В одно прекрасное утро я всё-таки прозрачно намекнул Сергею Николаевичу на вызывающие сомнения манипуляции Шмонина с деньгами фирмы, на что он с возмущением рявкнул на меня: «Он мой друг!» Мол, не наговаривай на моего доверенного лица своими пустыми подозрениями. Но не пройдёт и месяца, как выяснится, что Владимир Васильевич без разрешения шефа пустил немалую сумму на стороннее дело: отдал своему соседу-ингушу на латание финансовых «дыр» в работе его киоска «Фрукты-овощи». Реакция руководителя «Академии» на разоблаченную махинацию походила на постановку античной драмы в сельском клубе: с зевсовой яростью Лазарев метал гром и молнию, безутешно оплакивая убежавшие налево деньги. На следующий день тот самый сосед Базилича парень-ингуш с убитым видом явился в офис на Шкапина, и стоя на коленях, слёзно просил разъярённого Сергея Николаевича об отсрочке несанкционированного кредита. На коленях, перед Лазаревым
Но самый громкий скандал с потерей лазаревских денег в стенах «Академии парапсихологии» приключился совсем уж мистически (или он был выдуман заинтересованной стороной?). И, конечно же, шуму, крику в связи с очередной потерей денег автор «Диагностики» выплеснул со свойственной ему истеричностью. А «кидали» и обворовывали Сергея Николаевича за милую душу регулярно. Тот же его родственник тырил книги для «левой» реализации не пачками, а целыми типографскими партиями. Но каждый раз реакция Лазарева была такой, словно обманули его в первый раз.
Сорок миллионов
Майским утром 96-го года в типичном для него взведённом состоянии в офис на Шкапина врывается Сергей Николаевич. В руках держит тот самый чёрный чемоданчик-«дипломат» из «бардачной» комнаты и, нервно тряся им, вопрошает меня:
Сколько здесь?!
Мне деньги никто не сдавал под расчёт, сколько в этом «дипломате» мне неизвестно. Вон, в стаканчике на полке, есть несколько рублей для покупки картофеля и хлеба про остальные деньги я не могу Вам ничего сказать.
Лазарев молниеносно разворачивается, и только слышу металлический лязг захлопывающейся входной двери в квартиру.
Далее, как выясняется, он забрасывает кейс домой: «Олечка, пересчитай!» И снова появляется на Шкапина, 2. С недовольным выражением лица Лазарев плюхается на диван в зале, чего-то выжидает. Я в рабочей комнате сижу за компьютером. Остальных работников в офисе в тот день не было. Наконец истошно взвизгивает телефон. В ожидании нехорошего исхода дела Лазарев поднимает телефонную трубку и слышит вопль жены о недостаче денег в принесённом им кейсе.