Развитием теории реципрокного альтруизма Триверса стала модель непрямой реципрокности (см.: Nowak, 2006), согласно которой оказание помощи другим индивидам, не являющихся родственниками, может быть выгодно даже в том случае, когда ответной помощи от них не ожидается, но другие члены группы видят акт оказанной помощи. Тогда индивид получает выгоду от сформировавшейся хорошей репутации. Знание о репутации используется при выборе партнеров для совместной деятельности. Индивиды, имеющие плохую репутацию, часто исключаются из дальнейших взаимодействий и лишаются благ, которые эти взаимодействия могут принести (например, участие в совместной охоте). Показано, что репутация является важной мотивирующей основой для кооперации (см. обзор в: Milinski, 2016). В классической работе Р. Аксельрода и У. Гамильтона (Axelrod, Hamilton, 1981) описываются результаты экспериментов, проведенных в рамках теории игр, в которых принцип «будь хорошим и следуй общим интересам» («Tit for tat» стратегия кооперации на основе реципрокности: начать с кооперации и продолжать делать то же, что и партнер по игре) оказался наиболее успешной и надежной стратегией. В экономических играх в случае, когда фиксируется история кооперации игроков и эта история доступна другим игрокам, кооперация значительно возрастает, а вероятность ответной кооперации выше у тех игроков, которые сами кооперируют. Таким образом, для живущих в социуме индивидов репутация является одним из ключевых факторов построения адаптивных взаимоотношений с другими членами сообщества, что необходимо для достижения индивидуальных целей: «Будь хорошим и рассказывай об этом другим»[5].
Помимо репутации в эволюции также сформировался другой важный фактор, мотивирующий кооперативное поведение: наказание за обман, жульничество и отказ от кооперации. Системы наказания существуют во всех обществах и культурах (см.: Henrich et al., 2006), а также во многих сообществах социальных животных разных видов (см.: Bekoff, Pierce, 2009). Антрополог Р. Бойд и биолог П. Ричерсон (Boyd, Richerson, 2005, 2009) выдвинули предположение о том, что кооперация поддерживается как генетическими, так и социокультурными факторами: возникавшие в сообществах системы наказания сформировали среду, в которой индивиды, ведущие себя просоциально, реже попадали в трудные и невыгодные ситуации, и сообщества таких индивидов имели эволюционное преимущество. Считается, что нейрофизиологические механизмы кооперации и наказания за отказ от кооперации лежат в основе формирования и развития морали в эволюции (Vogel, 2004).
Социальные взаимодействия можно охарактеризовать на основе эволюционно значимых для индивидов затрат (потерь) и благ (выгод) (costs/benefits) (см.: Hauser et al., 2009). Как видно из рисунка 1, в рамках такого широкого рассмотрения к кооперативным относятся те взаимодействия, в которых оба участника получают выгоду. При этом наказание затратно для обоих участников: наказываемого и наказывающего. Альтруизм предполагает помощь другому индивиду без ожидания непосредственной индивидуальной выгоды и затратно для того, кто эту помощь оказывает. Жульничество предполагает получение выгоды за счет интересов другого индивида. Все эти виды социальных взаимодействий включают моральную характеристику действий одного индивида по отношению к другому: альтруизм и помощь другим это «хорошо», жульничество это «плохо». Из истории таких взаимодействий строится репутация индивида, на основании которой принимаются решения о кооперации или наказании.
Важно отметить, что эволюционное развитие кооперации между членами одной группы происходило в условиях конкуренции с другими группами, и это стало одним из важных факторов в формировании моральной оценки: одни и те же действия по отношению к членам своей группы и членам чужих групп могли оцениваться прямо противоположным образом (например, причинение вреда своим морально недопустимо, но причинение того же вреда чужим в целях поддержки своей группы может оцениваться позитивно). Предпочтение своей группы прослеживается в самых разных аспектах поведения человека, от восприятия до социальных установок, что отмечалось как в классических работах по социальной психологии (напр.: Allport, 1954), так и в современных исследованиях (напр.: Знаменская, Созинова, Александров, 2013; Созинова, Знаменская, Александров, 2013; Sozinova et al., 2017), в том числе проведенных с использованием методов картирования мозга (см., напр.: обзор в: Molenberghs, 2013). Таким образом, в контексте эволюции мораль может рассматриваться как составляющая социальной жизни, способствующая внутригрупповой кооперации индивидов в условиях межгрупповой конкуренции (см., напр.: Greene, 2013).
Важно отметить, что эволюционное развитие кооперации между членами одной группы происходило в условиях конкуренции с другими группами, и это стало одним из важных факторов в формировании моральной оценки: одни и те же действия по отношению к членам своей группы и членам чужих групп могли оцениваться прямо противоположным образом (например, причинение вреда своим морально недопустимо, но причинение того же вреда чужим в целях поддержки своей группы может оцениваться позитивно). Предпочтение своей группы прослеживается в самых разных аспектах поведения человека, от восприятия до социальных установок, что отмечалось как в классических работах по социальной психологии (напр.: Allport, 1954), так и в современных исследованиях (напр.: Знаменская, Созинова, Александров, 2013; Созинова, Знаменская, Александров, 2013; Sozinova et al., 2017), в том числе проведенных с использованием методов картирования мозга (см., напр.: обзор в: Molenberghs, 2013). Таким образом, в контексте эволюции мораль может рассматриваться как составляющая социальной жизни, способствующая внутригрупповой кооперации индивидов в условиях межгрупповой конкуренции (см., напр.: Greene, 2013).
Рис. 1. Описание социальных взаимодействий на основе благ (выгод) и затрат (потерь): «+» = блага, «» = затраты. Кооперация выгодна обоим взаимодействующим индивидам (+/+). А льтруизм затратен для индивида, который оказывает помощь, и приносит благо тому, кто эту помощь получает (/+). Жульничество означает получение благ одним индивидом за счет потерь другого индивида (+/). Наказание затратно обоим, наказывающему и наказываемому (/).
Примечание: Рисунок авторов книги на основе матрицы из статьи: Hauser et al., 2009
1.2. Эмпатия и «моральные эмоции»
Происхождение морали также связывают с развитием эмпатии и социальных эмоций. Эмпатия играет ключевую роль в социальных отношениях, поскольку лежит в основе переживаний относительно благополучия других индивидов, что в свою очередь поддерживает внутригрупповую кооперацию. Считается, что эволюционные корни эмпатии уходят к поведению заботы о потомстве, эмоциональной коммуникации и социальной привязанностии, в то время как моральный аспект поведения является более поздним продуктом эволюции, поскольку имеет как эмоциональную, так и рациональную составляющую, требующую определенного уровня когнитивных способностей (см.: Decety, Cowell, 2014). В работах приматолога и этолога Ф. де Вааля (de Waal, 1996; Flack, de Waal, 2000; Preston, de Waal, 2002) обосновано, что элементы морали присутствуют у высших млекопитающих (шимпанзе, бонобо, слонов и др.) и в основе морали лежит способность к эмпатии. С. Престон и Ф. де Вааль (Preston, de Waal, 2002) определяют эмпатию как поведение, в котором индивид воспринимает и понимает эмоциональное состояние другого индивида через механизм, который они называют «shared state» общее межиндивидуальное состояние. Эмпатия может быть разной степени сложности. Ф. де Вааль (de Waal, 1996) выделяет слои сложности эмпатии, в ядре которых самые простые формы: мимикрия тела, эмоциональное заражение и т. п., они лежат в основе формирования более сложных форм.
Таким образом, эмпатия основана на эволюционно «древних» механизмах. Например, у крыс наблюдаются яркие поведенческие и физиологические проявления стресса, если им приходится наблюдать страдания конспецифика[6] (Balcombe, Barnard, Sandusky, 2004). Кроме того, элементы эмпатии наблюдаются на самых ранних этапах индивидуального развития человека: показано, например, что младенцы плачут больше, когда слышат плач других младенцев, чем когда им включают запись их собственного плача (Dondi, Simion, Caltran, 1999), и в целом сигналы дистресса других людей являются значимыми даже для новорожденных (см. обзор в: Decety, Cowell, 2018), что свидетельствует о древности мозговых механизмов, лежащих в основе эмпатии. При этом эмпатия может оставаться только переживанием: «Я чувствую себя плохо, потому что тебе плохо», но это переживание может мотивировать и специальное действие, например, элиминировать причину дистресса другого. Таким образом, эмпатия может быть важным источником различных видов альтруистического и кооперативного поведения у многих видов животных (Bekoff, Pierce, 2009; Church, 1959; de Waal, 1996), включая человека на ранних этапах индивидуального развития[7].
Некоторые исследователи предлагают описывать эмпатию как мультидоменный конструкт, в котором выделяют аффективно-эмоциональный, мотивационный и когнитивный компоненты (см., напр.: Decety, Cowell, 2014). Так, эмоциональная эмпатия отражает способность индивида к «эмоциональному заражению» (например, когда, наблюдая грусть или радость другого, животное и человек ощущают сходные эмоции); мотивационная эмпатия связана с побуждением помочь другому, проявлением заботы о благополучии других; когнитивная эмпатия рассматривается как способность представить себя на месте другого. Результаты психологических исследований и картирования мозга показывают, что каждый из перечисленных компонентов эмпатии имеет разное отношение к моральной оценке (см. обзор в: Decety, Cowell, 2014). Например, человек испытывает более выраженную эмоциональную эмпатию по отношению к членам своей группы (родственникам, знакомым), чем по отношению к членам чужих групп, и в ситуациях, когда эмпатия и принятые в данной культуре моральные нормы находятся в конфликтных отношениях, эмпатия может становиться причиной «аморального» поведения (Batson et al., 1995). При этом способность встать на место другого, в том числе члена чужой группы, обеспечивает возможность принять беспристрастное справедливое решение в ситуации морального выбора. В процессе эволюции и социокультурного развития человек становился способным к пониманию и поддержке интересов все большего круга других индивидов, от родителей и родственников к членам своей группы, незнакомцам и членам чужих групп (см., напр.: Singer, 1981). Такая способность к эмпатии и заботе о благополучии других далеких и незнакомых индивидов рассматривается как сложное поведение, в основе которого лежат развитые когнитивные способности, социальные взаимоотношения и обучение в культуре (Levine et al., 2005).