Нет, свобода это совсем другое. Свобода это то, что тебя ни к чему не обязывает, благодаря чему ты оказываешься независимым не только (и не столько) от внешних факторов, но и от внутренних, от самого себя. Что ж, отрицание морали дело забавное, но такое ли уж необходимое? Вернее, нужно ли для этого противопоставлять себя кому-то, подчеркивать свою неординарность, особенность? Нет, до свободы тут еще далеко. Свободой тут даже и не пахнет. Это совсем из другой оперы
Сергеем овладело отчаяние. По-прежнему бренчала гитара, по-прежнему вялые и словно уставшие от жизни голоса без всякого интереса обсуждали банальные и никому не нужные вещи, по-прежнему вздыхали и охали за кустом.
Эй, поцеры! Он приподнялся и (поканали на дебаркадер!..) вытащил из заднего кармана револьвер. Шестизарядный «Смит & Вессон» тридцать пятого года, подаренный ему не так давно старым приятелем, Сашкой Тагесом, безумно любившим такие вещицы и, что говорится, знавшим в них толк. Может, сыграем? Вам не надоела еще эта тягомотина?
Гитара смолкла, несколько пар удивленных глаз уставились на него. Сергей крутанул барабан, вытряхнул на ладонь все шесть патронов и, выбрав один, загнал его обратно.
Посмотрим, кто у нас тут самый везучий, а? Не глядя провернув барабан несколько раз, он предложил оружие одному из парней: На, покажи, на что ты способен.
Парень инстинктивно протянул к револьверу руку, но тут же отдернул ее обратно:
Ты чё, чувак! Совсем крыша поехала?
Может, ты? Сергей предложил револьвер другому.
Макс, ты кого это привел?
Что, кишка тонка? Сергей взвел курок. Страшно, да?
Он резким движением приставил ствол к виску и нажал на спусковой крючок. Толпа охнула, однако выстрела не последовало. Сергей рассмеялся.
Вот видишь, сказал он, обращаясь к Максу, мне не повезло. Может, ты?
Макс отрицательно покачал головой.
Что?! Тоже струхнул? Сергей снова нажал на спуск.
Вот черт, не мой сегодня день!
Он с остервенением сделал еще три попытки подряд, но и на этот раз револьвер молчал, упорно не желая вступать со своим хозяином в осмысленный диалог. Несколько человек сорвались с мест и бросились врассыпную.
Ну надо же, произнес Сергей, нажимая на спуск в шестой раз, а говорят, дуракам должно везти
Он долго находился в темноте, безмолвии и невесомости. Он сознавал свое «Я», сознавал, что существует, но ничего не мог предпринять.
непроявленность
Он одновременно и был, и не был. Вернее, он был, а ни вокруг него, ни внутри ничего не было. Ничего! Не было даже мыслей. Время сделалось холодным и неподвижным
Первым начал возвращаться слух. Негромкое жужжание, странный шелест и то ли завывание ветра, то ли отдаленный плеск волн. Потом он почувствовал, как ноги его коснулись чего-то твердого. Возвратилась привычная тяжесть, однако теперь она оказалась намного меньше обычного. В голове засуетились мысли, а перед глазами замелькали разноцветные огоньки. Темнота немного рассеялась, и он обнаружил, что находится посреди громадного зала. Площадку, на которой он стоял, со всех сторон обступали колонны. Последним вернулось ощущение своей Истинной Личности.
Приветствую тебя, Живая Искра, услышал он за своей спиной насмешливый голос.
Бахур обернулся. На него смотрел проводник. В поношенном пестром балахоне, он стоял, привалившись спиной к одной из колонн, и небрежно поигрывал кадуцеем.
Кокаб?! Бахур не верил собственным глазам.
Да-да. Проводник отклеился от колонны и, все так же поигрывая кадуцеем, стал приближаться. Твой персональный психопомп. Ты действительно здесь, можешь не сомневаться и не удивляться этому.
Двигался он не по прямой, а описывая вокруг Бахура концентрические круги, с каждым разом подбираясь все ближе и ближе.
Но почему? Бахур поворачивался, стоя на месте, стараясь все время следовать за проводником взглядом.
Вопросы не сюда, я здесь всего лишь проводник. Кокаб наконец закончил свою спираль, остановился прямо перед Бахуром и дотронулся до его лба и груди жезлом. Пошли, я провожу тебя к лодочнику.
Долго петляли среди колонн, потом поднимались по каким-то ступеням. Блуждали по каменному Лабиринту. Затем снова оказались среди колонн и снова поднимались по лестнице.
Я веду тебя кратчайшим путем, пояснил Кокаб.
Я веду тебя кратчайшим путем, пояснил Кокаб.
Что же все-таки случилось? продолжал допытываться Бахур, не на шутку обеспокоенный происходящим. Можешь ты хотя бы намекнуть?
Ты начал слишком злоупотреблять знанием Вечного, нехотя ответил Кокаб.
Самоубийства?!
Да. Последнее было уже седьмым среди такого сравнительно небольшого количества воплощений.
Но мной овладело отчаяние! воскликнул Бахур. Ведь там нигде нет того, что я искал. Я я просто хотел ускорить этот процесс!
Вот-вот, об этом я и говорю. Воображаю, насколько бы нам прибавилось работы, если бы каждый мог сохранять память о своих предыдущих инкарнациях и не боялся бы неизвестности Смерти.
Но ведь мне было дано Право!
Да, и посмотри, как ты его использовал. Тебе была оставлена память, но ты мог бы и сам кое о чем догадаться. Есть вещи, управление которыми возложено на других, понимаешь?.. Кокаб вдруг спохватился и замолчал. Если тебе так важно обо всем знать, добавил он, спроси у Него сам. Я здесь всего лишь проводник.
А я думал, ты мне друг, с сожалением произнес Бахур.
Здесь нет ни друзей, ни врагов, бесстрастно парировал проводник, по крайней мере, для нас.
Очень скоро вышли к реке. Лодочник оказался на месте. Он дремал, облокотившись на шест и, кажется, очень обрадовался, когда увидел Кокаба.
А, вечно юный хвастун! воскликнул он, протирая глаза и потягиваясь. Ну и как твоя песня? Я слышал, ты застрял на двадцать пятом куплете и дальше ни с места.
Очевидно, речь шла о каком-то давешнем споре. На Бахура лодочник даже не взглянул.
Вот, сказал Кокаб, передавая Бахуру маленький круглый медальон с изображением скарабея. Отдашь ему в качестве платы.
Как, а разве ты со мной не пойдешь?
Нет. Кокаб усмехнулся и кивнул на лодочника. Дальше тебя повезет он.
Куда направляемся? спросил лодочник.
За мудростью, буркнул Бахур, забираясь в лодку.
Он швырнул медальон на доску, отвернулся и замолчал. Очень, очень ему не понравился такой прием.
Что ж, пробормотал лодочник, поднимая и осматривая золотой кругляш, это как раз то, что мне надо.
До скорого, хвастун, кивнул он Кокабу, отталкиваясь шестом от берега. Надеюсь, на тебя снизойдет вдохновение, и ты порадуешь нас новой песней.
Не сомневайся в этом, Харон, крикнул с берега проводник, очень скоро ты сам сможешь услышать и по достоинству оценить всю ее красоту.
Плыли довольно долго, и за весь путь не было сказано ни единого слова. Лодочник откровенно игнорировал своего пассажира, а Бахуру было о чем подумать и без разговоров. Очнулся от забытья он только тогда, когда лодка зашуршала по дну и уткнулась носом в деревянную пристань с большой красной цифрой 2 и каким-то полустершимся словом (отчетливо разобрать можно было только две первые буквы:).
Приехали, объявил лодочник.
Бахур выпрыгнул на берег.
Обитель, как и в прошлый раз, оказалась пуста. Он обошел всю нижнюю террасу, поднялся в верхний сад и только когда пересек ручей и очутился в долине Кетер, увидел того, кого искал. Поляна, на которой стоял Всезнающий, производя руками какие-то странные манипуляции, была окружена кольцом из двенадцати молодых сосен. Бахур осторожно приблизился к ней, но шагнуть за запретную черту не решился.
Приветствую Тебя, великий Элла, сказал он, склоняя голову и опускаясь на одно колено.
Всезнающий ответил не сразу. Он медленно подошел к Бахуру, тронул его за плечо и знаком велел подняться на ноги.
Ты знаешь, почему Я был вынужден приостановить тебя? спросил он после недолгого раздумья.
Бахур кивнул.
Твои поиски начали тебя тяготить. Семьдесят девять воплощений Исро, негромко сказал Он неизвестно откуда появившемуся «человеку», как две капли воды похожему на Него самого, останься вместо Меня. А затем, снова повернувшись к Бахуру, добавил: Неужели устал?
Ты прав, великий Элла, ответил Бахур.
Они не спеша спускались с холма.
Я действительно узнал более чем достаточно. Пожалуй, с меня довольно. Я знаю, быть Твоим избранником величайшая из наград, но прошу Тебя, Элла, избавь меня от этой тяжести.
Если Я правильно понял, ты хочешь сказать, что не нашел на земле и тени свободы?
Да, Всезнающий! В той или иной мере, но человек постоянно находится в зависимости от того, что его окружает (будь то социальное окружение или же окружающая среда). Он зависим от созданных Тобою законов, всеобъемлющих и неизменных. Наконец, он зависим от самого себя, от своих мыслей, желаний, импульсивных побуждений и врожденных инстинктов. Уже одно то, что бессмертный дух его заключен в тленную телесную форму, является величайшим проявлением несвободы. К чему продолжать мои поиски? Я сдаюсь.