт и жизнь! Сказал комок. Чем ты еще будешь заниматься, если не пробовать изменить то, что не меняется в своей переменчивости? Как ты думаешь, почему твои миры такие угловатые и смешные, даже несмотря на то, что они вселяют даже ужас? Тебе не кажется, что все растворяется также, как и твоя жизнь? И именно потому, что ты уходишь от того, что уже самодостаточно. Все, не может быть без всего!
Он замолчал. Я не стал его больше мучать своими вопросами. Я понял лишь одно, мне придется попотеть, чтобы переплюнуть привычную землю.
Возможно ли это? Задавался я вопросом. Или сквозь всю свою жизнь я приду к тому же самому?
На секунду, когда я убрал все свои ужасные мысли, я почувствовал, что комок шерсти хочет уйти.
Стой, спаситель! Произнес я. Я не буду больше. Верни меня пожалуйста домой!
Хорошо быть в неведении? Спросил меня спаситель, и протянул мне флэшку.
Никак не могу к тебе привыкнуть! Произнес я, после очень долгой, и пожирающей тишины. Ты всегда удивляешь меня, как в первый раз. Я знаю, но всегда хочется задать вопрос. Кто ты такой?
Мне не нужен был ответ моего друга. Своими действиями он вновь открыл мне глаза. Флэшка была первоисточником творческой комнаты. Она являлась неким зарождением, искрой вдохновения. Конечно же по содержанию. Как форма, ну так себе, символ из мира земли, определенной эпохи. Не более.
Я осознал, что заблудился здесь по той причине, что потерял ту самую искорку. Как делают это старики привычной земли. Они растрачивают со временем рвение и стремление жить, как это делают совсем юные, и стремящиеся.
Мне не пришлось куда-либо вставлять флэшку. Она являлась невидимой кнопкой возврата. Символом ответа на все вопросы.
Мои глаза узрели интерфейс творческой комнаты, и я тут же смог вернуться домой. В тот дом, где меня всегда ждали несмотря на то, что я от всех скрывался.
До сих пор не знаю, возможно ли творить, растрачивая время на родных и близких. И я говорю не о строительстве магазина, или о съемках фильма. Я говорю о создании новой жизни иной, в присутствии закономерной.
МИР УЖАСА
Я чем-то занимался, не помню. Это было связано с творческой комнатой и симуляцией мира ужаса.
Вернувшись домой, после необычного и незапланированного путешествия, я принялся исправлять ошибки ужасной земли. Естественно, как всегда.
Мне конечно же никто не мог сказать, в чем заключались ошибки симуляций. Я не выполнял работу под заказ. Не исполнял обязанности аниматора мира в канцелярии какого-нибудь бога. Я даже не был рядовым режиссером какого-либо фантастического фильма, и мое творчество не наблюдали критики, указывающие на провальные алгоритмы миров. Нет.
Очутившись в мире своей головы, один на один, я превратился, и в аниматора, и в зрителя, режиссера, бога и черта. Сам для себя, и для своих творений.
Именно поэтому, меня постоянно что-то не устраивало. И я вечно что-то исправлял.
Но иначе никак! Если бы я и с собой не спорил, что мое творчество ошибочно, то все бы давным-давно исчезло. И творческая комната, миры, да и само стремление создавать.
Конечно же, ничего страшного. Не я, так кто-нибудь другой. Рабочие места никогда не остаются надолго вакантными. Прозевал, значит будешь разговаривать с монитором (телевизором), и с тем творением, которое кто-то создал вместо тебя.
Так и в этот раз. Исправлять стало моей привычкой. Я возвращался из каждого мира. Мне обязательно многое не нравилось. И я исправлял ошибки.
Забегая вперед, и возможно, испортив вам настроение, скажу. Я настолько стал тщательно огранять «свой алмаз», что практически затирал его до дыр. Делал идеальным, и в тоже время несовершенным.
Короче говоря, я приближал каждый отдельный мир к привычному к нашей родной земле, где меня родили, и не объяснили, что я вечно буду создавать одно и то же, пытаясь сделать его разным.
Мир ужаса, а именно его симуляция, хотя спаситель просил меня его больше так не называть, сильно меня изменил. И в принципе, в этом нет ничего странного. Каждая новая глава книги, под названием: «Жизнь», меняет нас, порой до неузнаваемости.
В реальном мире, привычном, во снах, в творческой комнате, и в других мирах, я стал ощущать присутствие страха. Я конечно же благодарен всем богам за то, что я не испытывал ужаса, но все же.
Подобное чувство частенько утомляло меня. Ведь помимо необходимой работы, я все время отвлекался, утомлялся и даже расстраивался. Можно сказать, я вечно чесался. А зуд во всем организме вызывала вошь из мира ужасов.
Честно, до сих пор не пойму, зачем вообще создал этот мир. Даже не помню вспышку, идею, из-за которой возникло дальнейшее воссоздание моих мыслей.
Я просто-напросто создал его, и все!
И я уверен, спроси у физиков и химиков (бога, компьютера, творческой комнаты): «Зачем Ты создал наш мир таким, какой он есть?» Он ответит настолько размыто и витиевато, что захочется додумать самому, а потом забыть этот вопрос навсегда.
В принципе, что мы, люди, и делаем всегда, во веки веков!
Может быть ты поможешь мне наконец преодолеть этот страх, и закончить моделирование мира ужаса? Спросил я творческую комнату, естественно, не ожидая ответа.
Нет! Раздался утвердительный ответ в моей голове. Причем, не похожий по тембру голоса на мой. И я говорю об абстрактном и подсознательном тембре. Иначе вы сейчас закидаете меня помидорами за мое вранье. Мол, нет никакого тембра у внутреннего голоса.
Есть, но сейчас не об этом.
Я раскрыл широко глаза, как бы продолжая общаться.
Я же говорю, нет! Еще более утвердительно прозвучал голос во мне, и точно не мой.
Все мои усилия были брошены на сопереживание слуховым галлюцинациям. Я забросил работу. Попил чая. Походил по комнате, взад и вперед. Прогулялся по улице, стараясь изображать вид вовлеченного ценителя природы. Поиграл на гитаре. Попел песни, посочинял мелодии.
Я делал все, что угодно, лишь бы не верить в свое одинокое сумасшествие.