В общем, с трудом отдышался, пришёл слегка в себя. Полотенце дали не махровое. Больше на серую, заношенную простыню смахивает. С одеждой тоже вышло не очень. Трусов небыло совсем, зато были кальсоны. Оригинальной конструкции, я такие только в немом кино видел. Там сзади люк такой, квадратный. На пуговицах. Резинок нет совсем. Всё на верёвочках завязочках. И даже запах казённый. Я его по армии ещё помню. Зато рубашка от нижнего белья точь-в-точь, как я в армии носил. Остальная одёжка тоже армейский вид имела. Вот как её так хранят, что места разные, а запах одинаковый? Это уметь надо! Коричневые зуб даю, галифе! А к ним гимнастёрка. И всё с красными лампасами по штанинам и рукавам. И естественно, что не мой размер. Когда это было видано, чтоб у армейских вещичек размер враз подошёл? Я такого не помню точно. А вот ботинки в мой размер. Судя по тому, что из отдельного мешка вынимали скорее всего мои и есть. Хорошо, что я помню, как портянку крутить нужно. А то бы вызвал лишние подозрения.
Готов. Пожрать бы?
Ну, завтрак мы с тобой пропустили. Но пару ломтей хлеба с сыром да с чаем раздобыть можно. Тётка Абигэль всегда покормит. меня успокоили, и взяв в клещи, повели перекусить чем бог послал.
Тётки Абигэль было много. Во первых, она сама была довольно массивной дамой. Не в моём вкусе, но знавал я одного джигита, который, глядя на такой объём говаривал: «Такая большая и вся моя!», при этом капая слюной. Во-вторых, она была как будто одновременно везде на огромной кухне. Её цветастое платье, напоминающее туристическую палатку весёлых расцветок, развевалось, когда она практически одновременно резала хлеб, мясо, наливала чай и при этом не умолкая причитала над «бедным дитятей, совсем оголодавшем». И помешивала в трёх котлах, стоявших на дровяной печке какое то варево, одновременно сметая мусор метлой в угол. Некоторое напряжение пришлось приложить, чтоб понять «бедное дитяте» не только я, но и оба санитара. А, если подумать, то каждый, кто сюда забредает. Возможно, в сравнении с ней, и впрямь, мы все выглядели как недоедающие дистрофики. После пары бутербродов ноздреватого хлеба с жёлтым, пресным сыром, мы с трудом вырвались на волю и меня отконвоировали к доктору. Санитаров, кстати, тоже покормили. Понять не могу, почему для этого потребовалось аж двое медбратьев? Я не выглядел ни гигантом, ни желающим свинтить в ближайшую дырку. Хотя, насчёт последнего, не уверен. Желание забиться и повыть от страха местами проступало.
Присаживайся, Ром. Отмылся? Поел?
Да, спасибо. чувства всё ещё клокотали, неизвестность пугала. Но, хоть что-то сейчас должно проясниться.
Давай, для начала, просто поговорим. Что ты помнишь последним?
А действительно? Вроде и не торопимся, а мысли скачут и не получается спокойно подумать. Так, надо начать с начала. Я Денис. Я точно Денис, а не Ром, как меня называет доктор. Стоп! Но на Рома я тоже как-то спокойно реагирую. В смысле вроде как понимаю, что это ко-мне обращаются. Так я кто? Дениска, как дед называл или Ром, как как братья стоп! Я Денис Ткач. Мне сороковник. Я холостяк, люблю женщин и море. Я работаю доставалой на стройках века у моего обожаемого шефа Карапета Израилевича. Могу достать всё, что нужно и в срок! Как я тут оказался? Море! Точно, я был в заслуженном отпуске на море. Вторая неделя активного отдыха. Брюнетка лед тридцати, жена профессора каких-то там наук, который выпил цистерну креплёного и планировал ещё столько же выпить. Потащила меня на пляж, смотреть на шторм после того, как я помог затащить её мужа в номер гостиницы и выложить на кровать. Шторм был сильный. С сеткой молний на всё небо и громом, похожим на взрыв в карьере. Потом мы в кабинку для переодевания забежали, хотя на пляже были вполне себе нормальные лежаки, даже пара полотенец кто-то забыл. Помню, как они меня прижимала к стенке кабины всей своей неизрасходованной страстью и вздрагивала от каждого раската грома. А потом я вышел на пляж в чём мать родила, раскинул руки, вдохнул полной грудью и точно! Вот тут в меня молния то и шарахнула!
Ром! Рооом! Ты меня слышишь?
Доктор тряс меня за плечо, а я пытался понять, кто он и куда делась молния? А, да, точно. Сигизмунд Фрейд. Нет, Байт. Нет! Бит. Точно! Сигизмунд Бит.
Молния.
Что молния?
Последнее, что я помню в меня попала молния.
Хм. Оригинально. И где это было?
На пляже.
А что было до молнии, помнишь?
На пляже.
А что было до молнии, помнишь?
Ну, расплывчато. я решил не уточнять про пляжные забавы. Не то, что я был уверен, в том, что доктор был знаком с рогатым профессором, но чем чёрт не шутит. Может это розыгрыш по заявкам оскорблённого мужа? Бред, но кто поручится? Или я за соломинку хватаюсь?
Похоже, у тебя случилась не типичная реакция на отравление. Случается.
Отравление? вот это новость! Я тем вечером, конечно, перекусить успел, но ресторанчик на набережной был приличным, и я там был не первый раз. Даже изжоги небыло, а уж отравления и подавно. Не сходится.
Да. Ты, в развалинах, наткнулся на корпус химической бомбы с VK и нюхнул остатки газа. И сразу впал в безумие. Тебя притащили твои друзья. Не припоминаешь?
Захотелось спросить, что за газ такой. Про VX я слыхал в армии на занятиях по химзащите, редкостная гадость, но с него даже кони дохнут. А тут и тут я понял, что знаю, что это за дрянь. И запах. Точнее, клубничный аромат с горчинкой. Я его вздохнул и мир сразу стал раскрашен такими противно токсичными красками. Да, это я вспомнил, как будто я когда-то это подсмотрел, где то. Бред?
Вспомнил. Клубничный аромат. С горчинкой. Я его вдохнул и меня накрыло!
Ну, примерно так. Тут интересный момент. вот сразу видно интеллигентного человека, принявшегося читать лекцию очередному остолопку Каждый чувствует свой запах. Кто ягодный, кто травяной или ещё какой естественный. Похоже, воздействие на центр ассоциаций происходит, и каждый представляет любимый запах, с которым какие-то приятные ассоциации связанны. Что-то меня занесло. доктор даже как будто смутился В общем каждый чувствует свой личный, приятный запах. Но, всегда с горчинкой.
Ага. Понятно. нифига не понятно. Но пока просто посмотреть будем.
Надо сказать, ты очень занятный случай. Не типичный. Я, это, кажется, уже говорил. доктор с сомнением взглянул сквозь пенсне.
Почему?
Реакция странная. Не типичная реакция на отравление. доктор, похоже, ещё сомневался во-мне.
И что не так?
После того, как тебе ввели хм лекарство, ты должен был уснуть. А потом либо проснуться выздоровевшим, либо окончательно стать психом, если тебе так понятнее. На всё отводится неделя, максимум десять дней. И ни разу небыло по-другому. А ты у нас тут гостишь уже третий месяц. Да и реакция на комплекс пошла не стандартная. Уснуть ты уснул. Так и не мудрено лошадиная доза морфина усыпит даже кита. А вот проснулся ты через сутки, но не выздоровел. Странно!
А что делал?
А вот тут атипичность проявилась. Ты пел.
Что пел?
Песни. Ты пел странные песни. Раз в неделю ты начинал петь, а потом почти на сутки засыпал. Такого раньше я не наблюдал. А наблюдал я очень многих, уж поверь. За столько-то лет. Разных, так что данных набралось у меня много.
Про что хоть пел?
Про что? О, у тебя широкий репертуар. Тут даже санитары за возможность подежурить с тобой интриги плести стали. Ты пел про оранжевое настроение. Про героя, но почему-то последнего. Про корабли, которые жгут в небесах. Про доктор заглянул в блокнот, который держал под рукой огромную страну, которая должна встать и насмерть биться с какой-то проклятую ордой. Некоторые твои песни на столько странные, что больше похожи на случайный набор слов, но с каким-то странным ритмом. Что значит мимо белого яблока луны? Мнда. И так три месяца подряд. Санитары говорили, что ты не повторялся. Это было мощно, не типично и я не могу этого объяснить. Есть у тебя что сказать?
Не помню. на всякий случай решил наврать. Понятно, что после той молнии я в не я был. Тут, получается, «Я бывают разные», согласно изречению мудрого кролика.
Ну да ладно. Санитары не всё понимали, пел ты так себе. Кстати, рифма хромает на обе ноги. Но ритм и экспрессия поражают. В опере тебе не выступать. усмехнулся доктор Но вот то, что ты в этом цикле прожил три месяца, а потом как будто проснулся, вот это точно странная реакция. Тебя было очень сложно кормить, ты отбивался как будто тебя убивали. Обычно, к еде относятся спокойно. Она такую ярость не вызывает. Всё же базовые инстинкты мнда. Еда не должна вызывать ярость.
Каша.
Что каша?
Ненавижу кашу! даже затошнило, как представил, что три месяца в меня пихали кашу.
Вот оно что. Глубинные рефлексы. Это многое объясняет. Чёрный цвет тоже не любишь?
Да в принципе, цвет как цвет. А что?