По-моему, он не может говорить долго, заметил Наиль.
Ты прав, он немногословен, но это как раз момент положительный.
И чем все закончилось? спросил Аблай.
Он уговорил главаря отдать ребенка без всякого выкупа.
А какие аргументы он привел, что говорил?
Не знаю, сказал Савва, он поговорил и вернул ребенка целым и невредимым, а также привез обратно всю сумму выкупа.
Ты это к чему?
К тому, что у нас самый профессиональный и авторитетный представитель Службы безопасности. И мы работаем в одной команде. И он вовсе не контролер или инспектор. Он наша безопасность. Так решил Ата-ага.
В это время зазвонил телефон. Елена сняла трубку, послушала и кивнула Савве. Савва поднялся из-за стола, взял трубку, долго слушал Баяна, а потом взял ручку и что-то записал.
Наиль, сказал он, положив трубку, запиши: Мышковец Александр Ильич. Сегодня утром он пересек государственную границу и улетел из Актау в Свердловск, тьфу, Екатеринбург.
А он зачем мне? спросил Наиль.
Он убийца Доморацкого.
Быстро же это установила полиция.
Это не полиция, это Баян.
Понятно.
Хорошо, если тебе понятно. На днях из Москвы к нам приедет новый политтехнолог. Он будет негласно курировать нашу кампанию.
А почему негласно?
Потому что жить хочет. Я его встречу и размещу
А как его зовут?
Сие тайна велика будет.
А что так?
Ата-ага потребовал, чтобы мы имели такого политтехнолога, а политтехнолог выставил эти условия. Все, на сегодня совещаний достаточно, мне бы какой-нибудь бутерброд с колбасой.
Пожалуйста, произнесла Елена, хоть два, а к бутику кофе или чай?
Конечно, чай, ответил Савва, потому что кофе в Елактау не растет.
Так ты утверждаешь наши планы? спросил Рубен.
Да, но с легкой корректировкой. Статьи не будет, а Наиль возьмется писать в нашем ежедневнике детектив с продолжениями, который будут читать все, потому что он будет написан на псевдореальных обстоятельствах.
А кто будет предоставлять материалы? спросил Наиль.
Никто, перед нами сама жизнь, она и предоставит нам материалы.
8Через неделю работа группы вошла в некий ритм: утром интеллектуальная разминка, затем подведение итогов предыдущего дня, потом планерка, после этого каждый занимался своими делами.
В конце недели в Актау из Москвы прилетел новый политтехнолог. Но Савва встретил его в аэропорту, отвез на такси на конспиративную квартиру и работал с ним, точнее консультировался, лично. Члены группы не знали даже, как его зовут.
Сначала это вызывало легкую иронию, но потом привыкли. Что делать, человек выдвинул такие условия работы!
На третий день, после отправки в Москву тела Доморацкого, в еженедельнике, который финансировал Чингизов-старший, появилась первая главка детектива, написанного «неизвестным автором», под названием «Из Америки с любовью».
По сюжету, некий талантливый политтехнолог из США получает предложение консультировать избирательную кампанию в Елактау. Далее автор пускается в воспоминания, которым стал предаваться герой детектива, собираясь лететь через Москву в Актау. Выходило, что этот персонаж был самым талантливым политтехнологом, которого при СССР гнобили, а затем все же признали, и он стал самым востребованным специалистом если не в мире, то на постсоветском пространстве. Несмотря на то, что герой еще не долетел до Актау, читатели уже предполагали и предчувствовали интригу, а розничный тираж газеты разлетелся мгновенно.
На следующий день распорядок работы группы был сломан, первым делом стали обсуждать вторую главку скандального детектива. Было решено ввести в действие некоего следователя, который влачил жалкое существование в Актау, поскольку взяток не брал, в отличие от многочисленных коллег.
Стали развивать образ следователя, чтобы наполнить его «мясом и кровью».
Нужно придумать ему биографию, сказал Рубен.
Разумеется, поддержал его Наиль, ревностно полагая, что именно он, журналист, должен был выдвигать такие идеи.
Где он должен родиться? спросил Аблай.
Не это главное, сказал Наиль. Главное какой он должен быть национальности.
Ну, в нашей казахской стране он должен быть казахом.
Здесь надо смотреть глубже, сказал Савва, ведь наша цель выиграть выборы, а не потешить читателя.
Где он должен родиться? спросил Аблай.
Не это главное, сказал Наиль. Главное какой он должен быть национальности.
Ну, в нашей казахской стране он должен быть казахом.
Здесь надо смотреть глубже, сказал Савва, ведь наша цель выиграть выборы, а не потешить читателя.
Тогда сделаем его русским, заявил Рубен.
Почему русским? с вызовом спросил Аблай.
Потому что русским после распада СССР в бывших союзных республиках некомфортно, сказал Рубен.
Да, теперь уже с некоторой издевкой произнес Аблай, спроси у Саввы, как ему у нас?
Нашел с кем сравнивать! Савва сын одного из боссов страны.
Тем не менее он русский.
А почему русским плохо в бывших союзных республиках? спросил Аблай.
Потому что в силу менталитета большого народа у них нет навыков выживания малого в большом, такого, как есть у всех других малых народов.
Но такой менталитет вещь приобретаемая.
Да, ответил Рубен, как социолог могу сказать, что для этого нужно три поколения.
Хватит собачиться, прервал их полемику Савва.
Давайте сделаем его казашкой упрямо произнес Аблай.
А ведь это идея, согласился Наиль, гениальная идея
Ну, а все остальное, как всегда, за тобой, произнес Савва. Теперь маленький технологический ликбез. На чем мы вчера остановились?
На том, что власть портит людей, съехидничал Наиль.
Нет, возразил Савва, смотрите глубже, мы остановились на том, что народ понял, что власть и пребывание наверху портит людей, и началось сокращение сроков пребывания лидеров наверху. Кроме того, заметили некую закономерность: наверх пробиваются негодяи. Таким образом, к концу двадцатого века в социуме сформировалось устойчивое мнение: «Никто не достоин быть наверху; не стоит кого-то туда продвигать, да и нам там делать нечего».
Первое время власть имущим это нравилось. История стала описываться как кромешный ад, Шекспир отдыхает, негодяй на негодяе, и все там, наверху. В каждом случае делался вывод и предъявлялся счет: сколько хороших людей погибло за какие-то ценности. Не могут быть ценности важнее человека. Постепенно люди перестали гордиться принадлежностью к большим проектам. Стали выпячивать свою индивидуальность, смеяться над категориями «Бог», «Патриотизм», «Истина».
И что в результате? произнес нетерпеливый Наиль, которому хотелось быстрее закончить ликбез, так как в мозгу роились новые ходы ненаписанного детектива.
Все становятся циниками, разбиваются на мелкие тусовки. А если это продолжается долго, то теряется социальное управление. И тогда рядом активизируются соседи, которых либералы зовут варварами, потому что те исповедуют большие ценности и завоевывают соседа-конкурента.
Я как социолог, сказал Рубен, могу добавить следующую деталь, она как симптом диагноза является показателем того, что общество не способно себя защитить. В природе это называется балансом «голубей» и «ястребов». Орнитологи заметили это раньше социологов. Если в стае равновесие между «голубями» и «ястребами», все нормально. Стая жизнеспособна. Но вдруг в стае появляются «задиры» это те, кто имитирует «ястребов» и «голубей», тогда, если их становится много, стая вымирает.
Например? тоном Саввы прервал Рубена Аблай.
Признаки такого нарушения баланса попытки сменить пол, но лучше всего это проявляется в профессиональных сферах деятельности. Например, мы видим, что имитируется религиозность, когда уголовные авторитеты становятся настоятелями храмов; имитируется наука, когда диплом профессора можно купить за деньги; имитируется экономика, когда деньги не привязываются к золотому запасу; когда сфера услуг приближается к двум третям ВВП, экономика становится мыльным пузырем. И даже политика имитируется.
Точнее симулируется, подтвердил рассуждения Рубена Савва.
Ницше писал, почти торжественно процитировал классика Наиль, «Близится время, когда человек больше не может родить звезды Близится время такого презренного человека, который даже не способен презирать себя самого».
Ты знаешь это наизусть? удивился Аблай.
Угу, мимоходом подтвердил Наиль.
Точно, сказал Савва, воля к воле это когда воля рождает, стимулирует волю. В ситуации полной утраты воли мельчает все. Великие личности не появляются. Все знают, как надо делать, но ни у кого нет воли делать. Все мечтают, что придет кто-то другой и сделает это за него. Все знают, как свернуть горы, но предпочитают смотреть в телевизор, пить пиво и разглагольствовать о вождях-дураках.