Стоп! Ну как же я мог забыть? Краснова! Кто отследит доходы по какому-то московскому счету, образовавшиеся в результате торговли на бирже акциями сибирского химкомбината. Тем более, что счёта у неё для подобных целей уже есть. После скандального развода с мужем-аферистом, чтобы вывести из общей массы, подлежащей дележу, её накопления, пришлось проводить операции с покупкой ценных бумаг, с последующим переводом к другому брокеру и дальнейшей продажей. Словом, определённый опыт у неё имеется.
Уже соскучился? Услышал в трубке шутливо-заигрывающий голос Алины.
На секунду засомневался в принятом решении. Но только на секунду. Она всегда флиртовала напоказ, но про дело не забывала. Поэтому для меня до сих пор остаётся непонятным Алинино скоропалительное замужество, так неудачно закончившееся. Не стал пускаться в объяснения всей схемы нашего взаимодействия. Она всегда просила рассказать план действия по шагам, опуская причины. Я, как член Правления банка, мог рассчитывать на льготное кредитование. Так почему бы не взять кредит в московском офисе банка? Деньги через покупку векселя передать второму участнику сделки, которая потом, через некоторое время, сорвётся. Вот за это самое «некоторое время» нужно будет перевести их на биржу, купить акции «Химзавода» и по моей команде потом продать. Соответственно, пройти всю цепочку превращений в обратном порядке до погашения кредита.
Надеюсь, Аля, на свою часть полученной прибыли ты сможешь погасить остаток ипотечного кредита. Завершил описание своего плана.
Ты же знаешь, заверила меня Алина, я всегда поддержу тебя в борьбе за мою свободу.
11
Ощущение выполненного дела вызвало опустошение. Отклонил спинку кресла почти до горизонтального положения. Закинул на американский манер ноги на стол. Закрыл глаза. Никого не хочу видеть. Устал.
Стук в дверь. Нет. Не буду отзываться. Стук повторился. Дверь приоткрылась.
Владимир.
Чей это голос? Сел нормально. Протёр глаза. В кабинет нерешительно вошёл Новиков, одетый в гражданское. Чёрт! Я же совсем про него забыл!
Здравствуйте, Владимир! Чуть громче повторил Новиков. Я зайду?
Так зашёл уже, Алексей! Попытался добавить веселья в голос. Проходи. Привстал и жестом пригласил его сесть.
Майор быстро подошёл и пожал протянутую руку. Сел, положив перед собой на стол папку.
Вот! Легко похлопал ладонью по папке. Дела за последние два месяца. Сглотнул. Как договаривались.
Хорошо. Почему-то только это слово пришло на ум. Чего хорошего? Я потом гляну. На досуге.
А с моим делом как?
Как, как. Что-то не приходят в мою голову нужные слова. Похоже, нет никакого твоего дела. Со следователем мы вчера обо всём договорились. Ему можно верить. Не слишком убедительно прозвучало. Мне тоже никакого резона с тобой счёты сводить. Если, конечно, опять против жены моей козни строить не станешь
Козни! Откуда такое слово вытащил? Точно устал.
Крюков! Райтнер практически ворвался в кабинет. Ты почему на звонки не отвечаешь? Где тебя носит?
Аркадий Моисеевич! Попытался ответить как можно спокойнее. У меня важная встреча.
Только сейчас Райтнер заметил посетителя в моём кабинете. Немного сконфузился скорее своей невнимательности, нежели бестактности.
Да-да. Повернулся в пол-оборота к майору. Прошу меня простить. Направился к выходу. После, загляни ко мне.
Я ухватился за этот инцидент, как за повод, чтобы завершить беседу с Новиковым. Неожиданно красноречие, точнее краснобайство, ко мне вернулось. Сравнил наличие у меня материалов на майора с оружием гарантированного возмездия в случае его агрессии. Но, как подобает мирному человеку, первым обещал не нападать. Конечно, опасения моего собеседника едва ли улетучились от моего словесного потока, но выбора у него не было. Мы пожали друг другу руки на прощание, пошутив, что лучше бы нам лишний раз не встречаться.
Так. Райтнер подождёт. Рановато я расслабился. Позвонил Агееву, поинтересовался его самочувствием.
Спасибо, Володь! По голосу можно было предположить, что на меня не сердится. Словно, годков двадцать скинул. Молодость вспомнил. Несколько секунд смеха в трубку. Правда, в молодости я обычно за другую команду выступал.
Ну, разве можно было не поддержать человека в таком весёлом настроении. Тут же предложил на выбор парочку квестов с взятием в заложники и легкими телесными повреждениями. Агеев поблагодарил за предложение, но отказался. Перешёл на серьёзный тон. Сообщил полунамёками, что Добавкина его сотрудники приняли и держат в одном из сельских домов недалеко от города. Конечно, могут продержать ещё пару суток, но лучше бы мне «этот вопрос» закрыть сегодня.
Спасибо, Володь! По голосу можно было предположить, что на меня не сердится. Словно, годков двадцать скинул. Молодость вспомнил. Несколько секунд смеха в трубку. Правда, в молодости я обычно за другую команду выступал.
Ну, разве можно было не поддержать человека в таком весёлом настроении. Тут же предложил на выбор парочку квестов с взятием в заложники и легкими телесными повреждениями. Агеев поблагодарил за предложение, но отказался. Перешёл на серьёзный тон. Сообщил полунамёками, что Добавкина его сотрудники приняли и держат в одном из сельских домов недалеко от города. Конечно, могут продержать ещё пару суток, но лучше бы мне «этот вопрос» закрыть сегодня.
Словосочетание «лучше бы» в устах отставного полковника ФСБ звучит, как приказ тому, кому по ряду причин приказывать он не может. Но ждёт исполнения точно и в срок.
Теперь была моя очередь врываться в кабинет Предправления банка. С поправкой на наличие у него секретаря. Вера только успела доложить о моём желании войти, как я уже стою посредине кабинета. Моё поведение, явно выходящее за рамки общепринятого в банке, возможно, и вызвало негодование Райтнера, но он сдержал себя.
Увидев сидящего за столом начальника юруправления:
О! Петрович! Не знаю, откуда этот панибратский тон. Обычно я к нему обращаюсь по имени-отчеству. Хорошо, что ты тут.
И далее, не обращая на него внимания, что называется с размаха сел на стул, ближайший к столу Предправления. Всем своим телом подался вперёд, локтями отперевшись на стол.
Аркадий Моисеевич! Тоном без малейшего намёка на просьбу. Пообещайте, что никаких договорённостей с представителями следственного комитета без меня не будет. Не давая опомниться. Сегодня вообще с ними не разговаривайте. Если им надо, пусть вызывают повесткой.
Кстати, повернул голову в сторону Кулика, заявление на действия силовиков в прокуратуру подали? Нет!?
Аркадий Моисеевич! Начальник юруправления опять перестал для меня существовать. Нельзя им это спускать. Время упустим, они представят так, что давно надо было «этот рассадник беззакония» разворошить!
Не напирай так. Примиряющий тон Райтнера дал понять, что в целом он со мной согласен. Процесс запущен. Вот с Юрием Петровичем как раз обсуждаем текст. Что нужно в дополнение к заявлению. Подключайся к работе.
Прошу прощения, Аркадий Моисеевич, срочное дело возникло. Чтобы смягчить отказ, добавил извиняющимся тоном. Но оно напрямую связано с сегодняшним происшествием.
Так же резко встал и направился к выходу.
Подожди! Окрикнул меня Предправления.
Подойдя вплотную, чтобы наш разговор не был слышен случайному свидетелю.
Твой утренний рассказ про сделку налом. Внимательно посмотрел мне в глаза. Это всё подстава была? Это Добавкин в СК настучал? С его подачи маски-шоу у нас устроили?
Вы же всё понимаете. По-доброму улыбнулся вместо ответов. Вот они и прокололись. Теперь наш ход. И мы его сделаем. Райтнер понимающе кивну. Теперь торговаться будем на наших условиях.
Я вышел из кабинета Райтнера.
Куда теперь? Никуда не хотелось. Прошёлся мысленно по «неотложным делам». Сперва отранжировал по важности. Потом выстроил по принципу меньшего вреда, если отложить. Мотивации не добавилось. Определённо устал. Домой. Тут же вспомнил, что сегодня не обедал. Сэндвич с чашкой кофе даже для перекуса как-то мелковато.
Дома никого, кроме Валиной бабушки, не оказалось. Наивно было бы ожидать, чтобы в погожий летний день Игорь ни увёл всех, кто может передвигаться, в лес. Почему-то вспомнилось, как в детстве читал об обычае древних славян отправлять молодых парней, отроков лет двенадцати-четырнадцати, в лес на несколько месяцев, разрешив взять с собой лишь нож. Представлял себя на их месте. Едва ли я прошёл бы подобную инициацию. А вот сынишке в его девять даже никакого ножа не надо. Хоть на год в тайгу забрасывай: и сам не пропадёт, и всех, кто с ним будет, от любых напастей убережёт.
Очевидно, к моему раннему приезду Валюша не готовилась. Пара котлеток да мисочка окрошки больше походили на остатки обеда, нежели на сам обед. Заглянул в хлебницу. Там только один круассан, оставшийся от завтрака. Вот так: сам себе хозяин. Вот и получается: Игорь и лесу не пропадёт, а я у себя дома с голоду помереть могу. Чему я его, как отец, способен научить?