В сердце же духовном растёт мудрость души любящей! Нужно учиться всякий час в сердце своём Бога слушать! Так Господа понимать учимся!
Когда Любовь Божия в сердце духовном, то всё остальное в жизни на свои места становится! Ни от кого ты уже ничего для себя не хочешь, даже са́мого приятного себе ни жаждешь: ни любви человеческой, ни одобрения словам твоим и поступкам И не страшишься более порицания людского! И непонимания тоже уже не боишься!
А тихая Любовь Божия в сердце не позволяет явить силу не к месту, слово неловкое сказать.
Словно в Вечность душой окунаешься!
И в этой Тишине всегда есть время для понимания.
Уместно на порог сей Тишины Божией встать каждый раз, когда решение важное с Богом вместе принять хотим.
Тишина это врата в сию безвременную, вечную протяжённость жизни Духа.
Понимание Бога входит тогда в душу, когда нет в душе суеты мысленной.
Только сердце духовное, с Богом накрепко соединённое, раскрывает ум к такому пониманию цельному, целостному! Словно со всех сторон всё тогда видишь одновременно!
Словно приоткрывается завеса и является ви́дение полное и всестороннее о том, о чём к Богу вопрошание было! Тогда о той проблеме или ситуации тебе ясный ответ от Бога приходит!»
* * *
В те дни, когда Виктор уезжал в город, Зося вставала очень рано и шла к морю одна.
В эти часы уединения с ней происходило нечто особенное. Тишина, нарушаемая лишь иногда криками чаек, парящих над морским простором, словно заполняла всё пространство вокруг.
Простор над морем был так огромен, что Зосе казалось, что она растворяется душой в этой необъятной прозрачности и красоте!
Внутренняя сердечная Тишина наполнялась тогда Божественным Присутствием.
Бог был с ней и в ней и во всём вокруг!
Он был в мягком, лёгком скольжении чуть заметных волн по песчаным отмелям, в зеркальном отражении в спокойной глади воды всей бесконечности неба с лёгкими, как белые крылья, облачками, в каждой травинке, в каждой песчинке под ногами.
Зося привыкала долго быть в этой бездонной и всеобъемлющей Тишине, сливаясь с ней, становясь ею
Она хотела научиться тому, о чём у старца Зосимы читала: чтобы уметь в любой решительный момент жизни войти в сие безвременное Безмолвие и ясно понимать Божий Совет, Его Волю!
Мир Божественного Света и Любви открывал для Зоси свои входы и впускал в Безграничность иной Божественной Реальности, в отличие от суетного материального мира.
Божественная Любовь окружала Зосю со всех сторон. Живая Божественная Тишина была и внутри, и снаружи. Тишина наполняла Зосю невыразимым словами счастьем!
Зося несколько раз порывалась рассказать об этом Виктору, но пока не получалось: даже слова было не подобрать, чтобы описать ему всё это
Старец Зосима об искусстве исцеления
На следующее утро было намечено возвращение в город.
Зосе было немного грустно расставаться с этим домом, с этим берегом, где все они были так счастливы в прошедшие дни.
А накануне у них с Виктором размолвка небольшая вышла. Не то, чтобы они поссорились, а так словно ветер холодный налетел
Всё-таки, пока не получалось у них с Виктором то полное понимание, которое нужно, чтобы взаимное притяжение душ переросло в достаточно прочную любовь.
Вот и вчера так случилось. Зося словно натолкнулась на стену непонимания
Была в Викторе некая несокрушимая уверенность в собственной правоте. И прежде случалось, что в какой-то момент эта самоуверенность делала Виктора жёстким, словно готовым к жестоким решениям и поступкам. Сейчас же это были только суждения и рассуждения его о том, что есть верно, что не верно, как жить следует правильно
Но от его непонимания и его слов внутри осталась боль.
Пришло ощущение, что, видимо, им с Виктором не предстоит долго быть вместе и идти рядом по жизни. А ей так хотелось, чтобы любовь растопила ту стену непонимания!
Зося попробовала отогнать печальные воспоминания о вчерашнем разговоре с Виктором.
Но сразу у неё это не получилось. И зачем только она дала ему после разговора прочитать те несколько листов распечатки о Зосиме? Не надо было! Не вовремя!
Это ведь такая глупая и наивная надежда была, что сейчас прочтёт он о старце и сразу почувствует Любовь Божию Ей самой казалось, что нельзя не понять, не ощутить Её
Но это ведь не так! Поторопилась! Словно не хотела видеть, что Виктор совсем ещё «закрыт», как называл такое состояние человека о. Александр.
Но это ведь не так! Поторопилась! Словно не хотела видеть, что Виктор совсем ещё «закрыт», как называл такое состояние человека о. Александр.
Вчера они с Виктором говорили о медицине, о новых научных достижениях и их внедрении и всё было здорово, вдохновенно! Потом перешли на вопросы веры
Виктор словно нападать начал:
Пойми: путь веры это путь слабых, Зося!
Посмотри на примере медицины:
Вот ты веришь, что человек поправится и он поправился; и значит, что это «по Божьей Воле» произошло. И если человек умер или калекой остался, то и на этот раз «Божья Воля»! И от тебя, выходит ничто не зависит! Ну что, не так? Вера это самообман, дурман такой, как морфий, который убирает боль, а причину боли не убирает!
Зося с трудом пробовала подбирать слова, чтобы объяснить своё понимание:
О причинах болезней я как раз и размышляла. И думаю, что причины не только в повреждении какого-то органа. Есть ведь и причина того, что такое повреждение случилось. И тут у меня много раздумий о том, что такое судьба человека?
В любом лечении и от человека больного многое зависит, и от врача тоже, и ещё от Бога зависит. Ведь и через врача Воля Бога проявляется!
То понимание, которое приходит от Бога, оно может быть очень большой помощью! Это не просто вера безвольная, но это знание!
Не представляю, как это понятно объяснить, но на плане духовном тоже работа осуществляется. Пока я про это очень мало знаю. Но думаю, что там тоже есть свои правила, свои как бы законы Только мы ещё очень мало об этих законах знаем. Но их можно изучать!
Вот ведь и в практической медицине в прежние времена сколько всего считалось невозможным или запретным. А теперь столько достижений! И ещё новые открытия будут! Так и в духовном исцелении есть свои правила, а не просто молитву надо прочитать. Только это никто ещё не исследовал по-настоящему.
Церковь твоя всегда была против любого изучения, против всей науки! Вспомни хоть о том, сколько врачей на кострах сожгли заживо только за то, что причины болезней через вскрытие трупов хотели понять! Разве не так?
Так Но я же не против науки, совсем наоборот!
Мне тебе о другом сказать хочется: о том, что возможно объединить науку материальную и науку духовную.
Вот, старец Зосима и мой папа, как врач, они именно вместе очень многим больным принесли исцеление. И я это видела: как успешно соединялись помощь душе и помощь телу
Зося замолчала, ощутив, что Виктор перестал её слушать, считая её слова ерундой
Потом, вечером, она решила дать Виктору прочитать те страницы из дневника о. Александра, которые её саму так потрясли. Там о. Александр спрашивал старца Зосиму о том, как тот начинал учиться понимать Бога, как понял, что может исцелять. Это был рассказ старца о том, как постепенно начали приходить к нему знания от Бога о принципах помощи людям, как не просто всё это ему давалось:
«Зосима, ты никогда не говорил мне о том, как научился исцелять людей, с Божьей Силой соединяясь. Поведай! Для меня это важно очень!»
«Да уж о чём тут рассказывать? Трудно то было, а сколько ошибок-то совершил не перечесть!
Тому ещё в первой моей обители монашеской начало было положено.
Первое такое Божие Промышление произошло, когда к человеку слепому вернулось зрение. Про то, что от меня тому содействие случилось, я тогда сам и не помышлял, не предполагал, что Сила Божия через тело это выход получить может.
А слухи тогда разные пошли. Не только монахи, а и прихожане начали про то в преувеличении и фантазиях рассказывать
Народ повалил за «чудесными избавлениями» от любой хвори
А я сам как «слепой котёнок» тогда был, молился страстно, иногда сознание даже терял, Свет Божий порою видел А почему иногда исцеление происходит, а в другой раз не происходит не понимал. И не думал совсем о том. Лишь всю силу души старался вложить в молитвы. И не отказывал никому.
Полгода так прошло
Потом болеть я начал сильно. Исцелившихся меньше и меньше становилось, а просящих исцеления всё более и более.
Игумен наш вначале радовался, хотел меня святым объявить и монастырь тем прославить.
А после его хлопот о таком «причислении к лику» ему, напротив, предписание пришло, что святости и достоверности в тех случаях выздоровлений не обнаружили, и потому выходит, что всё это «козни нечистого»
А меня из монастыря того прогнали.