Идеал русских проявился на глубинном уровне во время такого массового и трудно объяснимого внешними причинами «стояния» для поклонения православной святыне. Мы видим также внутреннюю связь между этим событием и относительно мирным разрешением президентской выборной компании. Объяснить, в чем именно состоит эта связь, мы пока не можем, хотя предполагаем, что происходит процесс активного поиска нравственного идеала, вокруг которого может объединиться народ, и этот внутренний процесс временами достигает такой интенсивности, что становится заметным в массовых своих проявлениях. Четыре миллиона это даже для многомиллионной России внушительная цифра.
Отметим также, что организованная одновременно антикомпания в некоторых СМИ не способна была повлиять на стихийный процесс движения к святыне. В жизни личности тоже бывают подобные моменты, когда проявляются подлинные ценности и мотивы. В этом случае человека трудно остановить в его движении к цели, он оказывается в состоянии совершить подвиг. Об этом много было сказано в литературе и психологических исследованиях советского периода, с концом которого сами верно подмеченные законы психической жизни не отменяются. У психологически здорового человека, хотя бы потенциально, должно присутствовать стремление к высшим ценностям, определяющим смысл его жизни.
При включении тех или иных явлений в поле зрения макропсихологического подхода нужно учитывать, что 1990-е годы в России отмечены не только развалом культуры[15], образования, здравоохранения и даже обороноспособности государства, бурным ростом криминала, обнищанием населения и «сексуальной революцией». Последствия начатых тогда процессов сказываются в удручающей статистике показателей по асоциальному поведению. Но в те же 1990-е годы происходил другой процесс, связанный с духовным возрождением страны, с возвращением к тем ценностям, которые когда-то составляли духовную основу и фундамент государства российского. В этот процесс постепенно включалась часть наших сограждан.
Обратимся к опубликованным воспоминаниям, позволяющим увидеть «другие 1990-е» для кого-то годы ясной юности с ее чистыми и светлыми устремлениями[16]. «Это было давно, в середине девяностых. В те времена русское православие усиленно возрождалось. Именно возрождалось, само, в душах людей и в сердце народа. Усердно восстанавливались сотни храмов и монастырей. Восстанавливались сами, потому что обескровленное на тот момент государство самое большое, чем могло помочь, так только тем, что перестало репрессировать священство и преследовать верующих» (Корнеева, 2011, с. 72). Далее автор вспоминает, что в тот период ей и ее друзьям было по 16 лет, а их романтикой были поездки в восстанавливаемые храмы, «на развалинах которых, по локоть в глине и по колено в грязи» они чувствовали себя нужными. «Беседы и совместный тяжелый труд, общие скудные трапезы, согретые сердечным теплом вот то, чем мы жили, дышали. Время, когда никто из нас не говорил о деньгах и доходах, время, когда думали только о высоком, когда по-детски жили в идеальном мире, ставя очень высоко свои подвиги и достижения» (Корнеева, 2011, с. 71). Постоянный лейтмотив данных воспоминаний в обретении мудрости, вынесенной из этого юношеского опыта, т. е. понимания того, что, помогая другому (храму, человеку), ты помогаешь тем самым себе. Ключевое слово, наиболее часто используемое здесь автором это «нужность». Когда молодой человек испытал чувство своей нужности другим, это в дальнейшем становится основой его жизненных выборов. И чем более широкий круг охватывает чувство нужности (от друзей и родственников до храма и самого Творца), тем крепче становится эта основание.
Свидетельства, собранные нами в беседах с близкими знакомыми, подтверждают определяющее значение процессов, происходивших в 1990-е годы. Собеседники отмечали, что это было время личностного выбора, причем, на первый взгляд, не столько духовного, а просто жизненного. Нельзя стало, как прежде, «немножко обманывать» (прежде на обман как бы провоцировало советское государство), а нужно было решиться: либо честность либо обман. Нельзя стало «немного приворовывать» или «немного изменять». Нравственные заповеди вдруг ожили, четко обозначив выбор «или-или». Или честь, или бесчестье, а середины нет[17]. Позднее, с началом второго тысячелетия, картина, возможно, вновь стала размытой, но опыт ясности и определенности самого выбора остался и для многих людей определяет жизнь в современных условиях.
Есть правило, разработанное опытными в духовной жизни людьми. Речь идет о том, каким своим чувствам и ощущениям человеку следует или не следует доверять. Даже яркая радость может оказаться обманчивой. Но нужно, согласно самому простому правилу духовной безопасности, прислушаться к себе: если есть хоть какая-то взвинченность, беспокойство, сомнение, то задуманное дело лучше отложить; а тихая, радостная и спокойная уверенность, скорее всего, указывает на верно выбранное направление действий. Конечно, это самое упрощенное (и, возможно, не совсем точное) изложение правила, но и оно дает возможность хотя бы в приближенном виде представить условия творческого и ответственного отношения человека к духовной жизни.
«И вот когда изнутри такого опыта, в котором за все заплачено, человек начинает говорить о мире невидимом как о само собой разумеющемся, он становится само собой разумеющимся и для читателя. Любой спор и недоверие почти автоматически обрекаются на глупость. Ты грешишь не против навязываемой тебе сверху истины, а против вкуса. Вкуса правды» (Степанова, Яковлева, 2011). Это слова одной из многочисленных рецензий, опубликованных на книгу-миллионник архимандрита Тихона (Шевкунова) «Несвятые святые», вышедшую в 2011 г. (Шевкунов, 2011). «Миллионник» означает тираж, превышающий миллион экземпляров, что в наше время малотиражных изданий является исключительным случаем. Причем данный тираж точно отражает читательскую потребность в простой книге о сложных законах духовной жизни. А тираж этот, учитывая уже изданные переводы на английский, французский и другие языки[18], приближается к полутора миллионам, что само по себе уже является событием макромасштаба. Издание стало победителем конкурса «Книга года», но не это главное. Главное, что ее содержание каким-то образом объединило читателей, по-разному относящихся к церкви. Оказалось, духовные вопросы волнуют многих[19].
На форуме[20] опубликованы многочисленные отклики читателей из разных точек страны и мира (кроме России, это США, Англия, Украина и др.). Для многих книга оказалась «открытием» родного православия. Читатели откликаются на честность и искренность автора.
Василий 12 марта 2013 г. оставляет запись: «Молодец! Трижды молодец автор! Спасибо за честность и открытость повествования. Легко и понятно. Честно и светло. Нет заумного прятанья за старославянскими текстами с элементами глубинного заумствования и пошлого умничанья. Книга для современного человека, имеющего знания, опыт жизни и страстное желание поверить Богу! Я убедился в истинности православия еще раз». Анна 28 марта пишет: «вот православие, как оно есть.».
Анализ записей, оставленных на сайте только с начала текущего (2013) года, позволяет говорить о мировоззренческом значении книги. После революции на протяжении более чем семидесяти лет делались огромные усилия для замены православного миропонимания официальной идеологией. И многое в этом отношении сделать удалось. Выросли новые поколения российских людей с предвзятым отношением к любой религии. Когда в 1990-е годы быстро и почти мгновенно рухнула советская идеологическая система, обнаружился сильный мировоззренческий голод и связанные с этим проблемы (рост преступности, суицидального поведения, алкоголизация и наркотизация населения). Храмы открывались, но и в них люди приносили проблемы, накопленные за предыдущие годы (прежде всего, «революционную» привычку искать причины всех бед в других, а не в себе). Однако потребность в правде, порядочности и доброте оставалась и ждала своего часа.
Миллионы читателей встретились с хорошей и искренней книгой, повествующей о традиции, большинством забытой, но сохраненной в отдельных островках православия, самым могучим из которых оказался Псково-Печерский монастырь, никогда не закрывавшийся[21]. Автор книги воспитан духовной традицией этого монастыря. Ею он и руководствуется в своих рассказах остроумных, искренних, простых, близких читателю (в том числе и читателю с еще не оформившемся мировоззрением).
Валентина 3 марта оставляет на форуме запись: «Я человек далекий от церкви, к большому сожалению, но думаю, что знакомство с книгой Несвятые святые крошечный шаг навстречу Богу. Некоторые главы читала своему 12-летнему сыну, современному, компьютерному ребенку, ему очень понравилось». Елена 14 апреля восклицает: «Мир внутри перевернулся!.». Близко к этому высказывание Артемия (1 мая): «Прекрасная книга. Думаю, она сыграет важную роль в моей жизни». Надежда Кожевникова 23 марта пишет: «Книгу прочитала за несколько часов. Буквально вчера. В поезде. Хотелось, чтобы она никогда не заканчивалась. Прекрасное чувство радости и покоя посетило меня. Раньше (по глупости и незнанию) я утверждала, что Вера и Религия, мол, разные вещи. Мол, церковь это только свод никому не нужных правил и запретов. Сейчас все встало на свои места. Я многое поняла. Хотя, знаю, что еще многое надо понять».