В середине ночи Варс вышел на свежий воздух. Разгоряченный и пьяный, он искал созвездия, которые Дан рисовал в уголках пергаментов. К нему присоединился Молок. Они почти не говорили после той стычки.
Чистое небо, кивнул ему Варс.
Вива говорит, так будет до конца года, улыбнулся Молок. Варс, тебе не понравится, но я должен сказать.
Не должен, хмыкнул Варс.
Ты доверяешь ему вести свое войско. Рисовать карту. Что ты будешь делать, если омега уведет нас не туда?
Не уведет, огрызнулся Варс.
Ты рискуешь не только собой, рявкнул Молок в ответ.
Варс глубоко вдохнул и выдохнул.
Я его проверю. Доволен?
Молок помялся, но потом кивнул. Вероятно, он был бы доволен только в том случае, если бы Варс решил вовсе не доверять Дану карты и выбор направления.
Молок! окликнул Варс молодого воина, когда тот был готов уйти. Если все будет в порядке, а я уверен, что будет, больше чтобы я подобного не слышал, ясно?
Молок повернулся к Варсу и кивнул, тут же прячась в шатре, где его ждало вино и возможность поразвлечься с пленниками. Что до Варса, то ему больше никто не был интересен, кроме Дана. Течка, а потом гон, который уже почти закончился, изменили его представления о плотских утехах. Ничто не имело смысла без сладкого запаха, без ощущения того, что они одно целое. Чтобы он делал, если бы Дан его предал? Варс не знал. Но и поверить в подобное не мог. Он же помнил, какими были желтые глаза, когда они целовались и занимались сексом. Огромные, блестящие, с огромными зрачками. Помнил, как Дан учил его словам и арифметике. Как смеялся над его шутками и бранил за неосторожность. Так или иначе, Варс планировал быть осторожным. Он сделает то, что пообещал Молоку, а Дан никогда не узнает, что в нем сомневались. Под таким чистым небом все должно было сложиться удачно.
Проверка для Дана заключалась в том, что он должен был провести разведку с небольшим отрядом и вернуться обратно. Варс с ними не пошел. Никто бы не стал делать глупостей в его присутствии. Дана не было два дня, и он за них чуть не сошел с ума. Не помогали ни охота, ни успокоительные травы Вивы. Варс ненавидел Молока, но, что куда важнее, ненавидел себя, что поддался на глупую юношескую провокацию. Он понимал четко, и мог сформулировать на любом языке, если с Даном случится необратимое, то его жизнь потеряет смысл. Он никогда себя не простит.
Однако Дан вернулся на третий день утром, как и было положено. Все люди, которых Варс отправил с ним, остались целы. У Дана было ранено плечо. Хотелось украсть его в шатер и скорее осмотреть, но пришлось слушать про вылазку.
Что произошло? спросил Варс, когда Дан спешился.
Потом, коротко отозвался он. Тебе не пристало интересоваться мною больше всех, разве нет?
Варс пожал плечами. Он интересовался кем хотел, не следуя каким-либо правилам на сей счет.
Новой информации почти не было, да она и не должна была появиться. После все разошлись. Дан сказал, что будет ждать в шатре. Варс уходил последним, задержался и Молок.
Я все равно ему не верю, заявил он.
Что за упрямство? устало спросил Варс.
Он знал, что это проверка и
Варс подошел к Молоку и его когтистая рука легка на чужое горло.
Моему терпению есть предел, Молок, тихо сказал Варс. Я устал от твоих домыслов. Больше ни слова, ясно?
Когти Варса оставили царапины на шее Молока, но тот только судорожно сглотнул, а потом кивнул.
Когда Варс вышел на улицу, то столкнулся с Даном, который стоял прямо на входе.
Решил тебя дождаться, пояснил Дан, а затем зашагал вперед.
Варс раздосадовано сплюнул в снег.
Когда он зашел в шатер, Дан сидел на шкурах и аккуратно разматывал повязку.
Я сделаю, сказал Варс, садясь рядом и убирая ткань, которая пахла кровью и совсем немного алкоголем.
Хорошо.
Что в таких случаях говорят на серединном языке?
Не знаю. Прости?
Варс недовольно рыкнул. Он поднялся, взял все необходимое для того, чтобы промыть рану и вернулся к Дану.
Прости, сказал он, переходя к нанесению заживляющей мази. Не так глубоко, как я боялся.
Ты мне не доверяешь? спросил Дан.
Я тебе доверяю.
Но считаешь правильным проводить бесполезные операции лишь бы проверить?
Это для моих людей.
Ты мог бы сказать мне.
Мог, согласился Варс и поднял взгляд на Дана. Но не сказал. Я отвечаю за их жизни, Дан.
А за мою?
И за твою, признал он, закрепляя свежую повязку.
Дан уперся лбом в плечо Варса, и тому ничего не оставалось, как гладить его по спутанным и грязным волосам.
Впервые за свою жизнь Варс почти с ужасом подумал о том, что вся его жизнь это походы. Он собирался дойти до столицы, потом двинуться дальше на юг. Череда одержанных побед, череда захваченных городов. Варс хотел запереться с Даном в безопасном месте и не выходить оттуда пару лет.
Они занимались медленным и тихим сексом. Варс следил за тем, чтобы не травмировать сильнее раненное плечо. Запахов течки и гона не осталось, но Варс не чувствовал, что его потребность в Дане стала меньше.
Ты представляешь, как сидишь на троне? спросил Дан у Варса после.
Нет, фыркнул он. Представляю, как вокруг много свежей еды и воды. Красные яблоки.
Сладкие красные яблоки, улыбнулся Дан.
Ты любишь?
Дан кивнул.
Тогда много красных яблок, решил Варс. Если я умру
Ты не умрешь, тут же перебил Дан.
Ага, хмыкнул Варс, который и сам не особо верил в свою смерть. Тем не менее. Если я умру, то не оставайся с моими людьми надолго. Попроси защиты у тех, кто видел, как я ставлю тебе метку, у любого, кроме Молока, а потом постарайся спрятаться у кого-то из средних или южных земель.
Я же не дурак, отозвался Дан.
Это значит, что ты сделаешь так, как я сказал?
Дан кивнул.
В общем и целом, согласился он.
Нельзя сказать, чтобы такой ответ полностью удовлетворил Варса, но от Дана ожидать большего не приходилось.
Глава 7
Плечо болело почти невыносимо. Днем, занятый многочисленными делами, Дан этого почти не ощущал. Но ночью, после секса, после разговоров, когда он оставался наедине с самим собой, рана ныла так, что хотелось выть. Поначалу Дан боялся, что произошло заражение. Однако на деле, с каждой сменой повязки, плечо выглядело все лучше.
Боль вызывала тревогу. Лежа ночью без сна, Дан размышлял над тем, чтобы разбудить Варса и поделиться своими переживания, но что-то останавливало его. На третий день Дан дошел до Вивы.
Приходите вечно только тогда, когда руку отрезать пора, проворчала травница.
На ее лице отразилось удивление, когда она сняла повязку.
Почти зажило?
Как на собаке, фыркнул Дан. На волке еще быстрее.
Не волки вы, пробурчала Вива. Щенки разве что.
Дан рассмеялся. Женщина долго рассматривала рану и нажимала на плечо там, где кожа повреждена не была, но боль Дана от этих манипуляций не становилась ни сильнее, ни слабее.
Понятно все, решила, наконец, Вива. Я дам тебе травы. Завари и пей три раза в день, должно стать лучше.
Вива поднялась со своего места и отправилась к сундукам. Дан разглядывал выцветшую вышивку на ее платье.
Узоры на твоей одежде, улыбнулся он, они что-то значат?
Что у рукодельницы, которая сшила мне платье, было слишком много времени, пробурчала Вива в ответ.
Наконец, она нашла то, что искала, вылезла из сундука и вернулась к Дану.
Держи.
Вива протянула ему три пучка. Дан принюхался.
Это не обезболивающие, аккуратно заметил он.
Не оно, усмехнулась травница.
Дан последовал рекомендациями Вивы. Заваривал травы утром, пил их и заливал настой в флягу, чтобы можно было принять отвар и днем. Вечером Дан повторял утреннюю процедуру.
Что это? спросил у него Варс на второй день.
Да так, отмахнулся Дан. Ничего особенного. Вива дала, чтобы раны быстрее заживали.
Варс озадаченно втянул воздух.
Не могу вспомнить запах. Всем, кто ранен, нужно принимать это?
Нет, только в моем случае, заверил Дан Варса.
Варс недовольно сложил руку на груди, поэтому Дан сразу дотянулся и поцеловал его в губы. Это всегда работало. Варса было легко отвлечь.
Через несколько дней после визита к Виве Дану стало значительно легче. Боль почти ушла, а вместе с ней и чувство тяжести в груди. Постепенно Дан прикончил все пучки, но за новыми не пошел. Он полагал, что неприятные ощущения вскоре вернуться, но времени осуществить задуманное ему хватит. К целительнице Дан ходить опасался. Если Вива смогла понять, что ему нужны сонные травы, то о чем еще она может догадаться?
Ночами Варс храпел так, что воздух дрожал. Дан лежал рядом и разглядывал в темноте внушительный нос, густые брови и губы, будто вырубленные из камня в пару грубых движений. Но думал он в эти минуты не о Варсе, мысли Дана были далеко он вспоминал ушедшее лето.