Весна
Мечта качалась на качелях.
Летела вверх, спускалась вниз.
И соловья ночные трели,
И лёгкий, свежий ночью бриз
Ей возрождаться вновь велели.
Мечта ведь это не каприз.
А песня в свежем исполнении
Душою новою
На бис!
О царе Природы и о Ней самой
В маске шмыгал человечек
Средь бушующей весны.
Распускались вверх деревья,
Видя розовые сны.
Царь Природы ж жил
В потёмках
И кошмарах по ночам.
Он в перчатках, маске плотной
«Свежим» воздухом дышал.
Наступить ему б на «эту»,
Что позволила кутить,
Пока он царёк Природы,
Задыхаясь в маске плотной,
Над вопросом размышляет:
Ему жить или не жить?..
Где начало Любви?
Я смотрела восход
И глаза твои в нём,
Что светились ясным и чистым огнём.
И спросила себя:
«Где ж и когда Любовь была рождена?
Как случилось,
Что чудо это в мире безумства упорно живёт,
Превращая хаос в порядок
И растапливая любой лёд?
Может, сердце то место,
Где начало её?..
Только вот парадокс!
Разбито должно быть потерей, неверьем оно.
А здоровое сердце (как у быка)
Не рождает Любовь никогда!
Ум?
С расчётом холодным,
Как своё защитить?..
Он не сможет Любви поток пережить!
Знать, душа узнает путь Любви на Земле,
Вспоминая небесное странствие в небытие».
Я смотрела закат
И глаза твои в нём,
Что наполненный ясным горячим огнём.
И подумалось мне:
«Мир идёт отдыхать.
А Любовь здесь, сейчас,
Чтоб его сохранять».
Когда мне становится грустно. Калейдоскоп
Когда мне становится грустно,
Я достаю трубу
И наблюдаю движение стёкол,
Забив на всякую ерунду.
Стёкла сверкают, как звёзды,
Летят звездопадом цветным.
И ты понимаешь:
Нужно быть несерьёзным,
Чтоб серьёзные беды испарились, как дым.
В цвете
Вот и сказано всё этим:
Жёлтой розы аромат,
И Земле, что голубая,
Наш с Луны прощальный взгляд.
Неужели же не станет
Этих красок на Земле.
Где же людям жить годами?
Жизнь случится тогда где?
Окружение
Окружай себя лишь тем,
С чем прекрасным станет день.
Шарик надувной сердечком,
На руке блестит колечко,
Поводок, и пёс бежит,
Чайка над волной кружит,
Или мелкий дождик брызжет,
Непогоду ворожит.
Ты вдыхаешь ты живёшь!
Выдыхаешь счастья ждёшь!
Окружай себя лишь теми,
С кем любовь стучится в двери.
Познай себя
Познать себя нельзя с собою
Без мира,
Без людей,
Без птиц.
Лицо твое
Всего лишь отраженье
Судьбы твоей и многих разных лиц.
Путь
Мне по дороге с облаками,
Что впереди стоят горами
И закрывают горизонт.
Мне по пути с садов цветением,
Что кронами с переплетением
Над головою натянулись,
Словно зонт.
Мне с птицами в полёте вечном
Быть навсегда.
Ведь любит этот мир беспечный и быстротечный,
к тому же вечный
Моя душа.
Гаджимурад Гасанов
Проживает в городе Махачкале Республики Дагестан. Уроженец селения Караг Табасаранского района Республики Дагестан. Имеет филологическое образование. Является автором трёх сборников рассказов и повестей на табасаранском языке: «Зайнаб», «След рыси», «Петля судьбы» (Дагестанское книжное издательство). В 2016 году в издательстве «Написано пером» (Санкт-Петербург) на русском языке издал сборник рассказов и повестей «Зайнаб». В 2017 году в издательстве «Современники и классики» (Москва) вышел двухтомник «Млечный путь Зайнаб. Зарра». В том же году в «СуперИздательстве» (Санкт-Петербург) вышел 3-й том сборника рассказов и повестей «Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада». В 2020 году в Интернациональном Союзе писателей (г. Москва) опубликованы романы. «Тайна Дюрка» и «Жажда Дюрка». В альманахах, журналах «Российский колокол», «Золотые пески Болгарии», «СовременникЪ», англоязычном журнале «Dovlatoff» ИД Максима Бурдина напечатаны десятки рассказов, отрывки из повестей, романов. В Ялте на конкурсе «Ялос-2017» за книгу «Зайнаб» присуждено 3-е место в номинации «Прозаическое» с присвоением звания «Лучший писатель года».
Интернациональным Союзом писателей за выдающиеся заслуги в области литературы Г. Р. Гасанов был выдвинут на получение Московской премии по итогам 2017 года. А в 2020 году стал финалистом Московской литературной премии. Романы Г. Гасанова «Тайна Дюрка», «Жажда Дюрка» стали финалистами Лондонской литературной премии 2020 года. За внесение значительного вклада в развитие литературы, искусства России, ближнего и дальнего зарубежья Гаджимурад Гасанов в 2021 году ИСП награждён орденом Святой Анны. Интернациональным Союзом писателей выдвинут на получение ордена А. Невского к 800-летию со дня его рождения.
Благочестивая узница
(повесть)
Хасан несколько раз обращался в милицию, прокуратуру района с просьбой, чтобы под Урцми-даг, на заброшенную колхозную ферму соседнего района, организовали спецоперацию. Там не прислушались к нему. Тогда сам в поисках Шах-Зады с братьями, Гаджимагомедом и несколькими джигитами села решил оправляться под Урцми-даг. Он догадывался, душегубы Шархана ее прячут. Но Шархан прежде, задев самолюбие Хасана, выманил в западню. В таких важных вопросах редко, когда чувства Хасана брали верх над его разумом. На этот раз так получилось, что Хасан, не послушав Гаджимагомеда, один, без прикрытия, отправился на встречу с Шарханом, где и попался. В капкан Шархана угодили и братья Хасана, Гаджимагомед, которые прикрывали его. Им по подземным лабиринтам как-то удалось вырваться из плена.
На кошаре, расположенной под Урцми-дагом она была арендована Шарханом, всего несколько лет назад от зари до зари кипела жизнь. Летом на отгонные пастбищах колхоз перегонял три отары овец. На тучных пастбищах паслись сотни бычков. В места забоя скота, на рынки республики отправляли тонны мяса, молока. На стойбищах, в домах животноводов, в палатках, шалашах днем и ночью кипела жизнь.
Неожиданно страну захлестнула волна горбачевской перестройки, необдуманных перемен. Экономически банкротилась вся страна: республики, края, губернии, заводы, фабрики, районы, совхозы, колхозы. Все перемены происходили с дикой приватизацией заводов, фабрик, сельскохозяйственной техники, строений, земли. Они повлекли за собой невиданные процессы разрухи и распада.
У колхоза сперва с кошар незаметно исчез мелкий рогатый скот, потом опустели коровники, загоны, дома приунывших животноводов. Летом в домах перестал звучать многоголосый гомон детей, проводящих каникулы с родителями в горах. За какие-то два-три года непонятных реформ сельское хозяйство колхоза, полностью района пришло в полнейший упадок.
Только в одном из чабанских домиков фермерского хозяйства в горах остались пьяные угрюмые лица кирпичного цвета, обросшие грязной щетиной. Они пасли скот фермерского хозяйства, лично Шархана и каких-то районных начальников.
Недалеко от домика животноводов обосновались угрюмые лица. Эти люди недавно прибыли после вечерних сумерек. Поставили брезентовую палатку с печкой-буржуйкой, раскладушки, телевизор, рядом какую-ту антенну с тарелкой на самом верху.
Один из них посетил домик животноводов. Отвёл в сторону Рахмана, племянника Шархана. Злясь, размахивая руками, ему что-то внушал. Рахман вернулся бледный, растерянный.
Угрюмые лица с зарёй куда-то собрались. Вернулись за полночь. Двое были легко ранены, одного привезли на лошади мёртвым. Ночью за холмами вырыли яму, похоронили. Могилу сверху обложили дёрном так, что она сравнилась с окружающей средой.
Эти лица с животноводами почти не общались. Если что им нужно сметану, масло, ещё чего-то заставляли Рахмана. Вели себя замкнуто, почти враждебно. По всем признакам можно было предположить, что в горах они то ли занимаются бандитизмом, то ли скрываются от властей. Все эти лица носят огромные бороды. Даже в солнечную погоду их можно видеть в дождевиках цвета хаки.
Днём новые соседи отдыхали. Как только сгущаются вечерние сумерки, на грязном вездеходе воровато уезжали в непонятном направлении. В неделю один раз один из них садился на старую лошадь и спускался в долину за продуктами питания и другими необходимыми предметами для жизни в горах.
* * *Шархан держит Шах-Заду в плену на этом кошаре, куда побоится сунуться даже самый опытный следователь районного отдела милиции. На днях в сумерках с завязанными глазами, перекинув через седло, Шах-Заду привезли сюда. Домик животноводов располагался в глубокой чашевидной ложбине, окружённой холмами, березовой рощицей, куда не ведётся даже тропа. Дом не виден ни с одного высотного холма, горизонта. Если на домик случайно не наткнуться, человек, не знающий горы, может неделями крутиться вокруг, не попадая в него.